Линейка для учителей. Что думают педагоги о положении Минпросвещения, регулирующем их поведение

Дима Зицер, педагог, спикер TED, глава школы «Апельсин» и Института неформального образования: 

Сначала моей реакцией на это положение были шок и оторопь, которые вскоре сменились легким смешком — когда постоянно наблюдаешь за попытками повлиять на систему образования, к ним привыкаешь. Но в данном случае я должен успокоить коллег: я думаю, что положение окажет мало влияния на педагогическое сообщество. Потому что попытки обновить образование старыми методами не работают. Может, на местах и попробуют что-то сделать, но в большинстве случаев реализация этого положения абсолютно невозможна. 

Так что де-факто бояться нечего. Но де-юре это трансляция следующей мысли: «Мы будем вами управлять, мы будем рассказывать директорам, учителям и детям, как надо жить». 

Но все же дети, которые являются далеко не последней строчкой в этой истории, понимают, как работает современный мир, в отличие от тех людей, которые рассказывают педагогам, что нужно писать в социальных сетях. 

Пункт про пагубное влияние интернета на детей, которое должны отслеживать учителя, абсолютно бессмысленный и необъективный. Каким образом мы определяем, что является пагубным контентом, а что нет? Ребенок сам разберется, куда ему смотреть и куда не смотреть. А если преподаватели начнут бить ребенка по рукам за использование интернета, то для ребенка школа вновь превратится в институт подавления индивидуальности: в ней говорят на неактуальном языке, ученикам вдалбливают в голову, что все методы взаимодействия с действительностью, которые для них привычны и понятны, нелегитимны, что они должны одеваться и вести себя определенным образом, перед ними предстают странные образы педагогов, которые должны также говорить и одеваться по строгим правилам. А ведь ученику важно понимать, что его учитель — живой человек, который может любить, чувствовать, читать различные книги, иметь свои интересы. И это осознание создает настоящий диалог между учителем и учеником, о чем в педагогике говорят со времен Древней Греции.

Нереально заставить всех в школах стать синими чулками, такое невозможно реализовать в России. Возможно где-то в Северной Корее, но, надеюсь, не у нас.

Александр Снегуров, историк, заслуженный учитель России, профессор МГПУ: 

Это положение — очередной бюрократический документ, увеличивающий количество инструкций и регламентаций, которые и так сильно давят на педагогов. Такой вот сюрприз на первое сентября, который не очень порадует учителей. Да, я согласен с некоторыми пунктами этого документа, но зачем их отдельно регламентировать? Мне кажется, что пора перестать все это тиражировать и сосредоточиться на усовершенствовании уже имеющихся инструкций, а не штамповать новые. Основные положения профессиональной этики педагогу, который работает в школе, уже должны быть известны. Меня успокаивает лишь то, что это положение носит рекомендательный характер, и я очень надеюсь, что в дальнейшем оно не будет сделано обязательным документом. 

Некоторые формулировки заставляют испытывать чувство замешательства, например, пункт, где говорится о необходимости педагога соблюдать некие нравственные и этические нормы. Надо понимать, что такие материи, как этика и нравственность, не поддаются измерению, ведь нравственность — это тонкий мир ощущений и представлений, он не может никак регламентироваться. Если у педагога этот комплекс представлений есть, то он будет ограничивать себя и в реальном мире, и в интернет-пространстве, которое плотно обосновалось в повседневной жизни. Если нет, то вряд ли тут помогут инструкции и угрозы, скорее, они спровоцируют нагнетание обстановки, раскол между учителями и родителями и недовольство. Если человек нарушил тонкие нравственные правила, то надо ему это объяснить, помочь исправить ситуацию. А у нас все заканчивается выдворением человека из школы. Осознает ли после этого педагог двойственность своих поступков? Думаю, нет. А обиды у него, безусловно, остаются. 

Меня также смущает пункт, провозглашающий, что «образовательная организация стремится обеспечить защиту чести, достоинства и деловой репутации педагогических работников». Но мы видим на многих примерах, что организация никогда не защищает учителя в спорной ситуации, а наоборот, старается наказать и откреститься от него. Школа никогда не спешит защитить порицаемого педагога, часто занимая позицию обвинения без выяснения обстоятельств, чтобы побыстрее закрыть неудобную тему и быстренько этого бедного педагога уволить.

В такой атмосфере учитель скован, несвободен и не может трудиться нормально, ведь качественно работать под страхом увольнения невозможно. 

Евгения Абелюк, заслуженный учитель России, преподаватель Института образования и факультета гуманитарных наук Высшей школы экономики, автор книг по истории русской литературы:

Данный документ меня очень расстроил, как и многое, что происходит сейчас в педагогике. В его создании я вижу неприкрытое желание пригрозить учителям: либо слушайтесь, либо пеняйте на себя. И конечно, возникает вопрос: а почему именно сейчас появилось это положение, какой повод? 

Мне кажется, что главным поводом для публикации этого документа является попытка ограничить свободу преподавателей, напомнить и так послушным учителям, что нужно быть еще послушнее. Педагоги сейчас действительно находятся под очень сильным контролем — коллеги рассказывали мне, что их заставляли подписывать письмо в поддержку документа о защите профессиональных педагогических стандартов на камеру, грозили, что уволят из школы, если подпись не будет поставлена. Учителя, хоть и были не согласны с этими стандартами, были вынуждены пойти на поводу у администрации, ведь им нужно зарабатывать деньги, кормить свои семьи. 

Стоит также отметить, что содержание документа чрезвычайно расплывчато. Я, как профессиональный словесник, не вижу в документе хороших и точных формулировок. Например, пункт о том, что педагог должен с осторожностью делать публикации в интернете, чтобы не навредить своим ученикам. А какого типа публикации имеются в виду? Если я захочу чем-то поделиться у себя на странице в Facebook, куда могут зайти ученики, лайкнуть какую-нибудь фотографию, или если я захочу подписать петицию в защиту Егора Жукова, нарушу ли я педагогическую этику? Никаких конкретных ответов в этом положении я не вижу.

Но теперь в большей части школ администрация будет более агрессивно следить за тем, чем занимаются преподаватели. Это ведь послание и администрации: «Чуть что, мы с вас спросим». И любое проявление самостоятельности со стороны педагога будет контролироваться, особенно, если эта самостоятельность будет иметь оппозиционный характер.

А ведь Министерство просвещения само нарушает этические нормы — у нас одни и те же люди создают учебники, стандарты, образовательные программы, форматы ЕГЭ. Но это никого не волнует. 

Подготовил Дмитрий Белковский