Вот как выглядел обычный комплект зимней одежды для ребенка в конце 60-х — начале 70-х годов прошлого века: трусики и маечка (обязательно хлопчатобумажные; синтетики было мало, и она считалась вредной для детей), пояс и пристегнутые к нему на резинках немаркие коричневые чулочки (одинаковые для мальчиков и девочек; разноцветные детские колготки появились позже, ленинградцы покупали их в Прибалтике, а вся средняя Россия — в Москве), шортики и легкая (хлопковая или фланелевая) рубашка — для мальчиков, платье или легкая кофта с юбкой — для девочек, одна или две пары рейтуз, шерстяная кофта на пуговицах, тонкий хлопчатобумажный платок на голову, а сверху — вязаная или меховая шапка. На ногах — шерстяные носки и валенки. Поверх всего — шубка или зимнее пальто. Иногда ребенка повязывали еще и шерстяным шарфом или (уже устаревшая к тому времени конструкция) пуховым платком — крест-накрест. Было даже устойчивое выражение «ребенок хорошо, тепло одет». Часто оно употреблялось с вопросительным знаком, например бабушка спрашивала мать: «Ты ребенка-то хорошо, тепло одела? Как бы он не простудился!»

Совершенно очевидно, что теперь зимой в Петербурге детей одевают не только иначе, но и гораздо менее «тепло».

Кстати, именно зимнему наряду я обязана знакомством с понятием «мода». Мне было тогда года четыре. И вот в нашем детском саду каким-то образом укрепилось мнение, что шарф, перекрещенный на груди под пальто, — это очень модно и взросло, а тот же шарф, повязанный сверху шубки, с узлом сзади на шее, — полный отстой. Приходящих утром детей разглядывали столь же внимательно, как дефилирующих на красной дорожке в Каннах: как повязан шарф? «Модные» дети (шарф под пальто) приветствовались, с узлом сзади — подвергались насмешкам. Мое утро дома начиналось с конфликта — я пыталась одеться «в соответствии с модой», но бабушка стояла насмерть: «Что за дурь?! Нельзя холодным воздухом дышать!» Хотя до детского сада идти было ровно три минуты. Какая разница? Бабушка поднимала мне воротник и туго повязывала ненавистный шарфик. В конце концов я задействовала всю свою сообразительность и вывернулась из ситуации с помощью довольно сложной уловки: моя группа находилась на третьем этаже, бабушке сложно было подниматься, а я объяснила, что уже большая и могу идти в группу сама. У дверей садика я просила бабушку ослабить узел шарфа и расстегнуть верхний крючок шубки (чтобы мне быстрее в группе раздеться и никого не задерживать), а оказавшись на лестнице, быстро сдергивала шарф и как попало запихивала его концы за пазуху… Все последующие годы я с подозрением относилась к моде в любых ее проявлениях. Может быть, в этом виноват шарфик?

Одежде в нашем дворе особенного значения не придавали. Всех детей одевали на один манер — неярко, недорого и практично. При лазании по заборам, крышам, гаражам и многолетним стройкам одежда рвалась и пачкалась. Дома сердились, но не сильно — скорее для порядка. В целом считалось естественным, что одежда на детях, играющих во дворе, «горит». Каждый год в день рождения Ленина 22 апреля у нас в городе красили все скамейки, песочницы, «грибочки» и заборчики. В этот весенний день одежда большинства детей покрывалась разноцветными пятнами. А ацетон в ту пору ценился на вес золота.

Очень сильно ругали, если ребенок забывал переодеться в «уличное» и рвал или пачкал школьную форму или «выходное» платье (у большинства из нас оно было только одно). Я помню, как мне купили первые капроновые колготки. Я надела короткую юбку и пошла во двор хвастаться. Быстро похвасталась и стала играть в классики. Естественно, упала и безнадежно разорвала колготки на коленке. Я была в отчаянии и боялась идти домой. Без моего участия (я находилась фактически в отключке) во дворе произошел мозговой штурм, и меня отправили домой вместе с подружкой, которая с порога начала верещать: «Надежда Яковлевна, она не виновата, это ее Колька толкнул!»

Верхнюю одежду, особенно для мальчиков, часто покупали «на вырост», и мальчишки выглядывали из курток и пиджаков, как из тумбочек. Обувь для девочек, напротив, часто покупали впритык, «чтобы нога не очень росла». Если девочки жаловались на тесноту туфель или сапог, взрослые говорили: «Ничего, разносишь!» Странный, в общем-то, для Ленинграда обычай — где мы, и где китаянки с их забинтованными ножками.

Отдельные предметы заграничной одежды попадали к нам во двор лишь по случайности. Например, у меня были лимонного цвета джинсы, кем-то отданные моей маме, у моей подружки Светки — белые сапоги-чулки, привезенные папой из Чехословакии, у Ирки — замшевая мини-юбка из Югославии, у Левушки — немецкий кожаный пиджак. Все эти вещи рассматривались в отдельности от их носителя и почти как курьез. Когда говорили: «Вон идет Левушка в пиджаке», подразумевалось, что идут две разных сущности — Левушка и его пиджак.

Только не стоит нас жалеть, мы вполне умели самовыражаться. Очень распространены были театральные постановки. В детском саду к каждому празднику ставили спектакли и долго, иногда по нескольку недель, шили индивидуальные, довольно сложные костюмы. В итоге даже массовка из непременных «снежинок» поражала своей фантазией. Дома девчонки (да и мальчишки тоже) часто играли «в переодевания», используя одежду из «взрослого» шкафа. Взрослые об этом знали, но относились снисходительно — «пусть понаряжаются». Помню, как год-полтора все играли в индейцев. Часами сидели и выщипывали бахрому из старых брюк. Я тогда выпросила у бабушки деньги, чтобы купить в галантерее бахрому для занавесок. Этой бахромой весь двор обшил рубашки и кофты. Колька напилил лобзиком из фанеры томагавков. Взрослая дочь дворничихи Валя (она занималась в кружке рисования) в порядке благотворительности расписала их специальными «индейскими» узорами. В результате наше дворовое «племя» выглядело весьма эффектно.

Годам к четырнадцати девочкам покупали наряд для посещения школьных дискотек (у меня это было умопомрачительное желтое кримпленовое платье с «золотыми» пуговицами), а потом шили, чаще всего в ателье, выпускное платье. На этом детство заканчивалось, и дальше о своем гардеробе мы заботились самостоятельно.

Понятно, что сегодня отношение к детской одежде сильно изменилось. Причем и у родителей, и у самих детей. Как бы вы обозначили современные тенденции? И чем вы руководствуетесь (или руководствовались), когда одеваете собственных детей? Что при этом особенно важно для вас?