Байкал, mon Amour

— Мы в железнодорожных вагонах поначалу жили. Я сам из солнечного Краснодара, ах, как я к теплу привык. А тут первое время ад. Выходишь на улицу — с перевала ветер дует, все сшибает. Задумался — а шапки уже нет, лежит в сугробе. Зимой, помню, просыпаюсь утром на работу, а усы к металлической сетке кровати примерзли. Необычное ощущение. Не было у тебя такого?

72-летний Виктор Сергеевич сладко, по-юношески затянувшись настойкой из фляги (с надписью «40 лет — вторая молодость»), передает напиток мне. Демонстративно, словно иллюстрируя рассказ Виктора, налетает ветер и срывает с меня шапку. Она несется вдоль бетонного забора, словно сбежавшая курица, я мчусь за ней.

Гуляя по Северобайкальску в первый раз, обязательно удивляешься ломаной линии фасадов домов. Это не прихоть архитектора, а сейсмологическая нужда. Подземные толчки, землетрясения не редкость в этих местах. Виктор Сергеевич рассказывает:

— Мы давно привыкли — трясет, подбрасывает, дребезжит. В магазин не выйдешь за молоком. Смотришь, тумбочка скачет куда-то в угол комнаты, как стиральная машина в режиме «отжим». Штукатурка посыпалась. Чайник с полки сбросился. Но его-то понять можно — такая ситуация в мире.

Северобайкальск, построенный на нетуристическом берегу самого глубокого озера планеты, окруженный горными перевалами, лесами, расположен вдали от больших городов. Примерно на другом конце озера (около 500 километров, если мерить расстояние по прямой) — популярная Листвянка, без которой не обходится ни один обзор для путешественников «Что делать на Байкале». Там хивусы (суда на воздушной подушке) с туристами в зависимости от времени года рассекают водную гладь или скользят по льду. Еще обязательные омуль и плов на местном рынке. И толпы китайских туристов.

Северобайкальск с его 20 тысячами жителей словно случайно заброшен куда-то в середину карты, туда, где высятся горные вершины и дуют ветра. Единственная ниточка дороги тянется к городу сквозь бесконечные леса. Ближайший аэропорт — в соседнем Нижнеангарске. Этот город да еще село Байкальское с 600 жителями — вот и все населенные пункты в этих местах.

Прилетев в Нижнеангарск, по пути из аэропорта сразу видишь странные, почерневшие, словно сгоревшие дома. На самом деле ничего тут не было объято пламенем, не пылало и не горело, эти домики сложены из до боли знакомых местным, накрепко связанным с железной дорогой, жителям промасленных деревянных шпал.

Северобайкальск считается столицей западной части Байкало-Амурской магистрали, одной из крупнейших железных дорог в России. В 1970-х года здесь высадились строители — в том числе студенты. Большая часть города возведена ленинградцами — шефство над стройкой поручили Главленинградстрою, который создал для нее отдельную структуру — «ЛенинградБАМстрой». Собственно, до сих пор больше половины жителей Северобайкальска работают на РЖД.

— В 1980-е у нас тут со всего СССР ребята были. Литовцы, эстонцы. И девчонки, ох, конечно! С первой женой там и познакомились.

Еще один житель Северобайкальска, Андрей Шипин, приехал в Северобайкальск в 1980-е. Думал, задержится ненадолго, в итоге — остался на всю жизнь. Сейчас ему 67, разведен, живет один с двумя котами. Мы сидим в кафе и едим буузы — традиционное бурятское блюдо. Северобайкальск расположен крайне нелогично: по административно-территориальному устройству он относится к Бурятии, но находится в Иркутской области.

— Вот ты не смотри, что сейчас у нас зима, ветра, ты второй раз за день шапку ловишь. Лето тут, хоть и короткое, но невероятное. В Северобайкальске вообще очень много солнечных дней. Я в Питер зимой летал по работе, так там жуть, мрак. У нас что ни день — солнце. Голубое небо. Радость. И жена не пилит.

Полдень, солнце сверкает на капоте черной «нивы». С егерем Николаем Борисовичем несемся по безлюдному ледяному Байкалу. Четвертый день ездим на машинах по замерзшему озеру, в перерывах пьем домашнюю настойку.

Ночуем в маленьких домиках — охотничьих зимовьях. Никаких населенных пунктов на многие километры. Выходишь из двери — перед тобой огромный Байкал, а позади — тайга и горы. Внутри зимовья — старая буржуйка, запас дров, стол, ложки, вилки, а еще сковородки и котелки, всякие приправы, которые оставляют тут охотники. Гитара подвешена к потолку. Комната в доме одна, есть несколько кроватей. Есть генератор.

Николай Борисович долго работал егерем в этих местах. Он рассказывает, что в начале 2000-х здесь скрывался от неприятностей его знакомый из Иркутска:

— Бандиты искали его. Возил ему сюда еду и видеокассеты.

Путь до зимовья — всегда приключение: зимой по льду с другого берега, летом — на катере.

Николай Борисович достает поллитровую пластиковую бутылку, разливает что-то по стаканам, убирает емкость в большой карман штанов с подтяжками:

— Просто поверьте. Это очень вкусно. Так сказать, за приезд. 

По словам Николая Борисовича, все бамовцы, кто остался, задержались тут из-за природы.

— Охота, рыбалка. Тут у каждого свои, условно, угодья, места всем хватает. Дичь разная, но соболей мы, прости господи, не трогаем. Я лично люблю на оленей весной ходить. За омулем, в бухту Фролиха. «Нива», резиновая лодочка на крыше — мечта... Хочешь, кстати, подарю шкуру медведя?

Николай Борисович в очередной раз переводит тему, наливает еще сто грамм и рассказывает про знакомых из села Байкальское — к югу от Северобайкальского.

— В Байкальском был завод по производству изделий из нерпы, из шкуры. Били там нерпу на Байкале, делали меховые изделия. Хочешь, кстати, картину на шкуре нерпы?

В один из дней едем по льду в Хакусы — курорт на противоположном от Северобайкальска берегу. Здесь, в окружении горячих минеральных источников, стоят несколько домиков. Места дикие, линий электропередач нет, электричество подают несколько раз в день — от генераторов. Если пойти чуть дальше в лес, можно встретить медведя, оленя или кабана. Люди тактично заняли небольшую территорию на берегу, все остальное — никем не тронутая природа.

— Мальчики, давайте к нам!

Падает снег, пар окутывает водоем, температура в нем плюс 42 градуса. В воде расплывчато виднеются тела наших собеседниц — Нины и Алевтины.

— Мы пенсионерки, но называть нас нужно только по имени, не надо этих отчеств. Прыгайте, прыгайте к нам! Мы из Иркутска приехали, пять дней в дороге. Ха-ха, только не брызгайтесь.

Кроме Хакус есть еще Котельники, Солнечный — горячие источники на севере Байкала, куда приезжают отдыхать местные.

На следующий день мы путешествуем по льдам вместе с 38-летним Владимиром, москвичом, который долго проработал генеральным директором отеля неподалеку от Северобайкальска. Роскошная гостиница, отдых здесь стоит миллионы, сюда, по словам Владимира, приезжают отдыхать из администрации президента.

— Все сделано по самому высшему разряду. Мрамор, например, из Италии возили. Представляешь себе дорогу?

Мы ставим на лед раскладной стол, чтобы пообедать на природе, пьем бульон из термоса, обсуждаем местную жизнь. По словам Владимира, который много общался с местными жителями и брал некоторых на работу, менталитет у многих остался еще со старых времен.

— Бывших бамовцев легко определить по образу мыслей. Даже когда страна жила впроголодь, у них все было хорошо, все шло на стройку. Тут была еда, деньги, жили здесь, по сравнению с остальным населением страны, неплохо. Так и привыкли люди — страна в них верит, всегда накормит, поможет. Многие до сих пор ждут, что страна даст им все, что только можно. А самим? Самим вроде как ничего делать и не надо. Разве что рыбы наловить.

В глазах Владимира разгорается нехороший огонек, но я быстро понимаю, что это отражается закатное солнце, которое садится в великое озеро. Сажусь за раскладной столик, который накрыт небогато, но на нем есть все необходимое, что нужно настоящему бамовцу. Как в старые времена.

Автор: Антон Зоркин

105-й номер «Сноба» продается в интернет-магазинах Ozon и Wildberries, а также в «Азбуке вкуса», «Глобус Гурмэ», Spar и других сетях. Полистать журнал или забрать с собой можно на Хлебозаводе, в Sartoria Lamberti, Палатах Толстого и арт-магазине CUBE.