Королевский номер
У меня есть старый англо-русский словарь, доставшийся мне еще от отца. В какие-то сложные моменты жизни, пытаясь услышать команду свыше или получить ответ на мучающий вопрос, я открываю его наугад и тыкаю пальцем в первое попавшееся слово. Иногда выпадает что-то слишком туманное или заумно-сложное, так что нет никакой возможности разгадать, но случаются и вполне конкретные рекомендации, к которым я стараюсь прислушиваться. Так было и в конце прошлого года, когда будущее бумажной версии журнала «Сноб» было под вопросом и внутренне я с ней попрощался, как с воздушным змеем, уплывающим у меня из рук в неведомую синюю даль. На фоне всех закрытий, слияний и увольнений перспективы интеллектуального журнала, существующего исключительно в режиме самоокупаемости, представлялись довольно сомнительными. Знающие люди на разные голоса убеждали меня, что «бумаге» не выжить, что акционеры отстранились и более не заинтересованы, а рекламодатели вместо белоснежных глянцевых страниц теперь предпочитают исключительно мутные воды интернета. Пусть так, думал я с грустью, но без обиды: все хорошее когда-нибудь кончается. У «Сноба» славная история. Мне есть чем отчитаться и что предъявить в качестве итога этих семи лет. А что там говорит папин словарь? Как всегда, наугад ткнул пальцем — и получил мгновенный ответ: Be majesty! Не стоит суетиться, дергаться, не надо никого ни о чем просить. В любом случае вести себя надо по-королевски. Тогда и пришло решение, что если новому «Снобу» суждено выйти, то он должен стать «королевским». Именно таким был задуман весенний номер, который сегодня поступает в продажу. Спасибо Марине Геворкян, Александру Ионицкому и всему нашему неутомимому рекламному отделу, сделавшему это возможным!
Почему королевский? Во-первых, потому что на его обложке королева российской сцены и экрана Инна Чурикова в роли действующего монарха Великобритании Елизаветы II. Мне кажется, на портрете, сделанном Владимиром Васильчиковым, она получилась даже более царственной, чем ее реальный прототип. Но дело не только в этом. Инна Михайловна Чурикова и все, что с ней связано, — это то, что, говоря высоким слогом, по-прежнему связывает нас с понятиями достоинства, ценности и ответственности культуры. Все ее эпохальные роли и фильмы, на которых мы выросли, и совсем недавние работы в кино и театре говорят об этом, обнаруживая тот масштаб, который несопоставим с мизерной игрой в рейтинги, лайки и что-то там еще, чем принято сегодня измерять народную любовь и коммерческий потенциал. Чурикова давно обретается вне этих цифр, замеров и манипуляций. Поэтому и остается Королевой. Через неделю избранным счастливцам предстоит в этом убедиться на премьере пьесы «Аудиенция» в постановке Глеба Панфилова в Театре наций. По моим сведениям, билеты все уже проданы, но вдруг кому-то повезет?
Еще одно королевское имя в весеннем выпуске «Сноба» — Барбара, великая французская певица, поэт, музыкант. К сожалению, в России она почти неизвестна. Но бумажный «Сноб» верен с самого начала избранной стратегии: писать только о тех явлениях и людях, которые способны удивлять, вдохновлять и поражать воображение. Пусть даже они и не входят в обязательные списки ньюсмейкеров. А мне всегда хотелось, чтобы на страницах нашего журнала возник трагический силуэт этой женщины в черном. Чтобы прозвенел ее удивительный голос, сводивший некогда с ума всю просвещенную Францию 70–80-х годов. Там до сих пор обожают Барбару, хотя прошло уже 30 лет, как ее не стало.
По контрасту — другая судьба и другая история. Всего полгода как нет с нами Елизаветы Глинки, Доктора Лизы. За это время много всего случилось, и кажется, что каждый новый день, принося с собой печали и потери, все больше отделяет нас от того рокового воскресенья 25 декабря и злополучного рейса Ту-154, который навсегда унес с собой нашу Лизу. Но нет, пустоту и боль, вызванную ее уходом, невозможно изжить, как невозможно забыть ее бездонные глаза. Этот взгляд в упор, требовательный и нежный, который когда-то специально для «Сноба» поймал объектив Юлии Майоровой, снова ожил в интервью Ксении Соколовой, соратницы и преемницы Лизы, возглавившей осиротелый фонд «Справедливая помощь».
Уже слышу чей-то брюзгливый, недовольный голос: «Почему так много женщин? Разве “Сноб” женский журнал?» Отвечаю, хотя не в моих правилах вступать в подобные дискуссии. По моему убеждению, основанному на многолетнем редакторском опыте, женщины в качестве главных героинь, как правило, гораздо смелее, внутреннее пластичнее и занимательнее, чем мужчины. За ними интереснее наблюдать, о них интереснее писать, выслушивая их исповеди, вникая в разнообразные обстоятельства их драматических биографий. Любая женщина вне зависимости от профессии и статуса — актриса. В ее подсознании заложено, что она должна быть увлекательна хотя бы на время интервью. С мужчинами, как правило, наоборот: смотрят недоверчивыми колючими глазками, цедят что-то сугубо формальное, чтобы никто не подкопался, и больше всего боятся, бедняги, что их сейчас «разведут». «Кто чего боится, то с ним и случится...» Впрочем, иногда случаются приятные исключения. Например, художник Дмитрий Гутов, который не только распахнул перед нами двери своего дома-мастерской в Южной Долине, но и рассказал о своей жизни с той бесстрашной откровенностью, на которую мало кто сегодня способен. Или русский рижанин Влад Наставшев, поставивший удивительный спектакль по стихам Михаила Кузмина «Форель разбивает лед» в Гоголь-центре. Сегодня, когда главной доблестью на сцене и в жизни считается ледяная ирония и надменная отстраненность, Наставшев позволяет себе быть искренним, лиричным и даже уязвимым.
Как любил повторять Антон Павлович Чехов, «кто искренен, тот и прав». Не знаю, был ли я прав, обрушивая на читателей свой мемуарный очерк «Кутузовский», но то, что старался быть предельно искренним, можете не сомневаться. Замысел подсказал мне сборник «Москва: место встречи», куда в свое время меня активно зазывала мой друг и редактор Елена Шубина. Тогда руки не дошли. Но вот сейчас решил, что тянуть с воспоминаниями не стоит. Там как-то все сошлось: и детство, и правительственная трасса, и спецшкола №5, и гостиница «Украина», и Лиля Брик, жившая в соседнем подъезде, и Леонид Ильич Брежнев, квартировавший в доме №26, и многие другие персонажи, случайно или закономерно встреченные мною на Кутузовском проспекте. Этот текст я посвятил своим родителям.
Что еще сказать о весеннем номере «Сноба»? Там превосходная проза, которой искренне горжусь и считаю, что по своему уровню она не уступает лучшим литературным номерам. Это и повесть Елены Бочоришвили «Опера» — обжигающая, чувственная, страстная. И фрагмент из нового романа Инны Шульженко «Вечность во временное пользование», очень какой-то парижский по духу, стилю, интонации, и сказка Евгения Бабушкина из его новой книги «Библия бедных», такая экономная, даже бедная по словам и эмоциям, но такая бездонная в своей мудрости и печали.
