«Дудки взяли — и на улицу!» Режиссер Юсуп Разыков о своем фильме «Танец с саблями»

Ɔ. Арам Хачатурян — из простой семьи и во многом самородок. Это в фильм не вошло, но вы наверняка изучали его историю: как вы думаете, когда произошел перелом в его жизни, после чего он начал увлекаться музыкой?

У него был брат Сурен, который первым переехал в Москву и слился с артистической средой, после чего подтянул к себе братишку. Арам уже тогда был «заражен» музыкой: мама пела ему прекрасные песни. В армянских семьях всегда было очень много песен, как в каждой кавказской семье. В Москве Арам сначала ходил в какой-то технологический институт, потом начал учиться играть на виолончели, потом в музыкальном техникуме освоил фортепиано. И уже позже почувствовал себя композитором, потому что чувство ритма, как говорил Жванецкий, присуще каждому мужчине, надо ему только позволить. И Хачатуряну позволили. На втором курсе он изобретал невероятные фортепианные этюды. Когда их показали Прокофьеву, тот сказал: «Я это издам в Париже».

Ɔ. Я армянин, и мне кажется, что фильм получился очень армянским. Там много таких моментов, которые описывают глубину, страдание, боль армянского народа. Скажите, Министерство культуры Армении участвовало в создании фильма? Как было построено взаимодействие и откуда в фильме так много армянского?

Этот фильм сделан совместно с Арменией. Они очень много помогали технически — и министерство культуры, и театр имени Спендиарова. Ведь сейчас балет «Гаянэ» нигде не идет. Он, может быть, раз в два года появляется на сцене Мариинского театра, да и то хореография утрачена. Только студентки Вагановского училища танцуют «Танец розовых девушек», который мы и «похитили» для фильма.

Говорят, с армянином достаточно посидеть за столом, чтобы почувствовать его сердце, его душу. Мой отчим был армянином. Мне кажется, я очень хорошо понимал и его самого, и его родственников. Мне нравилась их мужественность, готовность защитить, победить — не говоря уже о том, что они были очень трогательными в общении. Я до сих пор общаюсь с моими братьями — они все были самаркандцами, пенджикентскими армянами. Сейчас они переехали в Краснодар, в Калининград, но мы с ними по-прежнему очень дружим. Может быть, из-за того, что я по ним скучаю, я и захотел снять этот фильм.

Пока мы делали фильм, в Армении сменилась власть. Мы снимали в театре Спендиарова в апреле 2018 года. 20 апреля мы зашли в театр, и 24-го, как только закончили последнюю смену, наши армянские коллеги говорят: «Саргсян подал в отставку! Ура, революция!» Вот такое совпадение. Может быть, дух свободы Хачатуряна помог?

Ɔ. Что было самым сложным в работе над фильмом?

Самым сложным для меня было то, что мне не дали еще год и 100 миллионов.

Ɔ. А если бы дали, что бы вы сделали?

Тогда картина была бы ближе к тому, что я чувствую про композиторскую деятельность, про то, как рождается музыка, — из тишины. Вот это самое интересное. А 100 миллионов просто для того, чтобы нормально собрать группу. Вы просто очень добрые и не обращаете внимания на то, что все девушки в нашей танцевальной труппе — армянки. А это Пермский театр, это Кировский театр, там не могло быть столько армян ни в балете, ни в оркестре. Я пытался выдать их за евреев, но они все носатые, все такие активные. Я пытался пересаживать их — но как поменяешь местами людей в оркестре? Все должны сидеть на своих местах.

Ɔ. В Перми вы не снимали тоже по финансовым соображениям? Гостиницу «Центральная» пермяки вам точно припомнят: в реальности она, конечно, выглядит совсем по-другому.

Сейчас там живут вьетнамцы, и они мне этого никогда не припомнят. Я же был в Перми, в том числе и в театре — как раз когда Курентзис оттуда уволился. Но в гостиницу «Центральная» вообще не смог попасть: там на входе сидит дядька чуть ли не с пулеметом, и никого не впускает. А внутри одни подозрительные вьетнамские лица. По-моему, коронавирус зародился там.

Ɔ. Пушков, главный антигерой вашего фильма, — это вообще реальный персонаж или собирательный образ?

Пушков, конечно, персонаж выдуманный. Но делать впрямую какого-то гэбэшника было совершенно неинтересно. Поэтому я сделал неудавшегося композитора и специально утрировал отсутствие у него какого-либо дара. В итоге получилась настоящая сволочь. К сожалению, это была последняя роль Саши Кузнецова. Он очень любил ее, и мы с ним много говорили об этой роли.

Ɔ. Но при этом Пушков, кажется, не совсем законченный подлец: в фильме есть сцена, где он дает мальчику на рынке банку тушенки.

Конечно! Он позер, фат. Пушков обязан произносить какие-то официальные вещи, говорить, что Хачатурян гений, а он этого не хочет и поэтому играет, юлит. Очень сложная фигура, конечно. Поэтому, когда Саша меня спросил: «Вот он соблазняет эту балерину — он хоть любит ее или нет?», — я ответил: «Ты ищешь оправдания своему персонажу, а нужно искать глубину». — «Но кого-то же он любит?» — «Конечно, любит! Хачатуряна». Но не в каком-то там инопланетном смысле. Пушков соблазнил балерину только для того, чтобы она не мешала Хачатуряну писать. Потому что Хачатуряна смущают, отвлекают эти ее посылки. Соблазнил, чтобы Хачатурян подумал, что она такая вот мерзкая балеринка; Пушков совершенно не был ей увлечен.

Ɔ. В жизни Хачатурян был веселым человеком или таким же мрачным, как в фильме?

Это самый существенный, профессиональный вопрос. Потому что мне говорят: «Такого артиста ты загубил! Почему он у тебя все время молчит, все время ходит хмурый?» Я говорю: «Во-первых, он не всегда хмурый. А во-вторых, человек, который находится в состоянии творчества, бывает разным». Хачатурян очень мягко и доверительно разговаривает со своим Георгием, трогательно общается с Сашенькой и каменеет, только когда видит Пушкова.

Ɔ. А как вообще сам Хачатурян относился к своему «Танцу с саблями»? Ведь сейчас мало кто вспомнит, какие еще произведения он написал, хотя у него есть и балет «Спартак», и Вторая симфония, и этот чудесный вальс из «Маскарада», который звучит в фильме. При жизни, боюсь, ситуация не сильно отличалась — не было ли ему обидно?

Он очень сопротивлялся, когда его заставляли писать «Танец с саблями», и в конце концов сказал: «Хорошо, я напишу вам этот танец — в угоду балету. Вы получите эту пошлость». И потом называл его «мое шумливое дитя».

Ɔ. Амбарцум Кабанян, который играет главную роль, родился в Гаграх — то есть, как и Хачатурян, не в Армении. Говорит ли он по-армянски и играет ли на каком-нибудь музыкальном инструменте?

Ни на чем он не играет и по-армянски говорит плохо. У него какой-то свой говор, какой-то гагринский акцент. Но, когда мы приехали в Ереван, таксист вдруг сказал: «Слушай, а ты случайно не сын такой-то?» — и они сразу начали обниматься. Выяснилось, что он тоже оттуда приехал, и все, конечно, закончилось арцахом.

Ɔ. Вы долго искали актера на главную роль?

Долго, хотя Амбарцум был всегда, с первого дня. Он был диким занудой, который не давал мне покоя, писал мне письма: «Это я должен играть!» Я говорю: «Подожди, мы должны закончить пробы — у нас и американский есть артист, тоже армянин, и здесь есть мальчик, которого любит публика. Это же продюсерский проект, ты должен понимать». Но он не оставлял меня в покое. В конце концов я сделал совсем другие пробы, отличающиеся от первых. Он сам обалдел, потому что я давал другие задания — вот это молчание, задумчивость, эту армянскую скорбь. Чтобы даже просто глядя на человека было видно, что он думает о своем. Амбарцум — это стилевое решение картины. Наверное, можно было даже переписать сценарий, сделать его более эстетским, но, к сожалению, такие вот у нас условия. Надо было брать деньги и к осени выпускать фильм. Поэтому я и говорю, что мне нужен был год и 100 миллионов. А лучше 200.

Ɔ. Нина Анисимова и Константин Державин, хореограф и автор либретто, были женаты, но в фильме нигде об этом напрямую не сказано. В принципе, в какой-то момент это становится заметно — по их движениям, пластике. Но все-таки — не был ли сценарий изначально больше? Из финального варианта исчезли какие-то сцены?

Да, изначально история действительно была шире, но речь там шла не о Державине с Анисимовой. Она была больше посвящена юности Хачатуряна, его знакомству с Прокофьевым, дружбе с Мясковским, отношениям с Шостаковичем. Это все были живые сцены, это был большой сериал. Он состоял из четырех серий. Продюсеры решили, что каналы дают очень маленькие деньги и на них нельзя снять адекватное кино. Поэтому мы подали заявку в Минкульт, который с радостью ухватился за этот проект. Сделали односерийную версию, но охвостья видны, вы совершенно правы.

Я люблю подробности, мне важно показать, как они дружили, почему Хачатурян, Шостакович и Ойстрах втроем пошли на базар с инструментами, чтобы играть там в мороз. На самом деле со сценой на рынке была следующая история: когда композиторы ехали в эвакуацию, их ограбили, украли все продукты. У них даже были какие-то деньги, но их никто не принимал, поскольку все перешли на карточки. И Ойстрах, как человек харизматичной и энергичной национальности, говорит: «Дудки взяли — и на улицу!» Они играли на полустанках и потом приносили в вагон что-то поесть. Мне показалось, что это можно сделать более живо и интересно, и я придумал вот такую сцену.

Авантюристами их, конечно, не назовешь, но они были очень рисковые. Был такой случай: после того, как был исполнен Первый фортепианный концерт Хачатуряна, устроили прием, и Сталин на нем подошел к Шостаковичу с Хачатуряном: «Почему вы не участвуете в конкурсе по написанию гимна СССР?» Они говорят: «Да мы не решались, и Александров вроде бы уже написал гимн». А Сталин им: «Там большая премия, вы знаете? Вы должны поучаствовать. Сколько вам нужно времени, чтобы написать гимн Советского Союза?» Шостакович говорит: «Четыре дня». А Хачатурян пинает его ногой и говорит: «Чуть-чуть побольше». Сталин говорит: «Хорошо. Даю вам неделю». А потом Шостакович, когда они остались вдвоем с Хачатуряном, произнес блестящую фразу: «Каждый уважающий себя композитор должен иметь в запасе один гимн». Дальше, по сценарию, их заперли в гостинице, они там напились, поехали на дачу к Александрову, перелезли через забор, а он в форме генерала сидит пьет водку и говорит: «Ты просто не умеешь показать себя вождю. Ты сел за рояль, поиграл — ему скучно. А нужно собрать весь оркестр: он будет оглушен, счастлив и тут же выберет твой гимн».

И таких историй было очень много. У нас есть большая сериальная версия, но каналы не хотят ее брать. Наверное, им виднее.

Ɔ. Какие еще сцены не вошли в фильм?

Была подробная история про Георгия — как он появился возле Хачатуряна, как у него в поезде украли дудук. Георгий, конечно, тоже выдуманный персонаж. Просто когда появился такой высокий и красивый Амбарцум Кабанян, мне почему-то захотелось поставить рядом с ним маленького смешного Санчо Пансу.

Еще была пространная сцена в госпитале — про раненого с обожженными руками, который просил Хачатуряна, чтобы тот послал ему домой письмо о том, что он погиб. А Хачатурян нашел его жену, сделал так, чтобы она приехала, и повел ее в госпиталь. Это была уже больше сериальная история.

Понятно, что, когда в Армении сменилась власть, нужно было ждать каких-то жестких, иногда жестоких поправок. Рубен Левонович Дишдишян, продюсер, все утвердил сразу, но, когда мы ездили в Ереван и показывали картину, она встречала очень разные отклики. Я там пролил много крови, на этих чиновничьих уровнях, но Рубен всегда был на моей стороне. Я понимаю, что для армян это важно — показать, что это их гордость, потому что наши споры забудутся, а картина останется на долгое время. Я сказал «на века»? Это я себе польстил. Ну, год она, наверное, будет жить. Не все понимают сегодня, что такое Хачатурян, поэтому я решил: послужу-ка я армянскому народу.

Беседовал Саша Щипин

В широкий прокат «Танец с саблями» вышел 30 января. Увидеть фильм можно только в Объединенной сети кинотеатров «Синема Парк» и «Формула Кино». Подробности — здесь.