«Прямая линия» Путина
Премьер рассказал, что деньги ЮКОСа пошли на ЖКХ, и отказался осудить Сталина
-
- Иллюстрация: Игорь Скалецкий
Владимир Путин провел очередную «Прямую линию», пообщавшись в прямом теле- и радиоэфире с народом — в восьмой раз за время его пребывания у власти и во второй раз в ранге премьера. Почти четыре часа премьер-министр отвечал на вопросы о зарплатах, рабочих местах, темпах роста инфляции и ВВП.
Острые вопросы прозвучали ближе к концу эфира, в ходе блиц-опроса. На вопрос: «Когда отпустят Ходорковского?» Путин, ни разу не упомянув фамилию Ходорковского, заявил, что «известный фигурант» сидит по приговору суда, признавшего его виновным в «хозяйственных преступлениях». При этом Путин прямо назвал руководителей ЮКОСа заказчиками убийств, за которые осужден бывший руководитель службы безопасности ЮКОСа Пичугин: «Что же касается другой составляющей, а именно криминальной составляющей, то здесь мы тоже будем действовать исключительно в рамках российского законодательства. Никто не вспоминает, к сожалению, о том, что в местах лишения свободы находится один из руководителей службы безопасности компании ЮКОС. Вы что думаете, он действовал по собственному усмотрению, на свой собственный страх и риск? У него не было конкретных интересов. Он не главный акционер в компании. Ясно, что он действовал в интересах и по указанию своих хозяев. А как действовал? Там только доказанных убийств — пять».
Про деньги, вырученные от продажи активов ЮКОСа, Путин сказал, что они пошли на формирование Фонда жилищно-коммунального хозяйства. Полученных после банкротства компании 240 миллиардов рублей, по словам премьера, хватило на ремонт жилья для 10 миллионов россиян и строительство новых домов еще для 150 тысяч человек: «Если когда-то эти деньги были украдены у народа, надо отдать их напрямую этому самому народу. Причем не просто какой-то массе людей, а конкретным людям — тем, которые оказались в наиболее сложных жизненных условиях в результате тяжелых, я бы сказал, даже трагических экономических событий начала и середины 90-х годов».
Под занавес шоу премьер сам зачитал присланное ему сообщение с вопросом: «Вы считаете деятельность Сталина в целом положительной или отрицательной?»
На этот вопрос Путин ответил буквально следующее: «Я оставил этот вопрос, потому что понимаю его остроту. Очень много дискуссий в обществе, "засады" здесь вижу: скажешь "положительная" — одни будут недовольны, скажешь "отрицательная" — другие. Но поскольку тема Сталина и сталинизма до сих пор дискутируется активно, я специально этот вопрос оставил.
Нельзя, на мой взгляд, давать оценки в целом. Очевидно, что с 1924 по 1953 год страна — а страной тогда руководил Сталин — изменилась коренным образом: она из аграрной превратилась в индустриальную. Правда, крестьянства не осталось, и мы все прекрасно помним проблемы, особенно в завершающий период, с сельским хозяйством, очереди за продуктами питания и т. д. На село не имело никакого позитивного влияния все, что происходило в этой сфере. Но индустриализация действительно состоялась.
Мы выиграли Великую Отечественную войну. Кто бы и что бы ни говорил, победа была достигнута. Даже если мы будем возвращаться к потерям, вы знаете, никто не может сейчас бросить камень в тех, кто организовывал и стоял во главе этой победы, потому что, если бы мы проиграли эту войну, последствия для нашей страны были бы гораздо более катастрофическими. Даже трудно себе представить.
Весь тот позитив, который, безусловно, был, тем не менее достигнут неприемлемой ценой. Репрессии тем не менее имели место. Это факт. От них пострадали миллионы наших сограждан. Такой способ управления государством, достижения результата неприемлем. Это невозможно. Безусловно, в этот период мы столкнулись не просто с культом личности, а с массовыми преступлениями против собственного народа. Это тоже факт. Об этом мы тоже не должны забывать.
Любые исторические события нужно анализировать во всей их совокупности. Вот о чем я хотел сказать».

Я, как журналист, прошел через несколько таких прямых эфиров. И прослеживаю одну и ту же закономерность: сразу после возникает чувство легкого разочарования, потому что всегда ждешь чего-то большего. Потом начинаешь анализировать, видишь, как оценивают люди, и только тут с ужасом понимаешь, что было много интересного. На этот раз не надо было быть особенным аналитиком, чтобы какие-то вещи тебя заинтересовали с ходу. Конечно, всем любопытна история с 12-м годом и планами Путина. Путин, разумеется, подлил масло в огонь, сказав, что будет думать. Пока он думает — думают и все остальные. При этом мне кажется, он совершенно не решил, баллотироваться ему или нет.
Насчет ответа про Сталина я думаю вот что. Никаких изменений позиции на эту тему у Путина как не было, так и нет. И есть даже небольшое движение: Путин сказал, что то, как Сталин действовал, — это неприемлемо, Сталин совершал преступления против собственного народа.
После прямого эфира Путин подошел к журналистам, однако спрашивали его в основном о том, что уже прозвучало. Я, когда смотрел прямой эфир, увидел в бегущей строке один вопрос, который меня действительно заинтересовал: «Как вы представляете себе конец света?» Этот вопрос я задал после того, как сотрудник одного западного агентства спросил: «Насколько, по вашему мнению, Иран готов к созданию атомной бомбы?» Из ответа Путина следовало, что он не знает. Тогда я спросил вдогонку к этой теме, каким он себе представляет конец света, и он ответил, как обычно, абсолютно не задумываясь, будто готовился всю жизнь, что нужно думать не о конце света, а о свете в конце тоннеля. Потом он, очевидно, решил, что его слова могут быть неправильно истолкованы. Ведь ответ в философском смысле выглядит довольно интригующе и даже зловеще. И добавил: «Я, конечно, имел в виду ликвидацию последствий финансового экономического кризиса». Но у меня было такое впечатление, что он отвечал не о кризисе.

Я, как журналист, прошел через несколько таких прямых эфиров. И прослеживаю одну и ту же закономерность: сразу после возникает чувство легкого разочарования, потому что всегда ждешь чего-то большего. Потом начинаешь анализировать, видишь, как оценивают люди, и только тут с ужасом понимаешь, что было много интересного. На этот раз не надо было быть особенным аналитиком, чтобы какие-то вещи тебя заинтересовали с ходу. Конечно, всем любопытна история с 12-м годом и планами Путина. Путин, разумеется, подлил масло в огонь, сказав, что будет думать. Пока он думает — думают и все остальные. При этом мне кажется, он совершенно не решил, баллотироваться ему или нет.
Насчет ответа про Сталина я думаю вот что. Никаких изменений позиции на эту тему у Путина как не было, так и нет. И есть даже небольшое движение: Путин сказал, что то, как Сталин действовал, — это неприемлемо, Сталин совершал преступления против собственного народа.
После прямого эфира Путин подошел к журналистам, однако спрашивали его в основном о том, что уже прозвучало. Я, когда смотрел прямой эфир, увидел в бегущей строке один вопрос, который меня действительно заинтересовал: «Как вы представляете себе конец света?» Этот вопрос я задал после того, как сотрудник одного западного агентства спросил: «Насколько, по вашему мнению, Иран готов к созданию атомной бомбы?» Из ответа Путина следовало, что он не знает. Тогда я спросил вдогонку к этой теме, каким он себе представляет конец света, и он ответил, как обычно, абсолютно не задумываясь, будто готовился всю жизнь, что нужно думать не о конце света, а о свете в конце тоннеля. Потом он, очевидно, решил, что его слова могут быть неправильно истолкованы. Ведь ответ в философском смысле выглядит довольно интригующе и даже зловеще. И добавил: «Я, конечно, имел в виду ликвидацию последствий финансового экономического кризиса». Но у меня было такое впечатление, что он отвечал не о кризисе.
Эту реплику поддерживают: