Спасти еду из помойки

Исследования показывают, что женщины чаще мужчин беспокоятся об экологических проблемах и стараются найти пути их решения: сортируют отходы, не стесняются ходить с экомешочками, придумывать новые варианты использования бывших в употреблении пластиковых стаканчиков. В Greenpeace обратили внимание на это явление и придумали проект «Ничего лишнего» — серию монологов героинь, спасающих планету от мусора. «Сноб» публикует одну из этих историй и предлагает пройти чек-лист полезных привычек, который помогает каждому снизить количество мусора в своей жизни.

Я социолог, живу в Петербурге, работаю в интернет-газете «Бумага», в свободное время организую «Домашние конференции» — неформальные события, где каждый может выступить с докладом на интересную тему. Год назад я увлеклась фуд-активизмом и теперь изучаю тему еды и ее спасения.

Как все началось

Позапрошлым летом моя соседка по квартире организовала показ фильма Wastecooking в рамках кинофестиваля «Экочашка». В фильме рассказывается история фуд-активиста из Австрии, который ездит по европейским городам, устраивает акции и общается со специалистами, чтобы рассказать, как важно не выбрасывать продукты лишний раз. Во время просмотра я думала: как же так получилось, что я никогда не задумывалась о настолько важной теме. Плюс там показывали, что готовить из «спасенной» еды и есть ее вместе с друзьями или соседями — это весело и интересно. После просмотра хочется сразу повторить опыт героев фильма, что мы и сделали. 

Кейтеринг из «спасенной» еды

Уже через месяц после просмотра фильма мы организовали первый кейтеринг из «спасенной» еды: хлеб, круассаны и булочки нам отдали пекарни, овощи и фрукты мы взяли сезонные — с дачных участков. Кажется, это был самый большой кейтеринг за все время нашей последующей работы — через нас прошло человек двести.

В конце года мы сделали еще пару кейтерингов, один из них был на нашей новогодней вечеринке «Трава.Party», которую мы устраивали для городских активистов. Тогда у меня еще не было теоретической базы в голове, все шло спонтанно. 

Сделать такой выездной кейтеринг платной услугой оказалось сложно. Нужно иметь капитал, команду, оборудование, иначе получается, что затраченные усилия не стоят дохода. Обычные продукты легко купить в магазине, а спасенные — нужно забирать в специальном месте, договариваться с пекарнями, овощебазами. Но мне нравится иногда быть в этом процессе. Сейчас ребята из проекта «Еда спасет мир» делают кейтеринги, а я подключаюсь, если есть время.

Во время кейтеринга самое важное — это рассказать людям, что блюдо приготовлено, например, из варенья, у которого срок годности вышел три года назад. Мы говорим, что сами его ели, живы, и вообще для закрытой банки варенья срок годности в 2–3 года — это странная вещь. Есть те, кому не очень важна эта история, но многие начинают интересоваться подробностями.

Кейтеринг проходит на мероприятиях, у которых есть особая тематика: гражданский активизм, образование, культура. Мне кажется, что для организаторов событий это такой способ связать свой имидж с чем-то экологичным, с антиконсюмеризмом. Это выгодно всем: мы рассказываем о проблеме, а мероприятия встраиваются в эту повестку через нас. 

Неделю есть из помойки

Однажды я пошла на экскурсию по помойкам Петроградской стороны, которая проводится в рамках проекта «Открытая карта». Случайно на одну из помоек прямо при нас сотрудники магазина «24 часа» начали выносить коробки с едой. Мы попросили их не выбрасывать коробки и стали смотреть, что внутри: там было много хлеба, молока, даже пиво. Тогда я первый раз столкнулась с тем, что вполне съедобную еду просто выбрасывают.

Через какое-то время я шла домой и увидела, как из «Пятерочки» везут тележки с кучей черных загадочных пакетов. Я решила посмотреть, что они там выкидывают. Подошла к помойке, помню, работники магазина подозрительно на меня посмотрели и сказали, что пакеты политы «Белизной». Это такая хлорка, чтобы люди не трогали выброшенные продукты и не обвиняли потом магазин, что они отравились этой едой. Хотя это странная логика, ведь откуда людям знать, что еда чем-то полита, они, скорее, отравятся тем, чем она обработана. Потом мы пару раз уже компанией сходили на эту помойку и поняли, что оттуда можно спасать продукты. 

Вскоре мы посмотрели еще один фильм про фуд-активизм, где ребята из Канады шесть месяцев ели только «спасенную» еду. Я предложила своему знакомому единомышленнику Ване Гуторову повторить эксперимент, но только на неделю.

Идея заключалась в том, чтобы питаться тем, что кто-то собирался выкинуть. Это был такой квест, когда ты ищешь еду в условно диком городе. Мы привыкли, что еда всегда доступна и ее легко можно купить, а в тот раз нам приходилось ее добывать. Ходить на помойку было физическим усилием. Ты залезаешь в мусор, там тяжелые пакеты с едой, ты их вытаскиваешь, потом приходишь вечером домой уставшая, а нужно из этих продуктов еще что-то готовить.

Помойки — это все-таки не магазин, где все есть. Мы пытались вычислить, куда и какую еду выкидывают. Иногда были классные уловы: я находила хорошие фрукты и делала свежевыжатый апельсиновый сок, салат из груши и персика — было очень вкусно. Ну, и конечно, в пакетах не лежал уже готовый набор продуктов: обычно выкидывают много однообразных позиций. Находили, бывало, два пакета с виноградом и думали: вот спасем мы весь этот виноград, но куда его потом деть? Нужно было тратить дополнительные усилия, чтобы придумать, что с ним делать.

У помойки мы познакомились с тусовкой фуд-активистов, которые не знали, что они так называются. Это местная интеллигенция: художница, работники мастерских, дворник — они тусовались там чаще, чем мы, и рассказывали, что находили там кальмаров и даже креветок.

Для меня было открытием, сколько еды выбрасывают супермаркеты. Чтобы спасти ее всю, нужно приходить не вдвоем, а вдвадцатером. 

Помойка была не единственным источником пропитания. Один раз мы съездили в пекарню и забрали оттуда кучу хлеба, которого нам хватило на неделю. Через движение фудшеринга мы тоже договаривались, чтобы нам отдавали еду. Однажды Ваня раздобыл где-то «Спрайт» и чипсы. И еще один источник еды — это люди. Когда мы начали челлендж, то публично об этом написали и обратились к знакомым, чтобы они отдавали нам ненужную еду. Много кто отдавал соления, чечевицу, чаи, кофе. Один раз я приехала к брату и его жене, которые на следующий день переезжали жить в другую страну. В их холодильнике оставалась куча продуктов: котлеты, креветки, пирожные. Мне это все отдали, и я счастливая уехала домой.

Еще у нас было правило, что мы можем использовать какой-то процент своих старых запасов: например, соль, специи, подсолнечное масло. Их редко найдешь на помойке, потому что они не скоропортящиеся, в отличие от хлеба, овощей и молочки. И мы договорились следовать своим ощущениям. Если что-то казалось невкусным или несвежим, то мы это не ели. Старались все подвергать термической обработке, срезали поврежденную кожуру с фруктов.

В один день я вдруг плохо себя почувствовала. Это длилось совсем недолго, но я подумала, что, если я отравлюсь, это будет провал. К счастью, за ту неделю этого так и не произошло. Зато недавно я с коллегами ходила на мероприятие для предпринимателей, и мы все отравились чем-то на фуршете. Очень много зависит от того, как к еде относиться и как ее готовить: можно с помойки приготовить отличные блюда, не опасные для здоровья, а можно нарушить нормы и на чистой кухне приготовить так, что отравятся посетители ресторана.

Через этот эксперимент мы по-другому посмотрели на еду, пытались сделать что-то вкусное из того, что все обычно считают некрасивым, невкусным, неполезным. Я поняла, что есть много предрассудков, как еда должна выглядеть и какой свежести быть. Всем кажется, что срок годности — это Библия, и нельзя пить молоко после указанной на бутылке даты. На сроки годности, конечно, стоит обращать внимание, но нужно понимать, что они во многом — результат бюрократических процессов, и далеко не всегда просроченные товары опасны для здоровья. Люди писали мне во время эксперимента, что я обязательно отравлюсь. У всех был шок, что мы можем есть еду из помойки, но шока от того, что мы находим многокилограммовые пакеты с продуктами, которые выкинули супермаркеты, у людей почему-то не было. 

Еда не рождается в супермаркете

Основная проблема выбрасывания еды в том, что есть бедные люди, которые могли бы ее съесть. Мне хотелось бы работать в этом направлении. Во Франции, например, супермаркетам запрещено выкидывать еду, они могут только отдавать ее на благотворительность. Я хочу разработать понятный способ, как еду, которая остается у супермаркетов, ресторанов и людей, отдавать тем, кто в ней нуждается.

На помойке я встречала бездомных и людей, которым несколько месяцев не платили зарплату. И это правда абсурд, что нет буфера, места, в котором можно было бы распределить те продукты, что не распродали магазины. Мне хочется придумать приложение или наладить договоренность с супермаркетами. Фудшеринг у нас работает, но мне кажется, те слои, которым больше всего нужна еда: пенсионеры, бездомные, — вряд ли про него знают, потому что не сидят в соцсетях.

Есть еще одна тема, связанная с едой, которую я для себя открыла недавно: экология и влияние производства продуктов на окружающую среду. Кажется, что люди, живущие в городах, перестали представлять, как производится еда, где это происходит, какие ресурсы при этом задействованы. Можно подумать, что она просто появляется у нас в супермаркетах и никогда не закончится. На самом деле на производство еды тратится очень много ресурсов. Я всегда думала, что веганы и вегетарианцы отказываются от мяса только потому, что им жалко животных. Но недавно, читая источники, я поняла, что производство мяса — самое дорогое и затратное производство еды на планете. Леса вырубают под пастбища, чтобы там могли пастись коровки, которых убьют, они полежат на полке в магазине, а потом их выбросят на помойку. А сами коровки выделяют метан, который влияет на изменение климата и способствует развитию парникового эффекта еще сильнее, чем углекислый газ.

Если год назад тема еды была для меня развлечением: прикольно вместе готовить, копаться в помойке, — то сейчас я хочу передавать знания и что-то менять. Хочется, чтобы в экологической повестке был не только мусор и выхлопные газы, но и еда. Чтобы связь производства еды, окружающей среды и нашего здоровья стала более очевидной.

Автор: Ася Сеничева