Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»
Кадр из фильма «Интимные места»

Фестиваль без скандала и провокации — не фестиваль. 24-му «Кинотавру» повезло: в конкурсе дебют Натальи Меркуловой и Алексея Чупова «Интимные места». Название — не метафора и не эвфемизм, это действительно фильм о важности гениталий в повседневной жизни обычных, застегнутых на все пуговицы граждан и сексе, на котором так или иначе повернуты все истории этой многофигурной композиции. Жаль, я не могу точно процитировать одного из героев, персонажа Юрия Колокольникова, фотохудожника, снимающего исключительно — тут перехожу на унылую канцелярскую лексику — пенисы и вагины. Айпод предлагает вместо «вагины» писать «вагоны», почти как юрист нашего издания, не позволяющий точно цитировать персонажа Колокольников: типа мат и чревато проблемами с драконовскими законами о СМИ. ОК, вы, вероятно, и сами догадались, какими словами фотограф Колокольникова называет те части наших тел, которыми одержима другая героиня фильма: Юлия Ауг, звезда «Овсянок» Алексея Федорченко и «Идиотов» Кирилла Серебренникова, от всей души играет председательницу думского комитета по защите нравственности (привет, Говорухин Станислав Сергеевич!), в рабочие часы мощной грудью восстающую против эротики в искусстве, а в свободное от исполнения служебных обязанностей время истязающую вибратор до изнеможения. Намерения авторов фильма прекрасны: откровенная, телесная трагикомедия на волнующую всех тему — миром правит секс, как говаривал старина Фрейд, и никто, даже люди, далекие от стандартов красоты (таких на экране большинство), не в силах оспорить эту максиму. Результат — менее однозначный. «Интимные места» выглядят экранизацией строчки Бродского «Между прочим все мы дрочим», осуществленной с той интонацией, с которой Бродский читал свои стихи. Да и каждая из историй кажется изрядно надуманной; ничего противоестественного, но и ничего естественного, живого, достоверного; грустные вымученные анекдоты. Но я вот брюзжу, а зал вопил от шального восторга, как малое дитя, которое впервые увидело на большом экране голую задницу и впервые услышало из долби-динамиков срамное слово. Показ прошел в экстремальных условиях, дважды прерываясь на самом интересном. Причина — в глобальном, по всему Сочи, отключении электричества; похоже, доконает город олимпийское строительство. В темноте публика гудела и шутила как могла: «Мединский в зале», «Нет цензуре», «Дайте почитать сценарий»; в общем, КВН тридцать пятой лиги.

Гораздо удачнее эротическая киношутка «Измена», режиссерский дебют актера Григория Добрыгина, получивший диплом в конкурсе короткого метра. Премирование этой снятой на хипстерском пленере (парк Горького и т. п.) под музыку Муджуса истории о парне, влюбленном в собственную ладонь (отличная роль Егора Корешкова, игравшего в важнейшей театральной постановке нового десятилетия — Fucking A... Донатаса Грудовича), сопровождалось элегантным комментарием Леонида Десятникова, одного из членов жюри. Он заметил, что такая пропаганда аутоэротизма как нельзя более актуальна в наши запретительные времена. Председатель жюри Борис Хлебников посетовал на отсутствие в конкурсе забияк и нарушителей спокойствия, мол, одни отличники (странно было слышать это из уст режиссера, мягко говоря, не склонного к хулиганству и неожиданным выходкам), однако главный приз отдал в руки Тимофея Жалнина, постановщика вполне себе «отличнической», складной картины о дружбе, амбициях и верности принципам «F5» (так называется женский танцевальный дуэт из провинции, приезжающий на серьезное региональное состязание самодеятельных коллективов; я бы безжалостно вырезал танцевальные сцены, но жюри они, как видите, не смутили). Конкурс короткого метра в этом году оказался едва ли не интереснее основного, лучшие из его участников, включая еще одного призера, открытого Каннским фестивалем фильма Евгения Бяло «Норма жизни», появятся в проекте «Кино на Снобе». Конкурсанты почти не злоупотребляли вечной болезнью начинающих — фильмами про детей и стариков, некоторые (как, например, петербуржец Вадим Ватагин, режиссер фильма «Щелчок») отважно брались за трудный жанр фантастического детектива, некоторые (как сестры-актрисы Дарья и Екатерина Носик, авторы «Холивар») проявляли вкус к бурлеску, некоторые (как постановщик «Шныря», выпускник Воронежской медицинской академии Виталий Суслин, ставший студентом Карена Шахназарова) блистали в опасной — из-за близости к высокопарной пошлости — сфере поэтического реализма. Но лишь немногие проявляли интерес к интимным частям; кажется, только Григорий Добрыгин, Алексей Шабаров, режиссер другого анекдота «Вместе навсегда», да Роберт Дэф (его предыдущий фильм «Рыбалка» можно увидеть на нашем сайте) в остроумной квазифилософской зарисовке «Стенка» сконцентрировавший действие в постели. Зато в основном конкурсе грядет еще одно возбуждающее зрелище — эротический калейдоскоп Алексея Федорченко «Небесные жены луговых мари», о котором я подробно писал в репортаже с Римского фестиваля. Дай Бог, обойдется без перебоев с электричеством.