Цветы запоздалые

1. Сныть

Сныть — это то, что растет на земле изначально, от века. Сныть — это то, что вырастает на земле, если все забросить, развестись, жениться на молоденькой, запить, эмигрировать на остров Итака или в Южный Вьетнам. Или если дача сгорит и на ее месте, посреди осклизшей глины, выстроится новая. Сныть — то, чем зарастет этот мир, когда мы умрем и некому будет за ним приглядывать.

Введите в поисковую строку запрос «Как извести сныть?», и вы наконец-то окажетесь частью огромного и влиятельного большинства россиян. Это потому, что сныть, как считается, извести трудно. Меньшинство россиян, не имеющее доступа к матушке-землице и скучающее, охотно обсуждает, как полезна сныть и как она, на худой конец, съедобна. Если что, будем есть сныть. Сныть не выдаст.

Сныть — тотем старых дачных участков, потому что она растет на кислых почвах. Говорят, в палеозое на земле были только щелочные почвы, но потом кругом развелась жизнь, и почва закислилась. На дачных участках слишком много жизни и оттого слишком много сныти. Все дачные дети сызмальства знают, что там, где растет сныть, можно жечь костер, бегать, играть в футбол, да что душе угодно — кому нужна заросшая снытью земля. А чтобы дети не бегали и не жгли костер, надо извести сныть, заменив ее культурными растениями. Не так уж это и сложно. Нейтрализовать кислоту в почве (хоть соду рассыпать по осени), посеять траву, несколько лет стричь ее часто и коротко.

Я так и сделал. И сныть притихла. И мне сразу стало жалко сныти. Тогда я принес издалека саженцы другой сныти — декоративной, с белыми прожилками — и посадил. И она почему-то плохо приживается, хоть по ней никто и не бегает.

2. Бузульник

У всякой дачи, как у всякой семьи, как у каждого индивидуума, как и у всей земной биосферы, бывают разные периоды. В промежутках между периодами бывают катастрофы, извержения, взрывы астероидов. Почти вся жизнь вымирает, но что-то из прошлого остается. Динозавры не пережили мезозоя, а крокодилы — пожалуйста. От прошлого периода у нас на даче уцелело лопухообразное растение, притаившееся среди сорняков. По осени оно, вопреки всем стихиям, давало пронзительно-оранжевые цветы. Много-много цветов. Выглядели они, как Саддам Хуссейн на скамье подсудимых, угрюмо и отчаянно. В них читалось, как они ненавидят племя победителей. Если есть на свете какие-то «цветы зла», бузульник может носить это имя по праву.

Потом, на рассвете нового периода, сорняки были выведены, земля перекопана, пустые бутылки и прутья арматуры выкорчеваны и отвезены на помойку. Раскинулся изумрудный газон. Куст бузульника был рассажен на три части, удобрен зловонным субстратом и открыт лучам солнышка.

Бузульник, конечно, зацвел еще пуще. Но, похоже, он чувствует некоторую неловкость своего нового статуса. Когда долго всех ненавидишь, потом трудно интегрироваться в социум: непонятно, какое выражение придать лицу. Тем временем прошлой осенью я принес ему друга — бузульник Пржевальского, уже из новых. И что-то меня гложет, что-то я сделал неправильно, мне кажется. Не нужно знакомить новых и старых, им не о чем говорить. Потому бузульник мой и держится особняком. Цветет, хорохорится, но плохо смешивается с окружением. Я сам бузульник и понимаю, что он чувствует.

3. Сцилла сибирская

Сцилла лучше выглядит не на клумбе, а в дальних уголках сада, среди травы. Я посадил ее на могиле крысы.

Любая нормальная старая дача — это небольшое кладбище, даже и не в фигуральном смысле надежд и судеб, а в прямом. Несколько поколений детей хоронили там мертвых птичек, белочек и желтых пластмассовых утят. Кроме того, в саду похоронено с дюжину щенков разных пометов, у которых по каким-то причинам не получилось нормально пожить. И еще кот. Кот умер от разрыва сердца по пути на дачу, но это и поныне огромный секрет. Кое-кто из обитателей дома не перенес бы мысли о том, что животное не сподобилось мирной кончины. Эзотерическая легенда гласит, что труп зверя довезли до места назначения, некоторое время прятали в холодильнике («Котик где-то гуляет»), а потом подложили на диван: мол, умер благостно, во сне. Я уверен, что многие старые дачи хранят и более зловещие тайны.

Но вернемся к крысе. Прежде чем навеки уйти в Страну Крылатых Крыс, он делил со мной кров три года. В юности любил он засыпать в рукаве, позже прославился доброжелательным достоинством и благородной независимостью нрава. Любой собаке, чересчур фамильярно предлагавшей ему сократить дистанцию, он впивался в нос в молниеносном прыжке, и собаки об этом знали. На третий день после мирной кончины он был перевезен к месту упокоения и похоронен под черноплодной рябиной. На могиле была высажена сцилла — беззащитные голубые цветки на тоненьких стеблях, многолетник. Этим летом их увидит молодой и жирный преемник покойного, повеса и хлыщ, любитель французских сыров. Он будет смешно подпрыгивать, чтобы увидеть поверх разросшейся сциллы, не грозит ли ему опасность.