Алена. В ожидании гражданства

В Бишкеке фотограф Алена Лозовская всегда держала загранпаспорт в ящике комода. ID — аналог внутреннего паспорта — она потеряла на первом курсе вместе со студенческим билетом. Он понадобился ей лишь раз: хотела сдать кровь, а донорам обязательно нужно удостоверение личности.

Когда Алена поступила в Британскую высшую школу дизайна в Москве, о документах она особо не думала: «Я приехала с таким настроем — бумажки ничего не решают и никому не нужны». Не стала даже делать регистрацию: знакомые сказали, что никто ее не проверяет.

Государство не проявляло себя около года. А потом Алена увидела в новостях что-то про ужесточение режима для мигрантов: якобы в Москве найдено несколько тысяч тех, кто проживает незаконно, и им запрещен въезд в Россию (тех, кто уже выехал, обратно не пустят, а остальных могут выдворить из страны). Ради интереса она вбила свои данные на сайте ФМС — и обнаружила себя в списке. Через несколько недель начинались каникулы, билеты в Бишкек уже были куплены. Алена позвонила домой и сказала, что не приедет.

«Было ужасно страшно ходить в ФМС, вместо меня ходили мой парень и сестра», — говорит она. И добавляет: попался хороший инспектор, другой мог бы и депортировать. Этот же предложил предъявить как основание пребывания в России справку из «Британки» (хотя это частное образовательное учреждение, а по закону нужно государственное). Несколько недель беготни — и МВД сняло запрет.

Когда врач узнал, что Алена боялась и думала, что ей не положено, долго ругался: «У тебя есть права! И всем друзьям-гастарбайтерам о них расскажи!»

Вскоре Алена с молодым человеком решили пожениться. В ЗАГСе их ждал сюрприз. «Такой важный момент, вы пришли подавать заявление, а на твою справку просто плюют!» — вспоминает она. Оказывается, регистратор заподозрил фиктивный брак («Как это без торжественной части?») и буквально плюнул на печать в справке из Киргизии: расплывется или нет. Еще сверил дату со справки с календарем: «Вдруг это подделка и вам ее выписали выходным днем».

На гражданство Алена долго не подавала, хотя разрешение на временное пребывание (РВП) и вид на жительство (ВНЖ) получила достаточно легко. Но в прошлом году решила все-таки «добить его», как она выражается, чтобы не было проблем с медициной. Сейчас она может получить медицинскую помощь по месту регистрации, а пару лет назад, когда с документами еще было не все в порядке, боялась позвонить даже в скорую. Когда после ангины началось осложнение на почки, Алена все же позвонила в скорую. Врач удивился: почему не вызвала еще с ангиной? Когда он узнал, что Алена боялась и думала, что ей не положено, долго ругался: «У тебя есть права! И всем друзьям-гастарбайтерам о них расскажи!» Тогда ее бесплатно лечили три дня в стационаре.

Эпопея с гражданством заняла больше полугода — и пока ни к чему не привела. Про ФМС в деревне Сахарово наслышаны все друзья мигрантов: чтобы туда приехать, нужно рано утром оказаться на метро «Аннино», втиснуться в набитый автобус и больше часа ехать до места. Этот путь Алена проделала раз десять — то за талоном на запись, то подавать документы, то снова за талоном. Три раза дошла до инспекторов — и от каждого получила отказ.

Инспектор первый — женщина среднего возраста. Остановилась на свидетельстве о рождении: «Город Фрунзе. А что это за город? Нужна справка». Алена заикнулась о том, что это общеизвестный факт, но получила ответ: «Не умничайте, есть такое правило». Справку в отделе картографии библиотеки имени В. И. Ленина предложили делать месяц. В Бишкеке, бывшем Фрунзе, друзья справились за три дня.

Инспектор припечатал: «Я такое не приму. В нашей стране нельзя так себя вести, нужно быть как все»

Инспектор второй — строгий лысый мужчина за сорок. «Это че за выпендреж? Ты че, особенная какая-то?» — вопрошал он, листая красивое заявление на плотной бумаге формата А3 (вместо скрепленных степлером листов А4). Матовую фотографию он счел недостаточно матовой. Когда Алена спросила, где все это прописано, инспектор нашел ошибки в заявлении и припечатал: «Я такое не приму. В нашей стране нельзя так себя вести, нужно быть как все». Алена распечатала все на тонкой бумаге, скрепила степлером, сделала в кабинке новую фотографию и исправила все ошибки.

Инспектор третий — приятный молодой человек. Все проверил, всем доволен. А потом сообщил, что у мужа должна быть прописка. Он тоже из Бишкека, гражданство получил давно, и для этого прописывался у дальней родственницы в другом городе, но после получения паспорта сразу выписался и теперь живет с регистрацией. «Ну как он сделает прописку, у нас же жилье в ипотеку — оно только строится», — не понимает Алена. С жильем уже и так была проблема: банк, в котором ребята брали ипотеку, кредиты иностранным гражданам не дает. Поэтому Алене пришлось заверять у нотариуса заявление, что на собственность она не претендует, хотя платят ипотеку, конечно, вдвоем. И вот просят прописку. Друзей, которые и так помогают с регистрацией, напрягать неудобно, а делать по-серому — ненадежно и дорого: 40 000 рублей.

Последний год Алена изучает историю своей семьи. Ее прадедов во время Столыпинской аграрной реформы переселили из Украины в Сибирь. Потом началось раскулачивание, и они попали в Центральную Азию — то ли их туда отправили, то ли бежали сами. Только пришли в себя, как началась война. «Я не понимаю. У меня все прадеды погибли на войне. Их раскулачили, бедных. И странно, что я теперь не могу получить гражданство своей исторической родины», — говорит она. И перечисляет, сбиваясь на казенный язык: «Я плачу налоги, у меня достойная зарплата, высшее образование, муж гражданин России детородного возраста. Демографически я полезна этой стране, у меня славянская внешность, что вас останавливает? Бумажки?»

Никита. Как можно меньше государства

У Никиты Сокова был выбор между Голландией, Францией и Россией, но поступать в университет он, уроженец Харькова, все же решил здесь. «Я в универе вообще не запаривался и не представлял, через что мне придется пройти», — смеется он, вспоминая свою учебу в качестве иностранного студента. Там, в РЭУ имени Г. В. Плеханова, все было просто и оперативно — регистрацию делали на территории общежития, помогали оформить все документы.

Да, в каких-то конкурсах нельзя было участвовать (везде прописано — для граждан РФ), а в банке напутали с именем на карточке (оно не совпадало с украинским загранпаспортом, где имя Никита не транслитерируют, а переводят как Mykyta), но решить эти проблемы удалось без особой нервотрепки.

«Главный головняк начался, когда я получил РВП. Приехал подавать на вид на жительство и узнал, что все переехали в Сахарово», — вспоминает Никита.  

Тогда в Сахарово царил хаос. Приехав на автобусе к открытию, мигранты легкой трусцой бежали к зданиям, чтобы выстроиться в ряды. Талонов не было, поэтому брали тех, кто попал в первые два-три ряда. Первый раз Никита по незнанию приехал днем и развернулся домой: ему объяснили, что смысла ждать нет.

Без опыта в первый раз устроиться очень тяжело. Скорее всего, выбор падет на такого же человека, которого нужно учить с нуля, но с гражданством

Параллельно с квестом в Сахарово Никита устраивался на работу. Несколько раз он уже общался с работодателями, проходил собеседования, а потом в компании узнавали про его украинское гражданство и брали паузу — оценить, сколько это будет стоить и насколько будет выгодно. «Без опыта в первый раз устроиться очень тяжело. Скорее всего, выбор падет на такого же человека, которого нужно учить с нуля, но с гражданством», — поясняет Никита. У него получилось заинтересовать крупное рекламное агентство, но в процессе оформления неожиданно появилось препятствие.

В миграционной карте Никиты — это документ, который выдают при въезде в Россию на таможне, — у него была указана цель визита как «частный». Чтобы не пришло письмо счастья от ФМС, в рекламном агентстве рекомендовали поменять отметку. Делать нечего, Никита привычно пошел в районное отделение ФМС, а там пожали плечами: ничего сделать не можем, надо выехать из страны и въехать снова. Раньше было можно менять отметку, а теперь нельзя.

Никита выкрутился относительно легко: были деньги, была шенгенская виза, и он устроил себе вылазку в Австрию. «Если бы этого не было, не знаю, что бы делал», — признаёт он. Нужную отметку в миграционной карте он получил, правда, процесс оформления на работу со всеми перипетиями занял около двух месяцев.

Задержки и проволочки — главная причина, по которой Никита все же собирается получить российское гражданство. Так будет спокойнее и комфортнее, не надо будет переживать и бегать в ФМС — подтверждать, что он учится, работает, живет. Правда, этот шаг Никита откладывает на несколько лет: «Очень много энергии и сил нужно на финальный этап. Я хочу отдохнуть и запастись терпением».

Вообще, если даже сначала что-то не получается, это всегда решается после общения и объяснений, проверки документов

Терпения ему не занимать. Например, разрешение на то, чтобы пользоваться каршерингом, пришлось ждать почти год: с РВП его регистрировать не хотели, требовали ВНЖ.  

«Вообще, если даже сначала что-то не получается, это всегда решается после общения и объяснений, проверки документов. Не было таких ситуацией, где я не смог бы договориться или воспользоваться услугой по-другому», — делится Никита. С некоторыми сервисами он предпочитает пользоваться обходными путями: например, опасаясь проблем на таможне, одежду и другие товары из-за рубежа Никита заказывает вместе с девушкой на ее имя (некоторые службы доставки требуют паспортные данные). В поликлинику он ходит частную.

— Твой секрет — поменьше сталкиваться с государством?

— Ха. Ну да, можно и так сказать.

Никита говорит, что люди нигде не защищены до конца — и особенно на постсоветском пространстве. Возможно, если худшие сценарии развития отношений России и мира воплотятся, с украинским паспортом ему было бы проще устроить свою жизнь за рубежом, признаёт он. Но пока не рассматривает эту возможность всерьез: «Я решил жить в России. У большинства моих друзей и родственников гражданство России есть».

Даже на таможне или стойке регистрации в аэропортах ID разглядывали недоверчиво, с двух сторон

Максим. В зоне комфорта

Мы приехали взять машину напрокат, оформив заявку через сервис-агрегатор. Как это обычно устроено: называешь номер брони, показываешь документы, получаешь ключи и инструкции, уезжаешь. Уже темнело, мы ехали смотреть на летний звездопад, и время поджимало.

Но работник проката не знал, что у моего парня казахстанское гражданство. Он долго крутил в руках права и ID на имя Максима Давыденко и несколько раз уходил в подсобку — видимо, советовался со службой безопасности. Наконец, вздохнув, он все же дал ключи, взяв ответственность на себя. Когда мы пытались взять машину у этой же службы снова, нам отказали, хотя положительный опыт уже был.

Максим рассказал, что его ID вообще редко где воспринимают как документ: «Они видят карточку и автоматом говорят: “Это не пойдет, нужен паспорт!”» Особенно часто такое происходило на почте. Даже на таможне или стойке регистрации в аэропортах ID разглядывали недоверчиво, с двух сторон. Проводники в поездах сначала тоже удивлялись, но потом привыкли.

Год назад Максим получил загранпаспорт и во всех случаях стал показывать синюю книжицу, хотя удостоверение носить с собой было проще.

Купить медицинскую страховку в одной из крупных сетей салонов связи по всем правилам невозможно — программа не дает оформить ее без серии паспорта

Когда мы только познакомились, я предложила Максиму завести карточку модного продвинутого банка. Оказалось, он уже пробовал — и на этапе оформления документов ему отказали: якобы истек срок действия миграционной карты.

Через месяц я узнала, что коллеге с тем же набором документов банковскую карту выдали. Возмутившись, Максим стал выяснять, почему тогда ему отказали. В банке тактично выспросили данные коллеги, пообещали не устраивать ему проблем, а потом аннулировали счет. Чем объяснили? Ошибка сотрудника, выдавшего карту.

Кстати, с каршерингом в итоге удалось договориться и без РВП или ВНЖ. Хотя переписка и заняла пару месяцев, а представители сервисов требовали прислать дополнительные документы вроде трудового договора. Договориться можно почти всегда. Только не всегда хватает терпения.

Каждый раз, когда Максим сталкивается с подобной проблемой, он ужасно раздражается (хотя я, кажется, больше). Например, купить медицинскую страховку в одной из крупных сетей салонов связи по всем правилам невозможно — программа не дает оформить ее без серии паспорта. Нельзя поставить ни пробел, ни дефис, ни нули. А серии у многих заграничных документов просто нет. В итоге мы перенесли из номера паспорта букву N, хотя это никакая не серия, а всего лишь пометка о типе паспорта (национальный).  

Даже в самой лучшей системе происходит сбой, когда она сталкивается с чем-то нестандартным, — к такому выводу мы пришли за полтора года жизни Максима в России

«Дизайнеры и разработчики не представляют, что у людей в документе может не быть отчества. Это обязательный пункт везде. И программа не дает дальше заполнять без него», — жалуется Максим на разные сервисы, и государственные, и частные. Отчество у него есть, но в паспорте оно не прописано, и если указать его, то потом могут придраться.

Даже в самой лучшей системе происходит сбой, когда она сталкивается с чем-то нестандартным, — к такому выводу мы пришли за полтора года жизни Максима в России. И разбираться с этим сбоем людям по ту сторону стойки часто просто лень. «Если обычные российские граждане — люди второго сорта, то приезжие — люди третьего сорта», — формулирует Максим. Когда мы искали квартиру, ему при разговоре с арендодателями всегда приходилось добавлять: «Я гражданин Казахстана, но моя девушка из России, москвичка».

Несколько раз после проблемных ситуаций я говорила: собери документы, сходи в ФМС, получи гражданство. Но Максим в Сахарово упорно не собирается. «Если бы в начале я знал, что будет столько проблем, то продумал бы свои шаги и, может быть, попробовал получить гражданство. Но сейчас я вышел на плато. У меня есть необходимое количество сервисов, банков, услуг. Единственный плюс российского гражданства — я смогу находиться в России безвыездно, даже если у меня не будет работы. Но плюс не настолько весомый». Иногда он сетует: тогда придется отказаться от казахстанского гражданства (в случае России и Казахстана двойное гражданство невозможно). А иногда шутит: не буду им сдаваться.

Но все дело в масштабе и количестве неудобств — пока их не так много, но когда-то их число и размер могут дойти до критической точки.