Еще лет сто назад спортом занимались лишь состоятельные молодые бездельники, а смотреть их состязания ходили те, кому уже и вовсе делать нечего. Сегодня спорт в той или иной форме поглощает львиную долю досуга на планете, на него тратится огромный процент свободных средств. Основные олимпийские и футбольные турниры представляют собой наиболее массовые скопления людей в одном месте, не считая крупных военных действий. Организация этих турниров — тоже бизнес, и, как каждое деловое предприятие, они могут быть организованы успешно и эффективно, а могут оказаться провальными. Пример совершенно провального предприятия — летняя Олимпиада в Монреале в 1976 году. Долги после нее составили 1,5 миллиарда канадских долларов — огромная по тем временам сумма, и выплачивала их вся страна целых 30 лет.

В СССР цены, расходы и доходы мало кто считал, поэтому грандиозная по размаху московская Олимпиада не поддается, наверное, стандартному анализу «вложения — прибыль», или даже «цена — качество». Тем не менее уже следующие Игры в Лос-Анджелесе явили собой образец эффективнейшего и экономнейшего мероприятия, вполне в духе рейгановского консерватизма. На деньги, заработанные на Олимпиаде, организационный комитет ЛА-84 создал до сих пор существующий благотворительный фонд, поддерживающий молодежный спорт в Южной Калифорнии.

За прибылью, конечно, никто не гонится: Олимпиада в Лос-Анджелесе проходила в специфическое время в специфическом месте. Со спортивными состязаниями связывается целый ряд задач и целей, разносторонних и разноплановых, не имеющих отношения к прямой прибыли. Но это не значит, что их эффективность и успех нельзя оценить.

Конечно, спортивные состязания такого масштаба дают возможность относительно быстро обновить транспортную инфраструктуру, построить гостиницы и развлекательные комплексы, которыми будут пользоваться как туристы и деловые гости, так и местные жители, настроить современных стадионов и ледовых дворцов. Но это не так уж важно. Главный продукт больших спортивных событий открыл еще Адольф Гитлер — мастер пропаганды, процессий и публичных зрелищ. Как и во время берлинской Олимпиады 1936 года, масштабные спортивные состязания — это возможность поднять национальный престиж, укрепить патриотический дух, похвастаться достижениями и доказать собственному населению, что оно живет в уважаемой стране.

И тут возникает разница. Турину и Ванкуверу, где проходили последние две зимние Олимпиады, а также Нью-Йорку, Чикаго, Парижу и Лондону — городам, боровшимся за право проводить летние Игры, — престиж, по большому счету, не очень нужен. Зато отцы городов, где проводятся такие соревнования, рискуют очень многим. В частности, своей политической карьерой.

Как показали недавние выборы в Британии и в США, налогоплательщики перестали приветствовать трату их денег. Их также стали заботить происходящие от подобных трат долги. Ванкувер потерпел на зимней Олимпиаде убытки, даже притом что американская телекомпания NBC переплатила ему за право транслировать Игры в США. Более того, во время Олимпиады проходили довольно громкие протесты против затрат больших средств на такую фривольность, когда и в городе, и в провинции Британская Колумбия так много других нерешенных проблем.

В Лондоне протестов может оказаться еще больше, тем более что новое правительство так резво срезает все бюджетные расходы.

Зато ЧМ-2010 по футболу, проходивший этим летом в Южной Африке, стал большим успехом. Потому что этой стране нужно было доказать, что она за последние два десятилетия прошла огромный путь и стала своего рода лидером развивающихся стран. И это было доказано. Средства, потраченные на организацию турнира, частично окупились, и было создано более 100 тысяч рабочих мест. Хотя большинство из них было временными, все равно результат для экономики был позитивный. Более того, очень многие из тех, кто приехал на чемпионат или смотрел его по телевизору, поняли, что в Йоханнесбург, несмотря на страшилки прессы, вполне можно ездить, никто тебя сразу на улице не застрелит. И, что самое главное, в Южную Африку можно инвестировать.

Бразилия надеется на такой же успех в 2014 году на футбольном чемпионате и в 2016-м на Олимпиаде. За последние 8 лет Бразилия превратилась из перманентной «экономической супердержавы будущего» в страну с по-настоящему успешной экономикой. Кончилась эра гиперинфляции, долговых кризисов и калейдоскопически меняющихся валют, и начался стабильный рост. Если так пойдет, на этих спортивных состязаниях крайне патриотичным бразильцам будет чем похвастаться.

Но не всякое состязание автоматически дает высокий престиж. Московская Олимпиада в этом отношении оказалась провальной. И не только потому, что был организован бойкот. И без бойкота, и даже без вторжения в Афганистан суперудачной пропаганды все равно не вышло бы. Потемкинская деревня хороша лишь издали.

Не ахти какой продуктивной для китайского руководства стала и пекинская Олимпиада. Во-первых, когда она задумывалась, Китай был все еще выскочкой, но зато к 2008 году ничего доказывать ни себе, ни окружающим ему уже не было нужно. Сегодня же и подавно никто в Пекине не стал бы морочить себе голову из-за какого-то там спортивного состязания. Из кризиса последних лет Китай выходит полноценным мировым лидером.

К тому же сама Олимпиада в позапрошлом году проходила на фоне протестов в Тибете, а также привлекла негативное внимание к проблеме загрязнения окружающей среды в Пекине и его окрестностях.

Это подводит нас к вопросу предстоящих спортивных состязаний в России. Чемпионат мира по футболу — вполне замечательная идея, как для развития инфраструктуры в ряде городов страны, где будут проходить групповые матчи, так и для пропаганды роста и развития России с 1998 года. Да и времени будет достаточно, чтобы все хорошенько построить. Однако до этого надо еще дожить, и пережить зимнюю Олимпиаду в Сочи.

Тут как раз проблемы. Во-первых, зимняя Олимпиада, в отличие от футбола, для пропаганды успехов годится очень плохо. Ее в России называют Белой олимпиадой, и она и правда белая. В том смысле, что очень мало неевропейцев принимают в ней участие. Холодные страны наиболее богаты, не зря существует разделение на Север и Юг в международных организациях. Но и в богатых странах зимние виды спорта не всем по карману, ими занимаются лишь те, кто имеет возможность брать дополнительные каникулы зимой. Спортивные состязания проходят на дорогих, пафосных курортах. Иными словами, зимняя Олимпиада — всегда гламурная Олимпиада.

Но вот Южная Африка и Бразилия демонстрируют не тот факт, что у них есть богатые люди и элитные курорты — в Бразилии еще 30 лет назад в глянцевых журналах частным лицам рекламировали частные самолеты, — а что страна в целом шагнула вперед. Что там теперь меньше бедных и больше среднего класса. На летней Олимпиаде и на чемпионате мира по футболу это можно показать. А зимняя Олимпиада, особенно такая, на которую страна собирается потратить, по некоторым оценкам, до триллиона рублей, может оказаться неприятным поводом для изучения социальных и экономических контрастов, возникших в постсоветской России.