Надя, Петя, Гера. Листок в клетку
Здесь не принято называть друг друга «мама», «папа», «дочь». Только по именам: Надя, Петя, Гера. «Во-первых, так интереснее, – объясняет Петя. – Во-вторых, это приучает ребенка к нестандартному видению ситуации, к пониманию, что у папы и мамы вообще есть имена и есть иные роли, кроме родительских. Думаю, это способствует тому, что ребенок становится именно другом, а не замкнут в классической схеме отношений «дети–родители».
Наверное, и самому Пете эта схема чужда. Хотя с Герой он управляется очень неплохо: он изобретателен, в меру требователен и более чем терпелив. Но дом держится явно не на нем. Тут в прямом смысле чувствуется рука бабушки, Наны: повсюду написанные четким почерком записки, что кому есть на обед, какие лекарства принимать простуженной Гере. И, похоже, у Наны не забалуешь: когда Гера замечает, что на одном фломастере отсутствует колпачок, она в панике: «Нана вернется с работы, будет ругать!» Говоря «Нана», Гера иногда меняет буквы, и получается «мама». Фотограф Дима наметанным глазом быстро обнаруживает пропажу, Гера успокаивается, и мы идем играть. Петя же засаживается за лэптоп, чтобы ответить на письма, и одновременно пытается справиться с разрывающимся телефоном. Вечером он уезжает в колонию к Наде – у нее день рождения. Пару дней назад Медведев заявил, что не одобряет тюремное заключение участниц Pussy Riot, поэтому Петя испытывает сдержанный оптимизм: «Можно предположить, что его слова свидетельствуют о желании что-то сделать во время ходатайства по отсрочке приговора, которое будет скоро подано в районный суд».
Гера для начала показывает нам свои рисунки. Вот она зимой в деревне катается на коньках. Рядом фигура с вопиюще синими волосами – это Надя. Мы принесли Гере небольшой презент – «Мистера Картофелину». Засовываешь пластилин в его полое тельце, нажимаешь на пресс, и из дырочек на голове и под носом вылезают волосы-колбаски. С первой попытки получается прическа, формой и цветом напоминающая шевелюру на картинке. Гера довольна. А вот Нана едва ли скажет нам спасибо – вся комната уже в пластилине. Отчищая его, где это возможно, я утешаюсь тем, что он все-таки не очень липкий.
Когда «картофелина» себя исчерпала, Гера садится рисовать картинки в подарок Наде. «С днями рождения у нас вообще особая история, – рассказывает Петя, отрываясь от телефона. – Гера родилась четвертого марта, и ее ДР мы в этом году пропустили, потому что нас с Надей задержали третьего числа. Сначала долго возили на дорогих иномарках по разным управлениям полиции, потом допрашивали. В шесть утра меня отпустили, а Наде объявили, что она арестована. Так что официально указанный в приговоре срок отбывания наказания начинается у нее четвертого марта, в день рождения Геры. Невероятное совпадение».
Гера тем временем рисует. На первой картине – «праздничная свечка» почему-то вверх ногами. «Это свечка с лекарством, которую мне ставят», – объясняет художник. Вторая работа менее экстравагантна, на ней разноцветная проволока, сплетающаяся в большой красивый клубок, на третьей – наушники, в итоге трансформировавшиеся в машину. Все картинки Гера методично подписывает. Свое имя у нее получается отлично. Она впервые пробует написать «Надя», и выходит неплохо, не удается только буква «д». С «Петей» никаких проблем. Совсем неплохо для четырех с половиной лет.
Наконец Петя освободился. Он усаживает Геру на диван и начинает с расстановкой зачитывать последнее письмо от Нади:
«Гера! Спасибо тебе за рисунки! Ты стала отлично рисовать. Я узнала тут – в тюрьме, – что полезно рисовать не на листах, а на огромных рулонах…»
Гера Что это?
Петя Рулон… ну, как у тебя в комнате к доске прикреплен.
«…Чтобы было больше места. Так ведь интереснее! Найдите рулон обоев и рисуйте на нем…»
Петя Радикальная просьба. Именно рулон!
«Разложите его на всю комнату. Так ты станешь настоящим художником. Учи стихи. Когда мне удастся выбраться из клетки, ты мне все расскажешь».
Петя Сколько ты стихов знаешь?
Гера Я не знаю. А когда она приедет?
Петя Через несколько месяцев, может быть, весной…
Гера Как же она там зимой-то будет?
Петя А мы съездим скоро проведать Надю.
Гера Ну, я пошла.
Петя Куда, за обоями или стихи учить? Письмо еще не кончилось.
«Я буду очень рада и обниму тебя крепко-крепко. Гера, я тебя люблю! Очень хочется быть рядом с тобой, и разговаривать, и играть, но не дают. Не выпускают. Но ничего, я все-таки выберусь, Надя упорная и сильная. Девушки, с которыми я сижу в клетке, рассказывают про своих детей. Они любят танцевать и знают много языков. Но этим девушкам тоже запретили играть и разговаривать со своими детьми, и они грустят. Гера! Обнимаю. До встречи. Надя».
Гера Давай дальше.
Петя А все. У Нади же мало времени. К ней приходит специальный дядя, адвокат, и она при нем пишет. Мы попросим Надю написать большое-большое письмо и отправить по почте. Сейчас вот ей напишем и попросим.
По плану Гера должна диктовать письмо и написать вступительное «Надя». Но Гера не знает, что такое «диктовать», а главное – буква «д» ей никак не дается. Петя настаивает, что «д» должна быть правильной, но, испортив несколько листов, Гера сдается. Она устала и уже ничего не хочет. Решено ограничиться тремя нарисованными картинками. «И еще я могу сделать аппликацию», – заявляет Гера. «Аппликацию?! – Петя даже подавился. – Ты знаешь такие слова? Конечно, делай!»
Гера уходит за цветной бумагой, а Петя пытается найти ножницы – ему доверено аппликацию вырезать. Попутно он рассказывает, как они с Герой ездили на вручение премии мира в Нью-Йорк. «Она там пару раз отличилась. Сначала во время официальной фотосессии, где присутствовала нобелевский лауреат Аун Сан Су Чжи (лидер оппозиции Бирмы), Гера в самый ответственный момент начала кричать: «Я хочу писать!» Конечно, собравшиеся американские буржуа, меценаты, представители Amnesty International не понимали по-русски, но этот вопль их явно смутил, поэтому на фотографии некоторые лица, скажем так, искажены. Потом, когда мы уже кулуарно общались с Йоко Оно, Гера попыталась сорвать с нее шляпку. Она сидела у меня на плечах, рвалась к этой шляпе, а Йоко в ужасе от нее отстранялась, пытаясь продолжать со мной светскую беседу. «В этот раз не удалось дотянуться. В следующий раз удастся», – заявляет Гера.
Аппликация готова. На ней абстрактный человек, рядом с ним – дом. Потому что человек должен жить, конечно, в доме, а не в клетке.С
