Трансформация и вино мечты за омлетом

Мигель Торрес родился в семье, где четыре поколения посвятили себя виноделию. Сомнений в выборе призвания у него не было. Мигель мечтал возглавить семейный бизнес, но, как младший из наследников, вынужден был отказаться от этой манящей перспективы. Поэтому он спокойно поеxал учиться в Дижон, столицу Бургундии. Но его старший брат неожиданно предпочел заняться собственным бизнесом. Когда Мигелю пришло время возвращаться после учебы домой, отцу уже нужен был преемник, и выбор пал на 21-летнего младшего сына. Мигель оказался достойным избранником: он не только не уронил семейное знамя, но во многом определил лицо современного виноделия в его родной стране, а заодно возглавил маленькую винную революцию на другой стороне планеты — в Чили.

Хотя в свои 73 года Мигель Торрес уже формально передал бизнес детям, он не спешит уходить на покой. А в свободное время он любит путешествовать, бегать трусцой и учить трудные иностранные языки. Во время одного из таких путешествий нам и удалось с ним поговорить.

СКогда вы давали мне интервью в прошлый раз, вы признались, что учите русский. Как ваши успехи в этом нелегком деле? Что оказалось в нем самым тяжелым, а что — самым интересным? На скольких языках вы можете разговаривать?

Самое замечательное в русском языке — то, как красиво он звучит. Очень похоже на музыку… С другой стороны, это невероятно трудный язык. Сейчас я уже немного говорю, но моего русского хватает лишь на то, чтобы произнести короткую речь или поддержать разговор за столом. Но ведь мы говорим не только о языке — мне интересна российская история (я, например, люблю книгу Джефри Хоскинга «Россия: народ и империя») и российская культура (я большой поклонник Льва Толстого).

Люди ценят это, когда я приезжаю в Россию или когда россияне заезжают к нам. Каждый год наша бодега, расположенная недалеко от Барселоны, принимает более 30 000 посетителей из вашей страны. А в нашей бодеге Waltraud (названной так в честь моей жены-немки) мы регулярно устраиваем специальные акции вроде концертов и свадебных церемоний.

Но, возвращаясь к вопросу о языках: кроме моих родных языков, каталанского и испанского, я говорю по-английски, по-французски и «приемлемо» по-немецки — если верить моей любимой жене. Кроме этого я учу японский и китайский, хотя по поводу последнего, спустя несколько лет я пришел к неизбежному выводу, что он слишком труден.

СЯ помню, что в прошлый раз вы делились сомнениями по поводу выбора преемника. На кого в конце концов пал ваш выбор?

В сентябре 2012 года совет директоров назначил генеральным директором группы моего сына Мигеля Торреса Макзасека, а генеральным директором наших подразделений — мою дочь Мирейю Торрес Макзасек (она же — главный энологический консультант всей группы). И Мигель, и Мирейя подотчетны совету директоров. И пока у них все очень неплохо выходит. Я же планирую оставаться председателем совета директоров нашей компании в течение еще нескольких лет и помогать, чем смогу. Процесс смены поколений проходит в соответствии с семейным протоколом, который мы выработали много лет назад… Я счастлив, что переход бизнеса в руки пятого поколения нашей семьи прошел вполне успешно.

СВы верите в будущее семейных компаний? Какие вызовы бросает таким компаниям нынешняя эпоха?

Я не просто верю в семейный бизнес — я бы даже сказал, что в премиальном сегменте только семейные компании и могут добиться успеха.

Капиталоемкость винного бизнеса требует от предпринимателей большого финансового терпения. От момента посадки лозы до момента продажи вина проходит около десяти лет! Вот почему лучшие винные компании принадлежат семьям и вот почему эти семьи ежегодно реинвестируют 95% своей прибыли. Самый большой вызов для нас — это как раз сохранить семейный статус. Мы регулярно получаем очень соблазнительные предложения о продаже компании, но так же регулярно — и как можно более вежливо — отказываемся.

Вы, конечно, знаете про объединение винных семей, которое называется Primum Familiae Vini, то есть «первые винные семьи» в переводе с латыни. Это 11 семейных компаний, зарекомендовавших себя как наиболее престижные производители вина, каждый в своем регионе. Войти в эту группу можно только по приглашению одного из действительных членов. В группу входят Vega Sicilia, Egon Müller, Symington, Pol Roger, Perrin, Joseph Drouhin, Tenuta San Guido, Hugel, Antinori, Miguel Torres и Mouton-Rothschild. Думаю, что эти имена говорят сами за себя.

СКакие достижения в вашей карьере вы бы назвали самыми важными? Что было самым большим успехом и самым горьким разочарованием?

Главное наше с женой достижение — то, что мы смогли вырастить детей, поднять семью. Моя жена Вальтрауд, как я уже говорил, немка по происхождению, многое сделала и для развития компании: завоевание немецкого рынка — ее заслуга. Сейчас Вальтрауд занимает пост президента Фонда Мигеля Торреса — благотворительной организации, которая строит школы, детские дома и ведет много других социальных проектов.

Мой самый большой успех? Скажу, не боясь громких слов: он — в том, что каждый из наших сотрудников воспринимает компанию как свою собственную. Да, и хочет в ней отличиться! Это желание чувствуется на каждом участке работы: на винограднике, в лаборатории, в бродильном цехе, в маркетинговой службе и в отделе продаж.

О чем я больше всего сожалею? Пожалуй, о том, что не был достаточно терпелив, когда работал бок о бок с отцом. Мне тогда не терпелось занять место генерального директора, а он так не спешил уходить…

СВернемся в область энологии. Что вы думаете о сосуществовании в современном виноделии международных и автохтонных сортов винограда? Какое направление правильнее считать приоритетным?

Во всем мире растет популярность автохтонных сортов. Но когда у вас в руке бокал великолепного вина, так ли важно, на самом деле, местный это сорт или международный? Тут задаешь себе совсем другие вопросы: удалось ли вино, получился ли удачный альянс между сортом — не имеет значения, международный он или местный, — и терруаром. Для нас поиск уникальных терруаров всегда был главной задачей. И мы их находили: в Пенедесе Grans Muralles — для «исчезнувших» каталонских сортов, а Mas La Plana — для каберне совиньона. В Калифорнии — Russian river для пино нуар, а в чилийской долине Curicó — терруар Manso de Velasco со столетними лозами каберне. Типичность и высшее качество — именно к этому мы стремимся, начиная возделывать виноградник.

Я думаю, что автохтонные и международные сорта могут и должны сосуществовать. Может быть, на данном этапе истории мы должны уделять чуть больше внимания местным сортам — это ведь часть нашей культуры, наше наследие. Виноградник Grans Muralles, например, известен с 1150 года, когда он принадлежал цистерцианскому монастырю Poblet. Будете в наших краях — обязательно приезжайте посмотреть на него. История трех королевств — Арагона, Кастилии и Барселоны — оставила следы на монастырских стенах, и несколько королей были здесь похоронены.

СВ виноделии все актуальнее экологическая тема. Каков ваш взгляд на «биодинамические» и «органические» вина?

Я бы сказал, что самая главная идея, которая стоит за этими практиками, — быть как можно ближе к природе. Некоторые определяют ее как концепцию «минимального внедрения». В нашей компании эта идея отразилась в философии виноградарства: «Чем больше мы заботимся о земле, тем лучше наше вино». В Испании у нас сейчас более 600 гектаров виноградников, сертифицированных как органические. В Чили — 350, в Калифорнии — 32 гектара. Но, несмотря на то что в Испании у нас пока сертифицирована только одна треть (600 из 1800 гектаров), по сути, мы все наши виноградники возделываем как органические, то есть химические способы воздействия на лозу заменяя на биологические.

В Калифорнии моя сестра Маримар придерживается биодинамических принципов. Это уже другое измерение, очень увлекательное, но трудно применимое на крупномасштабном производстве.

Есть в этом деле и еще один важный аспект — изменение климата. Сам факт того, что вино или виноград произведены в соответствии с биологическими критериями, еще не говорит, что это производство учитывает проблему климатических изменений. Поэтому я все больше склоняюсь к новой европейской категории Ecological-Sustainable, которая учитывает все современные природоохранные аспекты.

Человечество сейчас стоит на распутье, и выбранная нами дорога определит судьбу будущих поколений. «Прибыль любой ценой» — вот модель, на которую в большинстве случаев ориентируется современная экономика, интересы временщиков в ней доминируют. Нам же надо просчитывать партию на несколько ходов вперед.

В июне 2011 года в Барселоне прошел симпозиум «Виноделие за защиту климата» и была принята «Барселонская декларация», которая призывает к 20-процентному сокращению выбросов углекислого газа к 2020 году. За прошедшие два с половиной года нам удалось достичь некоторого прогресса в экологическом аудите винных компаний, но побудить их инвестировать в эту программу нам очень трудно. Каждый по-своему толкует слово sustainable, но, увы, в большинстве случаев эти толкования не подразумевают необходимости инвестиций.

Перед собой мы поставили цель к 2020 году добиться 30-процентного снижения выбросов CО2 (в пересчете на бутылку вина, по сравнению с 2008 годом), и пока мы не выбиваемся из графика. По итогам 2013 года снижение уже составило 10%!

А наша последняя экологическая новинка — первый в Европе туристический поезд на солнечных батареях. По сравнению с дизельным двигателем, который мы использовали на нашем прежнем поезде, выбросы углекислого газа сократились в два раза!

СИмея опыт работы в Испании, Чили и США, вы могли бы предсказать будущее виноделия этих стран?

Делать предсказания — неблагодарное ремесло, но что я могу констатировать, так это постепенное стирание границ между Старым и Новым Светом. Теперь разницу определяет, главным образом, сам винодел, выбирающий для своих вин тот или иной стиль. Вы можете наблюдать этот тренд не только в «новосветской» Калифорнии, но и в «старосветской» Испании, которая смогла зарекомендовать себя как одна из наиболее интересных стран современного виноделия с потрясающим стилистическим диапазоном.

Я думаю, что-то похожее будет происходить в ближайшие десять лет и в Чили. Эта страна уже показала, насколько хороши могут быть ее вина с точки зрения соотношения цены и качества, но большинству потребителей еще предстоит оценить ее потенциал как производителя премиальных и суперпремиальных вин. Некоторые чилийские регионы — как, например, Itata — обладают богатым винодельческим наследием, и, скажем, 150-летний виноградник здесь не редкость. Изучать их — как заново открывать для себя прошлое виноделия. Уверен, что Чили преподнесет любителям вина еще много сюрпризов.

Недавно здесь мы начали выпускать игристое вино из сорта паис — первого винограда, который около 500 лет назад был завезен из Испании в Чили. Сорта недооцененного, но вполне достойного выйти на передовую линию виноделия. Кстати, продвигая его, мы помогаем очень многим бедным виноградарям в рамках программы Fair Trade — Fair for Life.

СКажется, вам всегда везло на симпатии журналистов. В чем ваш секрет? Был ли случай, когда пресса подвергла вас обструкции?

Нет, обструкции не было! Я, конечно, всегда очень хотел понравиться прессе. Но заботился, как правило, о другом: как удивить критиков результатом работы.

На голом «стремлении к качеству» симпатии критиков не возникают. Может быть, нас любят просто за то, что мы говорим о вине в контексте винной культуры?

Приятные моменты признания, конечно, надолго остаются в памяти. И с определенного момента ты начинаешь понимать, что никакая другая карьера тебе не нужна. Потому что виноделие — это страсть и эмоции. Вино несет позитивный заряд, потому что, касаясь наших органов чувств, дает нам возможность получить от жизни чуть больше удовольствия. Я много раз проверял действие этого принципа: и в нашей родной Виллафранке, и в Барселоне, и в Москве, и в Петербурге, и даже в Казани, куда я добрался-таки прошлым летом.

ССуществует ли «вино вашей мечты»?

Идеальное вино не существует в природе. Но существует момент точного попадания — в ситуацию, в настроение или в гастрономическое сочетание. Я уверен, что если вы найдете немного времени и заедете ко мне в гости, а я приготовлю свой фирменный «торресовский» омлет, то и к нему мы сможем подобрать вино по вкусу.

И оно в этот день будет вином вашей мечты.С