Дело дознавательницы. Суд признал невиновными полицейских, которых до этого обвинили в изнасиловании коллеги

Изнасилование в отделе МВД

В октябре 2018 года дознавательница МВД Уфимского района заявила, что ее изнасиловали на работе, обвинив в преступлении начальника ОМВД по Уфимскому району Эдуарда Матвеева, начальника ОМВД по Кармаскалинскому району Салавата Галиева и начальника отдела по вопросам миграции ОМВД по Уфимскому району Павла Яромчука.

По версии следствия, полицейские в тот день задержались в отделе, чтобы вместе выпить. Девушку, как писали местные СМИ, руководители вызвали в кабинет якобы по служебным делам. После чего, как рассказала потерпевшая, ее изнасиловали в туалете. На следующее утро она вышла на работу, а вечером того же дня заявила об изнасиловании.

В отношении Матвеева, Галиева и Яромчука возбудили уголовное дело по статье об изнасиловании и насильственных действиях сексуального характера, совершенных группой лиц. Всех участников инцидента, включая потерпевшую, впоследствии уволили за распитие алкоголя на рабочем месте с формулировкой «за совершение проступка, порочащего честь сотрудника органов внутренних дел».

По данным уфимских СМИ, факт изнасилования подтвердила ДНК-экспертиза: на теле потерпевшей нашли биологические материалы одного из фигурантов. Судебные заседания проходили в закрытом режиме, журналистов пригласили только на последнее. На суде обвиняемые свою вину не признали и настаивали, что изнасилования не было. Их адвокаты указывали на нестыковки в показаниях потерпевшей, которые несколько раз менялись, — например, о времени нападения. Сама девушка объясняла это тем, что была пьяна. Также двое осужденных заявили, что у них есть алиби. Матвеев говорил, что во время совершения преступления находился дома, это подтвердила его жена. Галиев предоставил видеозапись с камер наблюдения в загородном ресторане, куда он приехал в тот вечер.

Тем не менее всех полицейских признали виновными. Их приговорили к лишению свободы в колонии общего режима: Матвееву и Галиеву дали по семь лет, Яромчуку — шесть. Их обязали выплатить потерпевшей 3 миллиона рублей в качестве компенсации.

«То, что произошло, ни в какие рамки не входит. Мой подзащитный Эдуард Матвеев — замечательный человек, служил в ракетных войсках, заслуженный работник МВД. У него было много внештатных ситуаций, которые он решал — с трудностями, но решал. То, что произошло, — это просто стечение обстоятельств, преступления он не совершал», — сказал после суда адвокат Рустам Ибрагимов.

Адвоката потерпевшей Ирину Валиеву исход дела в целом удовлетворил. «Девочка выстояла против 17 адвокатов и трех подсудимых. Она выстояла за всех тех, кто никогда не рассказывал, что с ними произошло», — сказала она журналистам. 

Оправдательный приговор

Приговор в отношении полицейских Эдуарда Матвеева и Салавата Галиева отменили 3 июня 2020 года. Их полностью оправдали. Третьему фигуранту дела, Павлу Яромчуку, срок заключения сократили с шести до четырех лет. Суд также уменьшил размер компенсации потерпевшей — с 3 миллионов до 500 тысяч рублей, их должен выплатить Яромчук. Однако его адвокат Наиль Багаутдинов сообщил, что тоже намерен добиваться оправдательного приговора.

Адвокат Ирина Валиева сказала «Снобу», что решение суда ее удивило. Она затруднилась оценить изменение приговора, поскольку на момент беседы еще не ознакомилась с мотивировочной частью документов. Валиева собирается обжаловать оправдательный приговор — как и прокуратура Башкирии.

По словам адвоката одного из обвиняемых, Асляма Халикова, суд оправдал полицейских, поскольку «никаких доказательств вины не было». Согласно российскому законодательству, теперь они могут рассчитывать на реабилитацию и возмещение ущерба.

Оправдательные приговоры в России выносят крайне редко — их доля достигла минимума в современной истории России. В 2018 году российские суды рассмотрели уголовные дела 885 тысяч человек: 682 тысячи были осуждены, и только 2082 подсудимых добились оправдательного приговора, то есть один из 425 представших перед судом. Доля оправдательных приговоров составляет 0,235 процента. В 1990-е годы суды выносили их чаще — в 0,3–0,4 процента случаев.

Руслан Валиев, шеф-редактор радиостанции «Эхо Москвы в Уфе»:

История об изнасиловании дознавательницы вызвала большой резонанс. Обвиняемые — высокопоставленные сотрудники полиции, отец девушки — тоже не последняя фигура в регионе (Ирек Сагитов — бывший замглавы регионального управления Росгвардии, сейчас вице-премьер правительства Башкирии, входит в ближайшее окружение главы региона Радия Хабирова. — Прим. ред.). Дело имеет большое количество интересантов, способных влиять на те или иные решения.

Мы мало знаем о том, что произошло тогда в отделе полиции на самом деле. Точно известно, что в отделе МВД было мероприятие и сотрудники употребили алкоголь. На теле девушки нашли следы побоев и ДНК одного из полицейских, если верить данным журналистов, касающимся результатов биологической экспертизы.

Потерпевшая не давала комментариев журналистам, полицейские — тоже. История почти сразу начала обрастать слухами. В СМИ появились публикации с фотографиями жертвы в открытом платье, одно из изданий назвало девушку «Шурыгиной в погонах». С одной стороны, к показаниям девушки действительно много вопросов: она путалась в деталях. С другой — мы понимаем, жертва насилия может не запомнить некоторые детали происшествия из-за психологической травмы.

После суда, где был вынесен первый приговор, девушка с журналистами не общалась. Как она живет сейчас, неизвестно. В последний раз она появилась на публике во время оглашения приговора — с укладкой и в красивой одежде. Это тоже вызвало активное обсуждение, потому что на предыдущие заседания она приходила в темных очках и в целом выглядела скромно. Затем об этой истории забыли — до нового решения суда.

Решение об оправдании полицейских меня удивило: первый приговор звучал довольно однозначно. Известно, что количество оправдательных приговоров в России стремится к нулю, а здесь, притом что дело было резонансным, со множеством показаний свидетелей и публикаций в СМИ, речь идет не о смягчении наказания, а о полном оправдании. Возникает вопрос: а почему же полицейских признал виновными первый суд? Либо следствие и прокуратура плохо сработали, либо новое решение сводит их усилия на нет.