Максим Кронгауз, лингвист:

Я, например, не люблю слово «амбивалентный». Мне кажется, что оно слишком изысканное. Но это не значит, что его надо облагать налогом или вообще исключать из языка. По поводу инициативы Федорова я бы сказал всего одно слово: абсурд. Мы не можем обойтись без иностранных слов, потому что находимся под влиянием глобальной культуры. Есть индивидуальное отношение к словам: меня, например, раздражают не только иностранные слова, но и русские. У каждого есть свой языковой вкус. 

Дмитрий Дибров, телеведущий:

Отечественному бизнесу не следует даже думать о том, чтобы называть калоши мокроступами. Надо просто делать все для того, чтобы нас пригласили в мировую мануфактуру разделения труда. Мы живем в постиндустриальном обществе, а это означает, что ничего не может быть «сделано в России» или «сделано в Китае». Придумано в Калифорнии, разработано в Германии, доведено до ума в Японии. Когда во дворе собирается футбольная команда, мальчиков туда берут, если они умеют играть. А нельзя уметь играть, не зная языка, на котором говорит весь мир. Если китайчонок говорит только на мандарине, как же он соберет айфон? 

Иностранные и заимствованные слова в русском языке меня не раздражают. Я потомственный филолог и к языку отношусь не как к своду правил, а как к весьма живой субстанции. И если мой соплеменник в свою речь внезапно вплетает что-то с английским, французским или латинским корнем, я только рад. Значит, моя Россия развивается вопреки желанию депутата Федорова.

Я считаю, что депутату Федорову следует попробовать заработать какими-нибудь путными средствами, а не спекулировать на сознании малообразованной части русского общества, не понимающей, где она сейчас находится.

Андрей Аствацатуров, писатель:

Язык — здоровая система, и его испортить очень трудно. В XVIII веке была такая же проблема: была куча заимствованных слов из немецкого и французского. Но самые смешные слова, кальки с иностранных аналогов не прижились, нашлись какие-то адекватные национальные понятия. Не надо переживать и паниковать. История все расставит на свои места.

В некоторых консервативных странах, например в Германии, стараются подбирать национальный эквивалент даже общеупотребительным словам типа «компьютер». Но если это невозможно, то удобнее пользоваться или калькой, или заимствованным иностранным словом. Это естественный процесс языка, и как-то препятствовать ему, тем более, принимать вот такие чудовищно странные законы я бы, конечно, не стал. Настоящие проблемы сейчас происходят с Академией наук. Закон высосан из пальца, чтобы отвлечь внимание общества от чего-то другого.

Псой Короленко, филолог, музыкант:

Нужно ограничить использование русского языка иностранцами. И ввести разные уровни доступа к русскому языку для граждан РФ в зависимости от различных вводных данных: уровень владения языком, срок проживания в России и так далее. Сам по себе русский язык является достоянием, и в этом смысле он может быть обложен налогом. Вот, например, в Эстонии, если ты претендуешь на гражданство, то сдаешь экзамен на пользование языком. Нужно изучить опыт различных стран. Этим всем должны заниматься группа лингвистов, социологов, психологов, политологов и юристов. Они должны все это обсудить и ввести законы о пользовании русским языком на территории Российской Федерации.

Шучу, конечно. Что касается серьезного разговора — я не эксперт в этом вопросе. Любое слово может быть лишним, звучать глупо и нелепо, а может стать интересной находкой. Есть много иностранных слов, которые являются значимыми для русской культуры. Можно вспомнить названия издательств «Гнозис» или «Алетейя». Множество православных слов тоже иностранные, потому что они греческие. Какой-то абсурд.