Здравствуйте, уважаемые люди!
Сегодня у нас в основном будут письма про историю Амели (Куда нам бежать?) — пост был в прошлый понедельник, а в этом будет окончание.
Но в конце и немножко писем про другое.
Большое спасибо всем за интересные мнения и истории.
***
Здравствуйте, Екатерина Вадимовна!
Как я поняла, административным путём добиться результата не светит, мальчик не агрессивный. А ждать, когда он руки распустит и потом предъявлять уже за это — плохой вариант.
Можно учительнице сказать про трусы и напугать её тем, что если вы прохлопаете какой-то неприятный эпизод в вашем классе — угадайте кто у прокуратуры останется крайним.
Можно поговорить с родителями мальчика: он ведь, похоже, растёт, половое созревание, гормоны, то был тихонький и его было легко контролировать, а тут-то башню и сорвёт. И тогда и у родителей мальчика будет в самом мягком случае много хлопот и волнений. А то и серьёзных проблем.
Может девочка попросить защиты у мальчиков из своего или параллельного класса. Либо у одного мальчика — пусть выберет того, кого в классе все уважают и к кому тянутся. И чтобы это не был коварный мальчик, любящий издеваться над слабыми — иначе девочка рискует попасть из огня в полымя. Попросить помощи можно в разном оформлении: например, давай притворимся, что я тебе нравлюсь тоже, и ты тому пригрози, что будешь к ней лезть — будешь иметь дело со мной, она мне самому нравится и я не дам тебе к ней лезть. Или без романтического контекста, давай ты будешь защищать меня как рыцарь; или как супергерой, Человек-паук. Или кто сейчас ролевая модель у мальчиков, добрый защитник слабых. Смотря какой коллектив, групповые роли, отношения в классе, можно попросить помощи у всех или нескольких мальчиков в том же ключе, защитить девочку от назойливых приставаний, тем более что учительница по сути оставила девочку с проблемой одну, сказала «терпи».
Интересно, какие решения нашли вы и сработало ли что-то из этого.
С уважением, Вероника из Базеля.
***
Полина К.
Считаю, мама должна сказать девочке: «Дорогая, ты уже взрослая. Странные, неприятные, назойливые (какие угодно еще) люди будут тебе встречаться всю жизнь. И я не смогу всегда быть рядом, чтобы тебя от них защитить. Ты должна научиться справляться с такими ситуациями сама. А иначе, как же ты будешь жить? Давай посмотрим, какие варианты у тебя есть.....»И дальше предложить девочке на выбор те или иные действия (не менее четырех вариантов) в зависимости от предпочтений и жизненного опыта мамы. В их числе могут быть:
- серьезно поговорить с мальчиком и четко объяснить свою позицию словами (вместе продумать формулировки),
- стукнуть/дать пощечину/отлупить (понимаю, что не для Амели, но она должна знать, что и такой вариант у нее есть),
- присмотреться к нему и поискать хорошие стороны — чем он там одарен? (может быть, с мамой мальчика организовать совместный поход в кино),
- носить с собой диктофон и записывать все, что этот мальчик говорит,
- посоветоваться со школьным психологом (мама должна подготовить ребенка к этому разговору, если психолог в школе не для галочки, он может помочь).
Интересно, какие варианты может предложить сама Амели. Ведь ребенку 10 лет! Еще, конечно, хорошо бы записать её на какие-нибудь единоборства. Ушу, как мне кажется, аккуратной девочке, ценящей красоту, очень подойдет. Хотя карате или бокс будут более результативны. Плюс плавание для общего физического развития. Театральная студия, курсы риторики или танцы для уверенности в себе. Я исхожу из того, что мы должны не трястись над ребенком, а учить его справляться с проблемами. Для этого нужно дать ему силу (физическую и моральную) и навыки. Передать весь свой опыт с примерами и выводами. Возможно, у мамы есть яркая энергичная подружка, которая умеет отшивать неугодных кавалеров? Хорошо бы устроить девичник и спросить совета у нее. Можно еще посмотреть с девочкой фильм «Миллионерша» с Мэгги Смит! Там такой очаровательный танк, есть чему поучиться:)) Что касается нестандартных детей, то, наверное, не нужно усложнять. Если поведение такого ребенка терпимо — учимся принимать особенности других людей, сообщать о своих пожеланиях и общаться ровно. Если реально мешает заниматься — жаловаться, писать во все инстанции, удалять из класса. Удачи и терпения маме Амели и всем другим мамам.
***
Екатерина, США
- Что делать маме Амели? Когда я читала материал, у меня постоянно возникал вопрос: «Нет ли тут элемента манипуляции?» В начале сюжета мама обмолвилась о том, что «Амели капризничала, а мы с бабушкой танцевали вокруг нее с бубнами». Насколько я понимаю, это было в основном связано с пищей и пищевым поведением. И в тот момент маме помог материал Екатерины Вадимовны про мальчика по имени Марк. Я обратила внимание на то, что в конце этого материала есть упоминание о том, что, помимо манипуляций с едой, Марк может придумать какие-то другие методы воздействия на взрослых. Так вот здесь у меня сложилось впечатление, что Амели выгодно играть роль «я девочка-девочка, я не хочу ничего решать, ничего делать, я хочу новое платьице и на ручки». За нее вступается мама, за нее вступается ее бойкая подружка, а сама девочка предпочитает только бояться всех. Маме Амели нужно подумать о том, что жизнь зачастую бывает несправедлива, а иногда жестока. В магазине могут нахамить, начальник может несправедливо обойти повышением, соседка может распустить грязную сплетню… Это с одной стороны, а с другой, к сожалению, мама не вечна, и настанет момент, когда постоять за тебя будет некому, и тогда придется делать это самой. Во-первых, нужно ещё раз сесть и подумать вместе (маме и дочке), что можно сказать Косте (кстати, его интерес к Амели стал предметом всеобщего обсуждения, и, может быть, Костя отчасти уже «работает на публику»), как до него попытаться донести, что его ухаживания неприятны. Всякие там конфеты-машинки вежливо возвращать. Далее, маме нужно поговорить с учительницей. Спокойно, без наездов и обвинений, сказать, что при всем уважении к ней и к маме Кости, она будет на стороне своей дочери и будет учить ее отстаивать свои границы (ну, или что-то вроде этого). В любом случае, Амели нужно учить не прятаться за чужую спину, в попробовать самой за себя постоять.
- По поводу второго вопроса — тема, действительно, скользкая. Да, учительница права, и ребенок с особенностями развития имеет такое же право на образование. Но мне кажется , что все-таки усвоение школьной программы — не самоцель. На мой взгляд, нужно работать, в первую очередь, с родителями такого ребенка. Если родители отдают своего ребенка в обычную школу, то они, скорее всего, хотят, чтобы он или она адаптировались в жизни. В ситуации с Амели и Костей, мама мальчика успешно кооперировала с учительницей в плане учебы. Но в подобном случае, по-моему, нужно отдать приоритет не учебе, а именно социальной адаптации. У Екатерины Вадимовны много материалов, где так или иначе встречается тема социальной адаптации для даже более сложных, чем Костя, детей. Мое мнение, что очень важны внешний вид и личная гигиена. Потому что, на мой взгляд, это (вернее, отсутствие этого) является мощным раздражителем. Нахождение рядом с человеком, который, например, не имеет привычки мыться, или у которого плохо пахнет изо рта, превращается в кошмар для всех окружающих. Я не являюсь специалистом- психологом или дефектологом, но, по-моему, привить навыки личной гигиены можно почти любому ребенку.
***
Я Анна из Москвы. Как мама прошедшей этот возраст дочери, хотела бы поделиться своим мнением и опытом на тему поста «Где нам место». Моя позиция, возможно, кому-то покажется лишенной толерантности к особенным детям, но это не так. Следует помнить, что права одного ребенка заканчиваются там, где начинаются права другого. Здесь, я думаю, некоторые обвинят Амели — но я точно знаю, что тошнит ее по-настоящему. Эта ситуация высасывает из Амели ресурсы, не дает учиться и проявить свои способности. Не поможет быстро и психолог — таким чувствительным и обычно добрым детям нужна спокойная атмосфера. Мама при этом чувствует, что вокруг нее черная и липкая безвыходность, до сих пор вспоминаю началку дочери именно так. Нервный тик, тошнота по утрам, боль в животе и боязнь темноты — эта ситуация сможет сделать из нормального ребенка особенного. Представьте, что вы пришли в офис работать и рядом с вами сидит коллега, который чавкает, орет, дурно пахнет, роняет слюни на вас, ждет вас из туалета, преследует вас и при этом от вас требуется сосредоточенная работа и высокий результат. И нет никакой альтернативы. Почему-то к себе взрослые эту ситуацию редко примеряют. По моему опыту, из сложившейся ситуации у мамы Амели есть два выхода.
- Склонить учительницу на свою сторону. Знаю, что ни одна учительница просто так не станет возиться с «особенным» или «трудным» ребенком, для этого обычно мамы таких детей прилагают определенные усилия. За все время наблюдения я видела только одного такого педагога, и мое уважение к ней безмерно. Обычно здесь все сводится к обоюдной выгоде — в нашем классе такая мама мыла окна, стирала шторы и собирала в рамках родительского комитета деньги на торты и подарки для учительницы. Таким же образом обычно поступают и мамы псевдо-отличников, которым нужны пятерки вместо знаний и усилий самого ребенка.
В свое время я устала объяснять ребенку, почему ей поставили четверку за отлично выученный стих, а Ванечке — пятерку за невыученный. Почему влюбленный в нее Жорик лижет ее стул и почему учительница не предпринимает ничего, чтобы мой ребенок не ходила вся в его слюнях. Можно попробовать поговорить с учительницей, но без присутствия этой мамы особенного мальчика. Иногда работает, и учительница аккуратно попробует умерить любовный пыл Ромео, переключить его на что-то другое. Или можно конкурировать с мамой особенного мальчика за учительскую преференцию — если этот вариант для вас приемлем. Можно также ненавязчиво создать для учительницы некоторые неудобства, связанные с этой ситуацией — тогда, возможно, она начнет делать свою работу добросовестно и соблюдать интересы каждого ребенка, и здесь придется проявить креатив.
- Тянуть время до окончания начальной школы — в 5-ом классе обычно трудные дети уже не находят защиты, т.к. трудно договориться сразу с 10 предметниками, не хватит ресурсов, и не тянут уже школьную программу такие дети. При плохом самочувствии в школу не ходить. Быть готовой много самой заниматься с ребенком, чтобы не пострадала учеба. Для учительницы добыть справку невропатолога, оправдывающую пропуски. Ребенка показать невропатологу и получить все-таки консультацию у психолога по защите себя, т.к. «растить зубки» в этой жизни все равно, конечно, придется и не всегда рядом будет храбрая подруга или мама, зато всегда обеспечен разной степени особенности мальчик.
Жаль, таблеток мгновенного действия «Озверин» не существует, я бы с радостью угостила им мою добрую дочь, которая только к 12-13 годам научилась стоять за себя.
***
Пишет Елена: Тема, которая затронута в статье про Амели, действительно очень непростая. Очень понимаю, и маму Амели, и маму Кости. Я сама была девочкой, у которой были сложности в школе из-за «особенного» мальчика. И у моего старшего сына было СДВГ в диагнозе и сложности со школой.
В моем детстве (а я 1979 г.р.) особо не парились с поисками подхода к детям. Если нет медицинского диагноза, то все шли в районную школу. А там уже по обстоятельствам: второй год, коррекционная школа, если программу «явно не тянет». Был у меня одноклассник, который, скорее всего, уроки воспринимал как «белый шум». Вы про таких писали. Он делал по 35 ошибок в диктанте, при том, что списывал у меня и часть ошибок я ему успевала исправить. Он остался на второй год в 3-м классе, как дальше — не знаю. Был «хулиган с криминальными наклонностями», которому на учебу было просто плевать. А был мальчик, как я сейчас понимаю, «с особенностями». Возможно у него была сильная степень СДВГ, возможно что-то другое. Для меня это было проклятие! Его посадили со мной за одну парту, чтобы я «хорошо на него влияла». Я была «отличница и образцовая пионерка». В целом, я была не против «влиять». Тому мальчику в 3-м классе я честно старалась помогать. Он был неагрессивный и жить мне не мешал. А вот Вадим… Это был ужас ужасный. Он 3-х секунд н мог усидеть спокойно, вертелся как заведенный, болтал со всем классом и бесконечно меня отвлекал своими вопросами. А это был 6 класс. Я подходила к учителю, жаловалась дома и изо всех сил старалась защитить «свое право нормально учиться». У классного руководителя я понимания не нашла. Она предложила мне пересесть на 4 ряд (с которого было очень плохо видно, что написано на доске, отсвечивало). Там обычно сидели «посетители» урока. Я пересела и честно «мучилась». Помощь пришла от учителя математики, которая попросила классную убрать из центра класса (3 парта 2 ряда) мешающего болтуна и вернуть туда тихую отличницу. На Вадима по видимому жаловались и родители других учеников, и учителя. Потому что с определенного времени с ним на уроки стала ходить мама, а потом его куда-то перевели. Были у меня проблемы и по части «преследования». Тот самый хулиган с криминальными наклонностями решил «защитить Вадима» и начал изводить меня. Он придумывал обидные прозвища, кидал за шиворот червяков и жуков (а я насекомых боюсь до дрожи). Короче, все по классике. Так что я очень хорошо понимаю Амели. То, что приставания «со знаком плюс» картины не меняют. Если они неприятны, то причина абсолютно не важна. Маму Амели я тоже очень хорошо понимаю. Каждый родитель хочет защитить своего ребенка. А если идет психосоматика в виде тошноты, то о какой нормальной учебе может идти речь.
С другой стороны, став родителем, я оказалась по другую сторону баррикад. У старшего сына было СДВГ в диагнозе. Начальную школу я вспоминаю как сплошной кошмар. Сын хорошо читал, неплохо считал и обожал окружающий мир. Но писать и рисовать не получалось. Плюс 40 минут он не высиживал. Мы перепробовали разные варианты: и школу рядом с моей работой, и частную школу, и домашнее обучение. В конце концов пошли в школу по району: повезло, учитель попалась с крепкой нервной системой и такой шебутной он был не один. Жалобы прекратились, учился он средне, но в рамках нормы. У невролога мы наблюдались постоянно, все процедуры и рекомендации выполняли. Психолог с комиссии сказала, что показаний для спецкласса нет, смириться с тройками и держать ситуацию под контролем. Я и старалась «держать под контролем». Честно ходила на все собрания, выслушивала все претензии и старалась по возможности «принимать меры», но не давать сына в обиду. И вот в 5 классе сложилась очередная сложная ситуация. К этому времени сын уже нормально высиживал урок, за классом более-менее успевал и даже если ему было «неинтересно» — не мешал учителю, просто смотрел в окошко. Да, это не есть хорошо, мы потом долго эти пробелы (когда смотрели в окошко, а не слушали) ликвидировали, но дело не в этом. В целом сам по себе мой сын в классе не мешал. Но у них был мальчик, который обожал быть «кукловодом». Сам он учился прекрасно. Все работы и задания выполнял самый первый и всегда на 4 и 5. А потом ему было скучно. И он начинал кого-нибудь провоцировать. Мастерски. А сын как раз был подходящим объектом, поскольку очень легко «цеплялся». Были еще пара «любимых жертв». В результате замечания делали «жертвам», на разборки тащили их, а «кукловод» хихикал и потирал ручки. Учителя, разумеется, достаточно быстро вычислили провокатора. Но тут проблема: он блестяще учится, диагнозов не имеет. Причин переводить его из класса нет. У нас было несколько собраний. Мама провокатора на них принципиально не являлась. Она приходила на индивидуальные встречи с завучем, где сообщала, что у нее суперодаренный ребенок, а ваши недалекие учителя не могут найти к нему подход. Опять же — классика наших дней. Я проводила беседы с сыном, нагружала его спортивными занятиями, и мы честно проходили все курсы лечения. Не знаю, чем бы закончилась ситуация, нам «повезло», мы уехали в другой город. С точки зрения родителей одноклассников, провокатор и его ведомые очень сильно мешали учиться. И они требовали «убрать мешающих». В то же время, как признавали все учителя, мой сын, если его не «цеплять» учиться никому не мешал. Но если «зацепили», то «понесло». Так что маму особенного мальчика я тоже понимаю.
В то же время, если ничего не предпринимать, то ситуация может очень сильно накалиться. Девочку уже «тошнит от школы», а это только 4 класс. Домашнее обучение — это выход, если сам ребенок этого хочет и если дома есть кто-то, кто может контролировать и помогать. Перевод в другую школу/класс — это тоже стресс и действительно «нет гарантии, что не будет другого раздражителя». Я лично вижу только один выход: работать со школьным (а может, и не только школьным) психологом. Да, чувства есть у всех, но надо учиться их выражать или контролировать. Мальчик «особенный», но он же будет и дальше жить в обществе, значит, надо учить его контролировать чувства и учиться их выражать «экологично». Объяснить ему, то девочка его боится, что ей неприятно. И если она действительно нравится, то не стоит ее пугать. А девочке объяснить как можно справляться со сложностями. Это ведь не последний неприятный человек в ее жизни. И не всегда можно «взять и уйти». И «разрушать себя изнутри» тоже не метод. Я не психолог, конечно. Но тут мне кажется только «работа с ситуацией» может помочь.
***
Пишет Вячеслав: Здравствуйте, Катерина.
Не мне вам объяснять, что случай
а) довольно тяжёлый (в смысле как-то изменить ребёнка), видятся с первого взгляда только банальные «организационные» (поменять ещё раз класс/школу), а не «психологические» способы разрешить ситуацию;
б) типичный (отношения с одноклассниками, обе мои дочери, например, с таким сталкивались, сталкивался и я, и, разумеется, многие ваши клиенты). Нетипичного тут разве что «диагнозы у обеих сторон», и «идеальная» пара в смысле агрессор-жертва.
Я уже было собрался написать, что решается проблема исключительно организационно, но совершенно по-другому поводу наткнулся на биографию Лилиан Гильберт, авторитета мирового уровня в научной организации труда и матери 12 детей.
«Лилиан росла тревожным, пугливым и застенчивым ребёнком. Её мать часто жаловалась на своё плохое самочувствие, и у Лилиан развилась болезненная тревога за её жизнь. С шести до девяти лет Энни Моллер сама обучала свою дочь, поскольку хрупкая психика Лилиан не выдержала двух первых попыток пойти в школу: в шесть и в восемь лет. К девяти годам, благодаря усилиям родителей, которые делали все возможное, чтобы вселить в дочь чувство спокойствия и уверенности, Лилиан поборола боязнь коллектива и пошла в школу».
Я, разумеется, понимаю, что общего тут разве что две неудачных попытки и успешная третья, но вот надо как-то «вселить чувство спокойствия и уверенности». Организационных мероприятий, однако, думаю не избежать.
Не густо у меня с идеями, но более ничего добавить не могу.
***
Здравствуйте, пишет Анна из Москвы. Мы с дочерью как-то оказались в похожей ситуации — в торговом центре мою шестилетку схватил за руку пацан лет восьми, стал рассказывать что влюбился на всю жизнь, потом — без перерыва — о трансформерах.. я растерялась, дочь вообще не понимала что происходит, я лепетала что нам надо идти, позорно сбежали в туалет, так он пошёл за нами и схватил за руку меня, видимо в качестве обеспечения вдруг возникших обязательств, довольно сильно, не знаю справилась ли бы я с ним физически, все это время рядом была его мать, я смотрела на неё с надеждой, но она вместо того, чтобы приструнить, тоже что-то лепетала: ну нет же зайчик, не бывает же так — на всю жизнь, — а он ей, уверенно кивая, — бывает! В общем мы от них как то оторвались, но я не считаю это негативным опытом, заставил задуматься: какие скилы прокачать и что делать при повторении, и что и как мы можем требовать на своём месте. В заметке, как мне кажется, тоже удачная ситуация для прокачивания скилов, приобретения полезных навыков не только детям, но и родителям и администрации. В школе относительно безопасно, дети ещё маленькие, кругом друзья и учителя, которые обязаны держать детей в рамках. Маме особенного мальчика следует, раз уж он тянет школьную программу, научить и не нарушать дозволенные границы, слышать слово «нет», а маме Амели — научить твёрдо это «нет» говорить, а не разыгрывать жертву.. Ооочень полезные навыки, где если не в школе, а психолог и учитель пусть проконтролируют.
***
Здравствуйте! Пишу отклик на историю Амели. Прошу опубликовать без указания имени. В условиях обычной районной школы с проявлениями этой любви действительно мало что можно поделать. Вижу два пути. Первый: брать измором. Звонить, писать, требовать встреч с учительницей, мамой Кости, завучем, директором, школьным психологом. Фиксировать все неконвенциональные знаки внимания. Жаловаться. Требовать предоставить ребенку (Косте) сопровождающего. Писать в департамент образования. Поговорить с другими родителями, возможно, у кого-то ещё есть проблемы с Костей. Тогда подавать коллективную жалобу. Особенные дети имеют право на чувства и на образование, и обычные дети имеют право на чувства, которые возникают у нас, когда мы становимся объектом любовного преследования, и на образование в психологически безопасных (я не говорю уж комфортных) условиях. Авось администрации школы это надоест, и она кого-нибудь из школы выдавит: или Костю, или Амели. Второй путь: если школа не в состоянии, решать проблему своими силами. Объединиться с бойкими подружками. Костю прогонять. Или игнорировать. Объяснить доходчиво, чтобы отстал. Ну и четвёртый класс — средняя школа не за горами, а там может что-то измениться. Как в лучшую для Амели сторону, так и в худшую. Может быть, Костя перестанет справляться с программой средней школы и все-таки вынужден будет уйти на домашнее обучение, а может быть, войдет в пубертат и станет проявлять знаки внимания более активно. Тогда градус конфликта, конечно, повысится.
***
Пишет Мария:
Добрый день! На этот раз я бы, как мама, проявила настойчивость. Первое, чтобы я сделала — это пошла бы к директору и рассказала все про трусы и навязчивые приставания, второе — я бы сказала директору, что в следующий раз, если такое повторится, при попустительстве учителя и мамы особенного ребенка, это так не останется и будут написаны письма в вышестоящие организации, в третьих я бы сказала дочери, что защита — это и ее дело тоже — и при встрече с этим мальчиком она должна включать микрофон на телефоне. Я бы показала, что я готова защищать своего ребенка до конца всеми доступными в правовом поле средствами, а их вполне достаточно.
***
Здрвствуйте, Екатерина Вадимовна.
Хочу поделиться своим мнением, по ситуации с Костей и Амели.
1. Я согласна с комментаторами на дзене, советующими сходить с девочкой к психологу и лучше не школьному а на ППК или в диспансер, чтобы она смогла более полно озвучить и разобраться со своими чувствами и ощущениями.
2. Как это ни странно, я бы попыталась превратить этого мальчика если не в друга, то в пажа (верного оруженосца Амели), Костя с отсталостью, он одинок, его травят ребята и у него есть предмет обожания, который чем недоступнее, тем желаннее. Можно попробовать обратить ситуацию в пользу девочки, а возможно, и мальчика, предложив ему общение на определенных условиях.
Например: Мне нельзя конфеты, я от них болею, но я люблю яблоки (морковку, хрящик, что угодно, из того что можно) подари мне яблоко, а я разрешу тебе донести мой портфель, до гардероба.
Я не играю в машинки, мне нравятся единороги, принесешь единорога, проводишь меня до столовой.
Мне не нравятся твои сопли, я дарю тебе платок вытирайся им.
Не трогай меня грязными руками, вымой руки, я покажу тебе свои тетрадки.
И так далее и тому подобное. Небольшая порция внимания при выполнении определенных условий. Если у самой Амели не хватит духу выдвинуть требование, это может сделать ее более бойкая подруга.
Одно четкое условие = его выполнение = одна небольшая порция общения.
У девочки появится опыт настаивания на своем и манипулирования (некрасиво, но пригодится в жизни). У мальчика, возможно, новые навыки поведения и ухода за собой и какое никакое общение.
Амели и Костя не общаются, общение, пусть и «через силу», возможно, снизит накал неприязни со стороны девочки и одержимость со стороны мальчика.
Что касается темы трусов, то Костя, скорее всего, сказал это подначиваемый мальчишками, совершенно не понимая «неприличность» предложения и не имея ввиду ничего плохого. Думаю, никакого сексуального подтекста в этом не было, не тот возраст, особенно учитывая его особенности.
Как то так.
С уважением
Надежда
***
Пишет Любовь из Самары
Мне кажется, в ситуации с Амели и влюбленным в нее мальчиком можно попробовать эту симпатию признать, принять и упорядочить. Ок, я тебе нравлюсь, хочешь, чтобы я принимала твои знаки внимания? — оказывай их правильно. По понедельникам покупаешь вот именно эти конфеты, другие я не ем. При этом придется и девочке поступиться чем-то и честно съедать эту конфету (в идеале, вместе с мальчиком, если не очень противно) в понедельник. Дальше там, не знаю, ты не караулишь меня возле туалета, но таскаешь мою спортивную форму в дни физкультуры, а я тебе благосклонно говорю «спасибо» и разрешаю проводить до раздевалки. В общем, решить, какие пункты для девочки приемлемы, заключить с мальчиком договор и обеим сторонам соблюдать. В конце концов, 4 класс — это уже по 10-11 лет, не семилетка без детсадовского опыта взаимодействия с детьми. Ну и родители должны тоже парню обозначить что-то вроде: если тебе эта девочка нравится, последи за собой. Сюда входит опрятный вид: чтобы ей было приятно на тебя смотреть. Без некоторых усилий с обеих сторон конфликт не разрешить. Всем немного придется переступить через себя. А к шумным мальчикам, которые сбрасывают с парт учебники, мне кажется, надо отнестись как к природному явлению. Да, зима время года так себе: грязно, серо, слякотно, волосы магнитятся от шапок, тушь течет от снега, но такая вот у нас климатическая данность. Закатили глаза, вздохнули мученически, живем дальше и ждём весну.
***
Здравствуйте, Екатерина!
Впечатлило письмо мамы Амели. Я сама мать троих детей, два младших мальчика с особенностями. Дети учились и в коррекционных, и в частных школах. Сейчас все уже взрослые, сыновья хорошо «скорректировались». Однажды была у вас на приеме со средним, когда он бросил колледж. Мне кажется, мама очень старается быть тут беспристрастной, но ей не очень это удается. Ситуация эта может решиться просто, если мама Амели перестанет ее драматизировать. Тогда есть шанс, что и девочка перестанет. Чтобы перестать драматизировать, надо пообщаться с мальчиком. Я бы предложила как-нибудь после уроков прийти в школу за дочерью и поговорить «втроем». Во-первых, поблагодарить этого Костю за то, что выражает ее дочери столь нежные чувства. Причем серьезно и без иронии. А во-вторых, прояснить, что они все-таки в школе в первую очередь учатся, поэтому нужно соблюдать границы и свои силы и внимание направлять не на выражение чувств, а на учебу и свою, и Амели. Чтобы обоим было комфортно учиться. Да, это нелегко и потребует от него мужества, но зато будет лучшим доказательством его хорошего отношения к девочке. И в-третьих, они обе желают ему всего самого хорошего и не сомневаются, что у него все получится! Я думаю, такого общения будет достаточно, чтобы Костя успокоился, а Амели вместе с мамой перестали себя накручивать и считать монстром, который думает только о трусах. Есть нюанс в том, что в современной школьной среде крайне не поощряется общение родителей с чужими детьми, поэтому можно счесть мой совет не очень выполнимым. Тогда можно сделать то же самое в рамках «конфликтной комиссии». По закону школа обязана предоставить площадку для общения между родителями и детьми, в рамках конфликтной ситуации. И тогда все то же самое можно высказать не Косте после уроков, а уже Косте вместе с мамой в присутствии педагогов. Все стороны сохранят лицо и нужные границы будут обозначены. С уважением, Соня
***
У моей дочери в начальной школе в классе была такая девочка, пусть будет Ася. Она была очень крупной, часто проявляла агрессию, в том числе к учителям, мешала вести уроки, нарушала общепринятые нормы поведения. Мама девочки занимала высокую должность в городской системе образования. 1-2 класс как-то существовали. Классный руководитель — прекрасный учитель, мягкая и интеллигентная. Помогал харизматичный директор, который более-менее успешно разруливал постоянные конфликты. В третьем классе у Аси начался пубертат, а директор ушёл на повышение. Сначала был случай с повреждением глазного яблока у ребёнка (Ася ткнула ручкой в глаз), потом — повреждение тканей наружных половых органов у девочки (пнула между ног на физкультуре). Родители пострадавших (это были разные дети) фиксировали телесные повреждения у врача и сохраняли справки. После каждого такого случая Ася по месяцу не приходила в школу, вроде как болела. Возможно, со стороны остальных детей к этому времени были какие-то провокации для поведения Аси, точно не знаю. В начале четвёртого класса был случай с моей дочкой — Ася сильно схватила за руку, выкручивала, остался синяк. Примерно в то же время у Аси произошел конфликт с учеником старшего класса, который в День учителя вел в нашем классе урок, и мама Аси обвинила в конфликте нашего классного руководителя. И тут мы объединились с остальными родителями в чате и решили, что устали от всей этой катавасии. Фото справок с повреждениями дополнительно нас стимулировали. Последовательно: 1. Написали коллективное письмо директору школы. Пришли на встречу с ней (обязательно группой — нас было человек шесть). Выслушали, что она не может Асю никуда перевести. 2. Написали письма с приложением копий справок в департамент образования, курирующему заместителю мэра города, и в городской филиал провластной партии. Пообещали, что следующий шаг — будут СМИ. По результатам писем — была встреча двух представителей от родительского комитета с заместителем мэра, и Асю из нашей школы забрали. Такой кейс. Но нужны единомышленники, и должно быть действительно сильное раздражение общественности в классе.
***
Добрый день, Екатерина Вадимовна! Возможно оставлю не самый гениальный отзыв по поводу статьи https://snob.ru/children/gde-nam-mesto/: с одной стороны, полностью сочувствую этой ситуации, так как с детства постоянно находилась в похожих весьма неприятных ситуациях, с другой стороны, они насколько рядовые, что в моё детство мы даже не сильно обсуждали такое с родителями — обычный ответ был бы: «Мне некогда, разберитесь сами». А про показать трусы или ещё что — это ж вообще сплошь и рядом, даже мальчиков на такое разводят дети постарше. Всех неприятных людей в жизни невозможно переделать или избежать. Тут, конечно же, нужно искать способы справляться с такими ситуациями, может, методом проб и ошибок, что подойдет конкретному ребенку: пойти на спорт-самозащиту, найти друзей-союзников, которые будут рядом или могут вступиться по возможности, учиться обращаться за помощью к другим взрослым или детям постарше, можно уйти в passive aggressive поведение и самой подкалывать этого мальчика, чтоб ему было неприятно. Да и самой маме неплохо бы было поделиться с девочкой навыками, как бы она в рабочем круге, например, отшивала приставучего начальника или коллегу.
Удачи всем участникам! Надежда
***
Амели и ее юный поклонник.
Я в своем детстве была таким же жутким аллергиком — с переливаниями крови от родителей, с крапивницами, коростами, отеком Квинке от антибиотиков и сульфамидов, со специализированными санаториями для таких же детей… Могу представить.
Прикинула историю Амели на наших внучек — что бы мы делали? Заручились бы поддержкой Катерины Вадимовны насчёт пригласить на прием мальчика Костю с мамой, а также учительницу (ну извините! насчёт диагноза Костиного). На первый раз втроем, потом по обстоятельствам.
Сначала попробовать договориться по-доброму с учительницей, чтобы она убедила маму и мальчика, или бы в разведку одна пришла. Если никак, то через директора, через опеку, через СМИ… но это сильно стрессово — однако не бегать же девочке из класса в класс, из школы в школу? И если другие родители с ними против Кости солидарны, то и их вовлечь… учительнице можно по-хорошему объяснить, что лучше не усугублять.
Дальше в зависимости от результатов визита, предполагаемых диагнозов Кости, но по аналогии с ограничениями по суду в праве приближаться — разрешить Косте обращаться к Амели исключительно письменно через учительницу и не требовать ответа ни в каком виде. Пусть все пишет о своих переживаниях, при необходимости можно эти тексты собрать и психологу показать, проконсультировать по ним, отследить динамику.
Собирать материалы для суда. Может понадобиться.
За безопасность девочки отвечает учительница, ее предупредить, что иск может быть в ее отношении.
А девочке позволять пропускать школу, чтобы не нагнетать. Четвертый класс — год до смены педагогов, эта учительница, покровительствующая Косте, на будущий год не сможет на ситуацию влиять.
Но может, такая глухая оборона и не понадобится. Вроде все участники вменяемые, а риск для ухудшения здоровья Амели очевидный.
Светлана, Ленобласть
Мой мейл [email protected]
Отвечу обязательно.
***
Пишет Тим:
>в обычном классе обычной школы есть ребенок, который своим явно нестандартным (возможно, имеющим неявную медицинскую основу) поведением существенно затрудняет образовательный процесс для учеников (или их части) и/или учителя. Правильное решение, с вашей точки зрения? Начну с того, что у меня самого есть, как бы это сейчас назвали, особенные образовательные потребности, но в советское время такого словосочетания, конечно, никто не знал. У меня просто был плохой слух и плохое зрение. Учительница всегда сажала меня на первую парту перед собой. Тогда это считалось достаточным. Я все равно плохо ее понимал, и если кто-то начинал кричать в классе, то я не слышал ни-че-го. И так всю школу, поэтому приходилось читать после школы весь параграф плюс дополнительно читать, чтобы точно быть уверенным, что я всё знал, что учителя могли спросить. Если бы ребенок, который постоянно шумит, учился бы в моем классе, я бы его побил.
***
Пишет Лина из Финляндии. Здравствуйте, Катерина! Хочу написать своим мысли по поводу истории с Амели, которую преследует мальчик с особенностями. У знакомых была похожая ситуация с мальчиком задирой в финской школе, и им помог перевод в другой класс. Но мама Амели абсолютно права, что в другом классе тоже могут быть задиры или навязчивые поклонники и постоянно сбегать не выдет.
1. Прятаться в туалете — не очень успешная стратегия. Девочка усиливает свой страх и впадает в роль жертвы.
2. Здорово, что есть подруги, готовые вступиться. Это важный ресурс, на который можно опереться. Жаль, что учителя недостаточно объясняют допустимое поведение в общении. Тут помогло бы занудное повторение, что не стоит навязываться другим.
3. Вдруг Амели поможет походить на занятия карате или других боевых искусств? Для выработки внутренней уверенности и возможности дать отпор задирам.
4. Есть ли возможность найти «шефа»? Например, мальчика или девочку из старшего класса, который на переменах помогал бы Амели справиться со страхом. Ведь страшно от того, что она не может постоять за себя, если мальчик перейдет к более активным «ухаживаниям».
5. На месте мамы мальчика, конечно, было бы жаль своего отвергнутого ребенка и его чувства. Но я бы занудно повторяла ему, что навязываться не стоит. Может, постаралась бы направить его неуемную энергию на учебу, улучшение внешнего вида и социальных навыков. Если ситуацию пустить на самотек, то по классическому треугольнику Жертва-Агрессор-Защитник, мальчик довольно скоро рискует попасть в положение Жертвы.
PS У меня в школьном возрасте случались приставания сверстников. Но я хорошо царапалась, если меня пытались зажать на перемене, так что заигрывания быстро прекратились.
***
Пишет Светлана:
«Мой Гамлет. История одного взросления.»
Меня сильнее всего зацепило слово «презирают».
Сам юный «Гамлет» — презирает.
Своих родителей.
За их «невзрослость». За недовзросление.
«Насмешкой горькой обманутого сына
Над промотавшимся отцом», цитируя Лермонтова (тоже тот еще… судиЯ).
Его родители реализовались вполне по программе, внутри горизонтали — а он вышел из плоскости на объем. Вертикальный прогресс. В каждом поколении есть такие и есть эдакие… Возможно, в нынешнем их больше, вертикально прогрессирующих…
И даже есть мнение, что такие поколения были в канун предыдущих мировых войн, но от них мало кто уцелел. Спорное мнение, но вот есть и такое.
Они будут рвать шаблоны?
Это-то ладно бы. Для общецивилизационной эволюции даже полезно.
Но — презирать?
Или это возрастное и пройдёт?
Тут намедни Аузан давал интервью (декан экономического факультета МГУ), его спросили, чем его нынешние студенты отличаются от предыдущих. Он отметил, что во многом они круче, но с памятью есть нюансы, пример привёл: группа студентов защищала проект, он спросил:
- Не кажется ли вам, что восьмой слайд вашей презентации противоречит первому?
- А вы помните содержание нашего первого слайда? Мы — нет, — простодушно ответили они.
Тоже, небось, презирают тех, кто их критериям не соответствует…
***
Меня зовут Елена и я из Геленджика.
С интересом прочитала ваши истории про подростков «квадроберов». Это сейчас прям горячая тема. Мои свекры смотрят новости и негодуют по поводу «ненормальных детей и их родителей».
В принципе, в чем-то я детишек понимаю. Сейчас так носятся с домашними питомцами. И домики, и специальные корма, и витаминки, и игрушки, и роскошные наряды. Все так умиляются котикам и мелким собачкам типа шпица. Действительно позавидуешь такой жизни. Котиков любят, все им прощают и ничего не требуют. На детей тоже тратят много денег, заваливают игрушками и нарядами без меры. Но! От детей требуют оправдать вложения. Нужно «соответствовать» стандартам, которые постоянно меняются. И родители сами толком не понимают, чего хотят и что вкладывают в понятие «успешность». Но «раз мы вложились, то ты должен». Не мудрено, что на волне истерии про «принятие» и «толерантность» дети решили выбрать бегство в плюшевый мир «домашних любимцев». Идея, кстати, не нова. Мой первый муж рассказывал, что устав от «ожиданий» своей достаточно деспотичной мамы, он мечтал стать котом. «Лежишь себе на дереве, греешь шубку на солнышке и никто не заставляет тебя зубрить французский и учиться на пятерки».
Что касается ребят, описанных в ваших статьях, то они «не типичные квадроберы». И кошка Мисси, и волки, и лисы — они прекрасно осознавали, что «это игра, вторая личность». Они играли «со своими» и не требовали, чтобы окружающие относились к ним как к животным. Кошка Мисси — она же играла только в семье. Ну и в гостях с более младшими ребятами. Она не требовала, чтобы чужие люди относились к ней как к кошке, не царапала деревья на улице. И не гуляла на четвереньках. Лисы и волки — они вообще собирались «своей стаей» и не требовали от семьи «относиться к ним как к зверю и кормить мясом». И кур у соседей не воровали. То есть они прекрасно понимали, что это «роль», возможность через «другую реальность» снять нервное напряжение. А «классические квадроберы» именно тем и бесят, что требуют чтобы все относились к ним как к животным. «Я себя так позиционирую и точка». И родители идут на поводу и тоже «сходят с ума». И, на мой взгляд, это весьма печально. Деградация и вырождение...
***