«Как можно в такой судьбоносный момент — и о зверюшках?!» — воскликните вы. Попробуем оправдаться.

В минувшие новогодние праздники вдруг заметил я, как быстро угасает во мне ненависть к российскому политическому режиму без надлежащей подпитки извне. Стоит огромной стране отправиться на каникулы, разлечься по диванам перед Animal Planet — и буквально за пару дней даже пропитанный ядом фейсбук теряет всякий задор, начинает постить нежные ролики о карликовых бегемотах и поросятах.

Тут-то и понял я, какое огромное множество людей — депутаты, прокуроры, министры, сотрудники АП, редакции СМИ, руководство телеканалов — день и ночь неустанно работают над воспроизводством этой самой ненависти. И стоит им расслабиться — все тут же тает, теряет хрусткость и свежесть, как мороженые пельмени в неисправном холодильнике. Ну и неудивительно: все-таки желание облить кое-кого бензином и сжечь заживо не относится к числу естественных человеческих устремлений. Вряд ли оно возникнет само собой, над этим работать надо.

Ну а кончаются каникулы — выключается Animal Planet, встают ребята на трудовую вахту, и понеслась по новой. Ребятам на заметку: чтобы устремилась Россия без помех к своему идеалу чудища обла, всемирного заповедника человеческой мерзоты — не CNN надо отключать, как предлагает туповатый, хоть и злобный, сенатор Морозов. Надо запретить про зверюшек. Эти карликовые бегемотики абсолютно разрушительны для боевого духа страны, настолько сжатой в единый могучий кулак, что уже и по-большому сходить трудно стало.

Поэтому, если вам не нравится обозначенное выше направление развития страны — надо больше писать, читать и смотреть всего умилительного о животных. Даже и в рабочее время, в самый разгар борьбы, а не только на каникулах.

Сегодняшний научный обзор — именно о животных.

1. Мир глазами кенгуру

Довольно сложно понять, как видит кенгуру. Ничего они не рассказывают об этом, не рисуют акварели. Можно, конечно, выделить из сетчатки кенгурячьего глаза белки-опсины, поглядеть, к каким длинам световых волн они более чувствительны. Из таких опытов следовало, что опсины у сумчатых бывают только двух типов — значит, они дихроматы, различают только два цвета. С другой стороны, в поведенческих опытах большинство кенгуру вроде бы видят три основных цвета, как и мы с вами.

Австралийские ученые решили проверить, как обстоят дела у карликового кенгуру-валлаби. Для этого они сажали этих прелестных созданий перед прибором, который требовал от них правильно выбрать рычаг в зависимости от цвета лампочки, и за правильный выбор награждал зверей едой. Вот как это выглядело.

Результаты наглядно показывают, что валлаби — чистейшей воды дихромат. Сине-голубой цвет (как на картинке) для них нейтрален. Более короткие длины волн они видят как фиолетовый цвет, более длинные — как желтый. И все.

Это, по крайней мере, объясняет, почему в сетчатке сумчатых никак не удается найти третий тип опсина. С другой стороны, у нас, людей, ситуация почти такая же: фиолетовый опсин есть, и есть два других, очень похожих друг на друга, так что не сразу и различишь. Один поглощает зеленый свет, другой тоже зеленый, ну, может, чуть-чуть желтоватый.

А как же мы видим красный цвет? Оказывается, наш умный мозг анализирует ничтожную разницу в сигналах от двух зеленых опсинов, и из этой разницы вычисляет, где там на самом деле максимум длины волны.

Мы приобрели эту странную эволюционную приблуду сравнительно недавно, на уровне общего предка приматов. У большинства млекопитающих зрение бихроматическое (потому так интересен был феномен сумчатых, из которых, вроде бы, некоторые сохранили третий тип рецепторов). А вот у более далеких наших родственников зрение часто трихроматическое, а у птичек и вовсе четырехцветное, с нормальным красным и ультрафиолетовым.

В общем, получается, что эволюция в целом шла по пути утраты лишних цветовых рецепторов. То, что люди, напротив, приобрели еще один цвет — скорее редкая причуда природы, чем закономерность.

2. Куриный разум

Нередко бывает в жизни так, что вы кого-то недооценивали, а потом оказывается, что парень этот вовсе не глуп. По своему опыту скажу, что такое открытие не всегда радует. Вот, например, беседовал я давеча с представителями провайдера Acado, и там парень, наемный работник, пытался объяснить, что отключение телеканала «Дождь» — это высокоморальный патриотический выбор его руководства. Если предположить, что парень тупой баран, это бы многое объяснило, ну а вдруг окажется, что он умен? Какая же гнида живет на земле, подумаете вы тотчас, и на такой малооплачиваемой должности. Обидно.

Так же у зверей. Разумность дельфинов или попугаев радует нас безмерно, а вот разумность таракана, к примеру, скорее разочарует. И уж совсем бьет под дых новость о том, насколько разумны обычные домашние куры. Прямо физически мешает сделать правильный маринад, любовно распластать подлеца под прессом.

Между тем, именно о разумности цыплят повествует замечательный обзор в журнале Scientific American. Чего только не узнаем мы из этого обзора. Например, у кур есть какой-никакой язык, в нем минимум 24 слова-сигнала. Кудахтанье, хорошо известное нам — одно из таких слов и означает «наземную опасность» (именно так курица воспринимает человека). Есть свое слово и для воздушной тревоги, и для заманчивого предложения склевать что-то вкусное, обращенного к миловидной самке.

Один из авторов обзора, Каролин Смит, поставила серию опытов над курами: их повседневная жизнь фиксировалась видеокамерой, а прикрепленные к птицам микрофоны записывали все звуки, которые те слышали или издавали. Вот тут-то и открылся ученым нечеловечески сложный мир куриного общения. Есть там место и для низменного, и для возвышенного. Так, курица начинала испытывать стресс, когда ее цыплят иследователи слегка пугали дуновением воздуха. Курица сострадала детям, даже при том, что сама не испытывала никакого опасного или неприятного воздействия, а лишь видела признаки тревоги в тупых цыплячьих глазах. Способность к состраданию. У кур. Представляете?

А чтобы нам все же проще было их мариновать под прессом, приведем и обратный пример, непростительной куриной подлости. Петух, укрывшийся в зарослях, способен своим криком специально привлекать внимание хищника, если петух-соперник находится на опасном открытом месте. Это ли не пример абсолютного сатанинского зла?

Обзор завершается размышлением авторов о том, что, видимо, интеллект и сознание распространены в живой природе куда шире, чем нам хотелось бы думать. Если наука будет и дальше развиваться в этом направлении, вообще не из кого станет делать шашлык.

3. Обезьянья лень

Среди прочего мы отличаемся от шимпанзе тем, что живем дольше. Но и обезьяны живут куда дольше, чем другие млекопитающие сходных размеров. Об одной из возможных причин такого неравноправия повествует статья американских физиологов в PNAS.

Исследователи измерили, сколько калорий тратят обезьяны на свою повседневную жизнь. Обнаружилось, что их активность примерно вдвое ниже, чем у большинства других зверей. Например, чтобы вы, дорогой читатель, тратили в день столько же калорий, сколько 80-килограммовая антилопа, вам нужно было бы пробегать ежедневно марафонскую дистанцию. Причем антилопы не бегают каждый день, как ненормальные — они просто так живут.

Что еще интереснее, энергетические затраты обезьян в неволе (в вольере зоопарка) оказались ровно такими же, как и в дикой природе. То есть роль физической активности, видимо, сильно преувеличена: энергетические затраты организма мало от чего зависят, кроме одного важного фактора — обезьяной вы родились на свет или антилопой.

Ну а связь между калориями и долголетием очевидна каждому, кто не окончательно оболванен пропагандой здорового образа жизни. Чем меньше калорий вы тратите, тем меньше метаболическая нагрузка на ваши клетки, тем меньше в них накапливается повреждений.

4. Муравьиная верность

Бабочки-голубянки хорошо устроились. Гусеницы некоторых видов выводятся из яиц и проводят свою жизнь в муравейниках. При этом они питаются муравьиными яйцами. Муравьи совершенно не против, не кусают гусениц, пожирающих их детей. Муравьям очень нравятся эти гусеницы, а особенно питательное молоко, которое они выделяют. При этом у каждого вида муравьев есть свой любимый вид голубянок, а чужим голубянкам в муравейник вход заказан.

Японские зоологи решили выяснить, можно ли заставить муравьев изменить любимой гусенице. Для этого в муравейник сажали гусениц другого вида (не способного в природе к содружеству с муравьями). Чтобы задобрить муравьев, гусениц снабдили устройством, выделяющим питательное молоко.

Ну и ничего не получилось. Муравьи не повелись на подачку и не признали чужих гусениц. Дальнейший анализ показал, что в оболочке тела гусениц-нахлебниц содержатся сложные молекулы углеводов, которые муравьи умеют распознавать. А у гусениц, не сожительствующих с муравьями, углеводы хитинового покрова куда беднее и проще, их и сами ученые не могли отличить у разных видов, не говоря уже о муравьях.

Стало быть, пишут в статье догадливые японцы, система видовой идентификации и ее распознавания эволюционировала у гусениц и муравьев параллельно. Ведь и тем, и другим было важно, чтобы не случилось путаницы. А то набегут чужие гусеницы на твою драгоценную эволюционную наработку, и всем будет плохо — и голубянкам, и муравьям. Потому и верны неподкупные муравьи своим бабочкам, а бабочки стараются продемонстрировать чувства муравьям с помощью правильных химических сигналов.

5. Волчья смекалка

Собаки, одомашненные человеком, сделали огромный скачок в смысле интеллекта: научились смотреть на нас умным и грустным взглядом. Мы, люди, очень высоко ценим этот собачий навык.

Но оказывается, что собакам пришлось кое-чем поплатиться за свою способность ТАК смотреть на хозяина. А именно, выработав этот знаменитый «понимающий» взгляд на человека, они начисто разучились понимать друг друга. Что и доказывает исследование австрийских этологов.

Ученые поставили перед шестимесячными щенками и волчатами такого же возраста несложную задачу: чтобы открыть аппарат с едой, требовалась неочевидная манипуляция с рычагом. Как именно это делается, животным несколько раз продемонстрировала специально обученная опытная собака.

После этого волчата и щенки делали попытки самостоятельно открыть ящик с едой. Волчата сразу же поняли, что для успеха им надо внимательнее следить за опытной собакой и повторять ее действия. А у собаченышей так ничего и не получилось.

Ну и ничего страшного, зато они умеют играть с людьми в бросание палки, а волка ни за что такому не научить. Разве не в этом высший смысл существования собаки?

6. Дизайн для микробов

Лучше ничего не трогать, кругом полно микробов, — говорили вам в детстве, и не без оснований. Исследователи из Орегона решили выяснить, сколько именно и какие микробы сожительствуют с людьми в построенных нами домах.

Сейчас это делается очень просто. Берут образец пыли в помещении и запускают в секвенатор ДНК. Если в пыли есть микробы, в них непременно найдется 16S-рибосомная РНК, последовательность которой у разных микробов разная. Дальше остается только подсчитать число вариантов.

Вариантов нашлось аж 32 тысячи — вот сколько разных видов микробов обитает в типичной квартире. Но не это число потрясло воображение исследователей, — а то, что состав микробной популяции очень зависел от архитектурного решения пространства. Например, по видовому профилю можно было сразу же сказать: вот это комната проходная, в которой бывают разные люди (то есть гостиная). А вот — комната с одной дверью, куда заходит только один-два человека (спальня). А вот прихожая, с дверью на улицу. Отличались друг от друга офис открытого плана, офис с кубикулами, кабинеты начальников, переговорные комнаты и т.п.

Согласитесь, нечасто приходится задумываться над тем, насколько мы с вами, наши повадки и дизайнерские идеи влияют на жизнь других существ, природы, биосферы. Вплоть до микробов. Это значит, серьезнее нам надо быть и ответственнее, взрослее как-то, сдержаннее. А не глупости всякие писать в фейсбуке.