Рынок труда: эпоха цифрового расслоения. Спецпроект «Сноба» о цифровом будущем

Когда говорят о трансформации труда, чаще всего вспоминают удаленку, роботов и фрилансеров. Но на самом деле мы наблюдаем не просто сдвиг формата — а смену базовой конструкции занятости. Работа перестает быть местом, графиком или должностью. Это все чаще — сервис, сделка, эпизод, API-запрос. Мы живем в момент, когда география больше не определяет найм, а платформа способна заменить отдел кадров. Классическое понятие «профессии» размывается, а вместо трудовой книжки — цепочка заказов в трех разных приложениях.

Но новая «прошивка» труда — это не только свобода. Это еще и нестабильность, фрагментация и отказ от старых гарантий. Гиг-экономика — это часто платформа вместо работодателя, внезапный запрос вместо договора. И все это работает, пока ты нужен. Болезнь, падение рейтинга, сбой в алгоритме — и ты выключен из системы без объяснений. У большинства фрилансеров нет больничных, отпусков, страховки, пенсионных отчислений. Трудовые права размягчены до пользовательского соглашения, профсоюзы — бессильны, юридическая защита — эфемерна. Вместо карьеры — поток задач. Вместо командировки — авто в аренде и термос с кофе. Гибкость оборачивается хрупкостью. В теории ты можешь работать из любой точки мира, но на практике трудишься в своей двушке в Отрадном. И чем выше темп цифровизации, тем острее встает вопрос: может ли такая модель быть устойчивой для миллионов?

Удаленка: свобода без стен

Когда в 2020 году мир заперся по домам, никто не знал, что мы входим в новую фазу труда. COVID-19 стал не просто эпидемией, а катализатором освобождения от офиса. Миллионы людей — бухгалтеры, дизайнеры, маркетологи, инженеры — внезапно открыли, что работа вполне живет в Zoom и Google Docs. Что можно не стоять в пробке, не ждать понедельника и не носить бейдж. И оказалось: офис — это не всегда необходимость, а часто просто привычка.

По данным Всемирного экономического форума, две трети работников по всему миру хотели бы сохранить свободу работать вне офиса. В США еще в 2022 году почти 60 % сотрудников уже трудились из дома хотя бы раз в неделю, а треть — полностью удаленно. В России тренд тот же: по данным ВЦИОМ, в начале 2025 года каждый четвертый россиянин работает удаленно или гибридно. Четыре года назад таких было вдвое меньше. Еще 34 % предпочитают смешанный режим — офис плюс дом. Главный плюс, особенно для молодых, — гибкость и отсутствие дороги. Главный минус — одиночество.

Компании адаптируются: видеоконференции, CRM, виртуальные доски, корпоративные чаты. Теперь можно нанимать не по географии, а по навыкам: твой дизайнер может жить в Калининграде, а разработчик — в Алма-Ате. Но и проблемы остаются. Как сохранить культуру команды, если все в экранах? Как защитить данные, если ноутбук в кафе? Как регулировать труд, когда «рабочее время» стало понятием размытым?

Гиг-экономика: работа как поток

Если раньше работа ассоциировалась с офисом, графиком и трудовой книжкой, то теперь все больше людей живут в другом ритме — работа как заказы, проекты, эпизодические партнерства. Не «где ты работаешь», а «что ты сейчас делаешь». Новая экономика строится на платформах: ты включаешь приложение — и становишься курьером, дизайнером, репетитором, разработчиком, помощником по быту. Один человек, пять подработок. Один день — три клиента.

Гиг-экономика (gig с английского — «разовая работа») больше не маргинальная зона. По оценкам Всемирного банка, каждый восьмой работающий в мире так или иначе вовлечен в цифровую временную занятость. В России гиг-сектор оформился на глазах: уже 57 % компаний, по данным HeadHunter, привлекают временных исполнителей. По сути, появился новый рынок труда — рынок задач, где постоянство заменено доступностью.

От такси и доставки еды до цифровых фриланс-бирж — выросла целая инфраструктура платформ. В рознице до 30 % персонала — это временные работники, найденные через агрегаторы. Спрос подпитывает дефицит кадров и привычку к скорости: порой бизнесу проще взять исполнителя на час, чем искать штатного на постоянку.

Сейчас 60 % «синих воротничков» хотя бы раз подрабатывали через приложения. Но и «белые воротнички» идут туда же: преподаватели, журналисты, разработчики — все чаще работают «на себя, но в системе». В мире уже более 540 платформ гибкой занятости, в России — свыше 100 активных агрегаторов.

ИИ и автоматизация: обновление труда

Рост гиг-экономики подпитывают и другие мощные силы — автоматизация и развитие искусственного интеллекта. Причем с разных сторон.

По мере того как ИИ и роботы берут на себя все больше функций, исчезают целые категории массовых профессий. Там, где раньше был оператор, теперь алгоритм. Там, где был кассир — терминал. И это не замена один в один, а перекройка логики труда. Все, что можно автоматизировать, — будет автоматизировано. А люди уходят туда, где алгоритмы пока не справляются: в гибкость, в разовые заказы, в подработки по вызову. И вот уже цифровая платформа — это не альтернатива заводу, а его наследник. Только без цеха и без штата.

Но ИИ и автоматизация — это не только вытеснение, но и усиление. Те, кто умеет работать с новыми инструментами, получают почти сверхчеловеческие возможности. Один дата-аналитик с доступом к ИИ-сервисам может заменить целую исследовательскую группу. Дизайнер, вооруженный нейросетями, за несколько часов выдает результат, на который раньше уходила неделя. Специалист по продажам с автоворонками работает без команды. И все это — в рамках той же гиг-экономики, но на другом уровне. ИИ не только отбирает профессии, он создает новую лигу рабочих мест, где производительность растет экспоненциально. Вызов нового времени — не «человек против машины», а «человек с машиной против всех остальных». Именно здесь и проходит новая линия раздела: между теми, кто умеет усиливать себя технологиями, — и теми, кто к этому не готов. Или не имеет доступа.

Вам отказано — вы не прошли алгоритм

Автоматизация меняет не только работу, но и тех, кто ее дает. Пока одни профессии исчезают, другие управляются все точнее — с помощью данных, а не интуиции. Алгоритмы подбирают кандидатов, чат-боты проводят первичные интервью, HR-аналитика предсказывает увольнения, оценивает вовлеченность, рекомендует обучение. Даже внутренние вакансии теперь находятся через цифровые биржи талантов. Цифровизация проникает во все этапы управления людьми — от найма до роста. Это уже не тренд, а необходимость в условиях дефицита кадров. Управление персоналом стало еще одной задачей, которую теперь решает интерфейс.

Хрупкость гибкости

Гибкость — главное слово новой занятости. Работай, когда хочешь. Откликайся на задачи по пути домой. Зарабатывай с телефона. Но есть нюанс.

Все чаще гиг-экономика — не свобода выбора, а отсутствие альтернативы. В нее идут те, у кого нет прочного фундамента: студенты без стажа, люди без «правильного» диплома, жители регионов, где нормальной работы просто нет. Здесь не спрашивают про опыт и рекомендации — достаточно нажать «принять заказ». Но за этим кажущимся равенством — жесткий отбор. Низкий порог входа порождает высокую конкуренцию. А за входом — ничего: ни отпусков, ни защиты, ни перспектив. Ты в игре, пока нужен. И никто не обещал, что завтра будет так же. Ведь платформа не нанимает — она просто соединяет. А значит, весь риск ложится на самого работника.

Да, есть те, кто выстраивает карьеру внутри гиг-среды. Люди с цифровыми навыками, с личным брендом, с предпринимательским рефлексом — они могут зарабатывать больше и жить свободнее. Но пока это исключения, а не модель для большинства. В массе гиг-занятость формирует прослойку «вечно новых» сотрудников: без вовлеченности, без мотивации, без права на ошибку. Ведь отказ — это не выговор, это вылет из системы. На уровне экономики это ведет к размыванию долгосрочных траекторий, снижению потребительской активности, падению налоговой базы и росту социального напряжения. Это называется прекаризация — и это не частная проблема отдельных работников, это угроза устойчивости целых отраслей и даже экономик.

Отдельная, почти табуированная тема — исчезновение профсоюзов. Тех самых, что в индустриальную эпоху были главной защитной оболочкой труда. Парадоксально, но в век коммьюнити и цифровых сообществ самое важное сообщество рынка — профсоюз — фактически умер. В гиг-экономике некому бастовать: нет офиса, нет смены, нет штата. Каждый сам за себя — и против алгоритма. Возможно, именно здесь лежит следующая точка развития: платформенные профсоюзы, цифровые гильдии, блокчейн-страховки, где участники коллективно покрывают риски. Без такой модели экономика превращается в архипелаг одиночек. А это — прямая дорога к кризису: не только социальному, но и системному.

Что в итоге?

Мы привыкли думать о труде как об опоре — источнике стабильности, идентичности, смысла. Но в цифровую эпоху труд все чаще становится механизмом выживания и интерфейсом временного участия. Не ты выбираешь работу, а работа тебя. Не ты строишь карьеру, а алгоритм подбирает тебе следующую задачу. Не коллектив, а платформа. Не профессия, а роль на час. И чем сильнее становится эта модель, тем больше труд превращается в одноразовый опыт, лишенный долгосрочного вектора, прав, памяти и поддержки.

Возможно, мы стоим у новой развилки так называемой экономики трансформации. Где одна дорога — к предельной гибкости и коллективной уязвимости. А другая — к переосмыслению занятости как общественного института: с новыми правилами, гарантиями и формами солидарности. Вопрос не в том, исчезнет ли офис. Вопрос в том, сможем ли мы построить цифровую модель труда, в которой человек не станет просто API-запросом с опцией внешней отмены.

Автор: Александр Ляпин

Перейти в спецпроект