На прошедшей конференции американских социологов последствиям урагана «Катрина» были посвящены две специализированных сессии. На одной из них Грегори Сквирс, социолог из университета Джорджа Вашингтона, представлял сборник работ своих коллег-социологов, составленный под его редакцией. Сборник назывался There is No Such Thing as a Natural Disaster: Race, Class, and Katrina. Как изменилось американское общество после «Катрины» — вот основной вопрос, на который пытались найти ответ ученые. По словам Грегори Сквирса, сильнее всего ураган ударил по социальным связям, а самым очевидным последствием «Катрины» стала разобщенность. Разъединились семьи, разрыв между бедными и богатыми сильно увеличился, распались неформальные объединения, порвались профессиональные связи. Появилась и усилилась расовая непримиримость. Грегори Сквирс приводил в пример десятки объявлений, которые он видел в Новом Орлеане, приблизительно такого содержания: «Семья готова приютить женщину с ребенком. Мы не расисты, но ТОЛЬКО БЕЛУЮ». Сквирс считает, что переоценить последствия «Катрины» как стихийного бедствия невозможно. Но ту высокую цену, которую американское общество заплатило в результате, оно заплатило не столько из-за самого катаклизма, сколько из-за того, как именно власти принимали экономические, политические и социальные решения.

Вера Шенгелия:

Я связалась с Олегом Яницким, который занимается социологией рисков и экосоциологией в Институте социологии РАН. И он начал свои рассуждения о последствиях пожаров в России с того же тезиса.

«Общества очень разные, но и в случае с "Катриной", и в случае с пожарами в России их объединяет одно: институциональные системы не были готовы к стихийным бедствиям», — рассказал Яницкий. Ни в том, ни в другом случае люди не могли рассчитывать на государство, поэтому Олег Николаевич предположил, что перемены в обществе, случившиеся в Америке, произойдут и в России. Кому-то — чаще всего старшему поколению, женщинам с детьми — придется оставаться на пепелище, кто-то — молодые люди, мужчины, которым надо кормить семью, — будут переезжать в поисках заработка. Из-за этого, конечно, будут распадаться семьи (отсюда и увеличившееся число разводов в Новом Орлеане), будет увеличиваться разрыв между поколениями.

Августовские пожары закончились, а травма осталась, и поведение большой группы людей с психологической травмой — вещь труднопрогнозируемая. Как и то, во что может трансформироваться чувство единения, которое брошенные государством люди испытывают во время стихийного бедствия. Объединиться с соседом на два часа для того, чтобы отвести коробки с вещами на ближайшую станцию сбора помощи, или даже для того, чтобы разгребать пожары, — это одно. Совсем другое — долгое время жить рядом с соседом, у которого сгорел только сарай, в то время как у тебя самого не осталось даже сарая.

Участники проекта «Сноб» рассказывают, как изменились они лично, их ближний круг и страна вокруг них в результате стихийных бедствий.

[heroes]