Чистка России

На станции Паньковка удивительный пляж с розовым, буквально цвета фуксии, песком. На Байкале не так уж много песчаных пляжей, и от Иркутска Паньковка по сибирским масштабам совсем недалеко — три часа на машине. Целое лето жители Иркутска приезжают в Паньковку на выходные. С собой привозят еду и напитки в сумках и рюкзаках. На обратном пути в опустевшие сумки грузят ягоды, грибы и копченого омуля с придорожного рынка, что в поселке Култук. В этом балансе не учтены пустые банки и бутылки из-под съеденного и выпитого: они остаются в Паньковке, на розовом песке.

Но иногда трехчасовой путь из Иркутска проделывают другие люди. Они собирают брошенную на берегу дрянь и грузят ее на камазы, а те вывозят мусор на свалку. Шести часов — светлого времени суток осенью на Байкале, за вычетом дороги — на это как раз хватает. Это, собственно, и есть «Экологический марафон 360 минут».

В сущности, это субботник. Тем, кто привык классифицировать явления по наклеенным на них ярлыкам, это может испортить впечатление от экомарафона. Но можно попробовать взглянуть на это дело непредвзято, задав себе детский вопрос «хорошо или плохо». Автор этих строк так и поступил, проведя день среди участников экомарафона и пытаясь не поддаться их молодому позитивному энтузиазму. Но, кажется, все же скорее «хорошо».

Разрешенное массовое мероприятие

Компания En+ Group — это главным образом гидроэнергетики, и значительная часть ее деятельности происходит в Сибири. Именно из Иркутска в 2011 году первая группа сотрудников компании, числом 100 человек, отбыла на Байкал, на Малое море, где к тому времени мыс Улирба превратился в огромную и отвратительную помойку. На самом деле все, конечно, началось раньше, когда отдельные фанатики, выезжавшие с семьями на озеро, непременно возвращались в город с пластиковым мешком собранного мусора, но именно в 2011 году им удалось развести своего работодателя на то, чтобы тот ввел процесс в организованное русло. Для такого гиганта, как En+, оплатить транспорт для сотни сотрудников, пожелавших с пользой провести выходной в красивейшем месте страны, и нанять пару мусоровозов — не велика тягота. Так появилась программа «360 минут ради Байкала».

А потом программа стала как-то расползаться по другим регионам России, и слова «...ради Байкала» из названия исчезли. Кроме компании En+, в дело включились другие предприятия, «корпоративные волонтеры», втянутые в эту историю силами Елены Вишняковой, директора компании по связям с общественностью. В этом году волонтеры работали в 13 заповедниках, от Архангельска до Дальнего Востока, но главная тусовка по традиции по-прежнему на Байкале. Всего в акции 9 сентября 2017 года приняло участие 17 тысяч человек.

Те первые волонтеры, одиноко собиравшие пивные банки еще до 2011 года, по-прежнему присутствуют среди собравшихся. Годы экологического волонтерства не прошли даром для психики, и их разговоры для посторонних ушей звучат странно. «Захожу в перелесок, а там! У меня прямо дух захватило!» — это не про полянку подосиновиков, а про очередную свалку бытовых отходов. Человек же не может жить одним только чувством миссии, ему нужен и простой спортивный азарт.

Но, разумеется, за время существования программы в ней появились разные новые люди. Вот некоторые из них.

Фотограф Безруков с речки Безголовки

Алексей Безруков — трехкратный лауреат конкурса «Золотая черепаха», один из топ-100 мировых фотографов, снимающих дикую природу. Алексей работал в разных заповедниках по всей стране, но сейчас осел на Байкале. Именно тут, на реке со смешным названием, впадающей в Байкал, Безруков построил экологический дом. Энергию Алексей получает от солнечных батарей, сточные воды очищает с помощью автономной системы, мусора не производит вовсе. Приезжали к Алексею въедливые американские журналисты, пытались выпытать, чем все-таки он вредит природе — ну не может ведь человек ей совсем не вредить! — да так ни с чем и уехали.

Александр Попов из Иркутского обкома

После службы в армии Александр, как это случалось в советские времена, прибился к комсомольской работе и пошел вверх, от Ангарского горкома до первого секретаря Иркутского обкома комсомола. А потом случилась геополитическая катастрофа. Вместо того, чтобы встать на защиту российской государственности от внутренних врагов или просто зарабатывать деньги в бизнесе, как многие выходцы из аппарата, Попов так и остался на работе с молодежью, хоть сам уже совсем не молод.

— Как только появился Российский союз молодежи, я сразу в него включился и не выходил из него. Я иркутянин. Наша основная категория — это студенты. Мы проводим мероприятия, ребята участвуют, им нравится, и они потом занимаются этим сами. Создают группы в соцсетях, договариваются, вместе участвуют в природоохранной деятельности. Я считаю, что En+ делает очень хорошее дело. Они начали со своих сотрудников, а потом к ним стали подключаться другие люди.

Дмитрий Макаров с Гавайских островов

В этом году компании En+ захотелось пригласить на свои «360 минут» иностранца. Сказано — сделано: в США устроили конкурс на лучшую презентацию о байкальских заповедниках, а победителю полагалась награда — поездка на Байкал и участие в финальной акции экомарафона. Компания En+ не ожидала никакого подвоха, но подвох тут как тут: конкурс выиграл американец Дмитрий Макаров, ставший американцем только в 2014 году, в процессе «Русской весны», а до ее сокрушительного наступления проживавший в городе Луганске.

— Я уехал сразу же, в марте 2014 года. США были единственной страной, куда я мог выехать: у меня была виза на пять лет, а европейская заканчивалась буквально через пару месяцев. Я живу на Гавайях, работаю в сфере туризма, занимаюсь маркетингом и пиаром.

— Не планируешь возвращаться?

— Куда возвращаться? В пустую квартиру? Оттуда все разъехались: друзья, семья. Некуда возвращаться.

После Гавайев урожденного новоросса Дмитрия удивили на Байкале две вещи: промозглые +7℃ в начале сентября и тот факт, что вывозом мусора из заповедника занимаются странные люди в смешных ветровках, а не муниципальные власти. Нас это тоже немного удивило, и об этом мы побеседовали с организаторами.

Волонтеры и чиновники

Автор этих строк приставал к юным волонтерам с провокационным вопросом:

— Вот смотрите: вас тут, в Паньковке, полторы сотни студентов, за один день вы вывезете максимум полтысячи мешков с мусором. Между тем этот день можно было бы провести перед зданием областной администрации, топая и крича, с простым и понятным требованием: организовать сбор и вывоз мусора из мест отдыха иркутян, чтобы это происходило не раз в год под камерами телеканалов, а еженедельно, весь сезон, за деньги налогоплательщиков. Что не так с этой идеей?

— Ой, мы политикой не занимаемся, — испуганно отвечали московскому журналисту неконфликтные провинциальные студенты. — Может, еще и дорастем до этого... Экологическая сознательность — она ведь формируется постепенно, да?

Вопрос о том, почему бизнес вынужден платить за то, что вообще-то входит в функции государства, был задан Илье Разбашу, главе отдела по связям с общественностью федеральной программы «Вода России». Он ответил на вопрос вполне конкретно, но с такой необычной для государственного человека эмоциональностью, что вынужден был тотчас попросить не цитировать его слов. Сухая суть его комментария в том, что механизм использования ассигнованных на охрану природы бюджетных денег в регионах исключает всякую возможность контроля и не создает ровно никаких стимулов к тому, чтобы потратить их на что-то действительно полезное, включая установку мусорных баков на популярных байкальских пляжах.

То, что работу местных властей берут на себя волонтеры, устраивает и власти, и местное население (которое вообще, кажется, последние сто лет смотрит на добро и зло с равной благожелательностью)

Некоторые прикладные аспекты прокомментировала Ирина Лясота, заместитель директора Байкальского заповедника по экологическому просвещению и образовательному туризму.

— Мы финансируемся федерально, плюс есть целевая программа, в которую мы входим. Но в этой программе, к примеру, нет денег на услуги. Мы можем купить мусоровоз, но деньги на бензин и обслуживание мы должны заработать сами.

— Известно, что на южном Байкале после закрытия некоторых предприятий существует острая проблема занятости местного населения, есть и программы его реабилитации, на которые выделяются средства. Почему бы не сделать частью этих программ природоохранную деятельность? Проще говоря, почему нельзя заплатить местным, которым нечем себя занять, за регулярную уборку рекреационного мусора?

— Сколько надо заплатить местным жителям, чтобы они захотели убирать?! Я ничего про местных жителей плохого сказать не хочу, но скажите: я вот недавно из этих кустов сама лично вытаскивала унитаз — это туристы бросили? Вон там диван был брошен — это «рекреационный мусор»?! Идет местная женщина, бросает бумагу. Я спрашиваю: «Зачем вы бросаете?» — «Понаехали тут!» Да ничего, я подберу, у меня и пакет есть...

Итак: то, что работу местных властей берут на себя волонтеры, устраивает и власти, и местное население (которое вообще, кажется, последние сто лет смотрит на добро и зло с равной благожелательностью), и даже самих волонтеров, которым просто весело и прикольно. Поначалу, впрочем, власти волонтеров побаивались — ну а как они, по-вашему, должны относиться к неформальному молодежному движению, инспирируемому из Москвы? По словам Марии Грачевой (руководителя департамента по устойчивому развитию En+ Group), напуганные местные чиновники раньше могли спутать организаторам экомарафона все карты:

— Был такой случай на Ольхоне: перед выездом волонтеров мы провели разведку, отметили на карте все свалки. Наутро приехали — а свалок нет. Ну, в регионе не так уж много мусоровозов, мы поговорили с водителями, которых сами наняли, и они признались, что накануне их мобилизовали на вывоз мусора, чтобы к приезду волонтеров все было чисто.

За семь лет экомарафона местные власти привыкли к волонтерству и перестали пугаться: сейчас весь мусор остается на месте. «Мы в обязательном порядке работаем с администрацией, — говорит Мария. — Они всегда в курсе. Мы, к сожалению, не можем их обязать вывозить мусор. Но 30 июля, когда мы проводили совместную акцию с федеральной программой “Вода России”, к нам приезжали представители администрации области, и сейчас мы надеемся на их полное содействие».

Вид из космоса на русскую помойку

Важным участником действа на берегу Байкала стала команда дайверов. Дайверы — все, как на подбор, пузатые и бородатые, как им положено по статусу, — приехали на внедорожнике Infinity с блатными номерами, облачились во все дайверское и под неусыпным наблюдением телекамер и дронов ушли на дно — доставать оттуда мусор.

Когда-то дайверы вынимали со дна много мусора. В Листвянке, напротив Паньковки, в прошлом году набралось на целый грузовик. В этом году ожидалось, что уж хотя бы покрышка от камаза на дне найдется, там этого добра всегда было достаточно. Но увы: через полчаса черные и лоснящиеся борцы за чистоту появились на поверхности со смущенным видом и очень скромным уловом. Обрывок стального троса, спутанная леска и полкило какой-то дряни в полиэтиленовом мешке. Мусор в этом году не уродился.

Возможно, еще через десяток лет в результате экомарафона «360 минут» Байкал и вся прочая Россия станут абсолютно свободны от мусора

Стало ли мусора больше или меньше? Другими словами, эффективна ли вся эта волонтерская суета? За семь лет волонтеры программы вывезли с Байкала в общей сложности 250 камазов всякой дряни, и ее объемы повышаются год от года, параллельно с ростом числа волонтеров. «Уверенности в снижении количества мусора у нас нет, — говорит Елена Вишнякова. — Благодаря нашим уборкам мусора становится меньше, но тем временем скорость захламления Байкала увеличивается».

У Марии Грачевой видение чуть более оптимистичное: «Мы предполагали, что количество мусора сперва увеличится пропорционально числу волонтеров, а потом начнет уменьшаться. Сейчас, возможно, мы на переломе. Мусор по-прежнему накапливается, но уже не в таких объемах. В те места, куда мы ездили в первые годы, мы уже не ездим. Но оргкомитет проводит исследовательские выезды, мы ищем более замусоренные места, и их еще много. Компания “Совзонд” по данным со спутника составила карту загрязнения Байкала, на которой можно рассмотреть самую маленькую свалочку. Сейчас туда добавили интерактивный интерфейс: можно вручную добавить на карту найденную свалку, а когда мусор вывезли — удалить ее с карты».

Возможно, еще через десяток лет в результате экомарафона «360 минут» Байкал и вся прочая Россия станут абсолютно свободны от мусора. Может, напротив, озеро будет окончательно погублено, чем нас неустанно пугают экологические активисты. Наконец, возможно, российская государственность — может, теперь уже при Навальном?! — наконец-то пристроится к полезному делу, сделав институт волонтерства избыточным. Именно потому, что будущее от нас сокрыто, мы номинируем социальную инициативу энергетиков на премию «Сделано в России» прямо сейчас. Просто нам понравились эти волонтеры. Они молодые, шумные, старательные и немного дурные. Если будущее у страны будет примерно таким, это всех вполне устроит.