Как слова влияют на наш мозг. Интервью с нейролингвистом Ириной Симановой

Ɔ. Как именно слова могут влиять на структуру мозга?

Представьте, что мы видим какой-то предмет. Информация поступила с сетчатки глаза в зрительную кору, но на первом этапе мозг не «видит» картинки целиком, а узнает только линии, углы, очертания. Далее из этих признаков мозг строит изображение: это многоступенчатый процесс, и на каждой ступени формируется все более сложный, осмысленный образ. Сегодня все больше исследований говорят о том, что слова, которые есть в нашем лексиконе, могут влиять на то, какой именно образ возникнет в итоге.

Ɔ. «Возникает в нашем мозге» — что имеется в виду? В каком формате образы там существуют?

За отражение любого предмета отвечает нейросеть. Она активируется при взаимодействии человека с этим предметом. Пусть это будет яблоко. Если мы видим яблоко, точнее, когда мозг принимает решение, что перед нами яблоко, он активирует воспоминания о свойствах этого предмета (картинка, звуки, вкус). Получается, что наш опыт — все, что мы по жизни делали с яблоками, — влияет на то, каким мы этот предмет себе представляем. Но, когда мы слышим или употребляем слово «яблоко», активируется та же сеть. Таким образом, использование слов, названий — это тоже опыт взаимодействия с предметом, и он влияет на последующее восприятие.

Ɔ. Могут ли наши представления нас в некоторой степени обмануть?

Да, потому что на восприятие, как я уже говорила, в огромной степени влияет предыдущий опыт, ожидания, контекст. Возникновение иллюзий — это очень естественный процесс. Огромное количество вещей мы можем воспринимать неправильно. Например, мы смотрим на небольшой дом с двумя окошками и дверью, а видим лицо с глазами и носом. Что происходит? Наш мозг старается как можно быстрее интерпретировать информацию и предлагает самый подходящий вариант: лицо. Просто потому, что мы очень часто видим лица, глаза-нос — это очень ожидаемый паттерн. Мозг строит догадки, исходя из имеющейся информации и предыдущего опыта. Чаще всего эти догадки правильны, но иногда — нет.

Ɔ. Вернемся к разнице между языками: какие различия в восприятии могут быть у носителей разных языков?

В разных языках категории для обозначения предметов и явлений могут различаться. Один из самых известных примеров: в русском языке используются разные слова для обозначения голубого и синего цветов. Это означает, что мозг человека, говорящего на русском языке, распознает голубой цвет как отдельную категорию. А в английском языке есть только одно слово — синий, отдельного слова для светло-синего нет, такой категории не существует.

Ɔ. Означает ли это, что если сло́ва, которое называет явление, не существует, то и воспринимается этот объект совсем иначе? Грубо говоря, отличают ли американцы на самом деле голубой цвет от синего?

Хороший вопрос. Чтобы на него ответить, специально проводились исследования: сравнивали восприятие цветов между русскоговорящими и англоговорящими участниками. Конечно, англоговорящие участники замечают разницу между темно-синим и светло-синим, но, кажется, делают это чуть-чуть медленнее, чем русскоговорящие. Кроме того, категории языка могут влиять на память: вот в русском языке нет отдельного слова для обозначения «светло-зеленого» цвета. Если ты увидишь человека в майке такого цвета, то решишь, что эта майка зеленая, и возможно, не запомнишь точно, светлая она была или темная. Со светло-синей майкой такого не будет: ты просто запомнишь, что она была голубая.

Ɔ. А есть ли еще подобные примеры кроме цветов?

Категория цветов — популярная тема в психолингвистике. Еще одна такая тема — слова для обозначения времени. Ведь прошлое и будущее время — это абстракция, ни того, ни другого нельзя увидеть. В большинстве языков для разговора о времени используются пространственные метафоры. Например, на русском, так же как на английском языке, мы говорим о будущем — «впереди», а о прошлом — «позади». А китайцы измеряют время по вертикальной шкале: говорят о прошлом — «вверху», а о будущем — «внизу». Есть ли разница в мышлении, в представлении о прошлом и будущем, между людьми, которые используют разные метафоры? И можно ли «натренироваться» видеть мир по-другому через изучение иностранного языка? Есть очень интересные исследования на эту тему.

Ɔ. А в чем разница головного мозга людей, в языке которых есть определенные звуки, и тех, у кого этих звуков нет?

Для того чтобы воспринимать речь на слух, человек должен распознавать фонемы — звуки, характерные для его языковой среды. В слуховой коре формируется что-то вроде фонетической карты. Чем больше разных звуков (фонетических категорий) в окружающей нас речи, тем сложнее будет устроена эта карта.

Ɔ. Верно ли утверждение, что чем больше различных звуков, языков и слов мы знаем, тем выше наши когнитивные способности?

Мне кажется, это утверждение ошибочно. Например, в японском нет различия между звуками [р] и [л]. В карте звуков у японцев есть один звук, который находится посередине. Но дело в том, что им-то не нужно различать звуки [р] и [л]. Мозг приспосабливается к той среде, в которой человек живет, и для тех действий, которые человек совершает. Если человек, выросший в Японии и не умеющий различать [л] и [р], вдруг попадет в среду, где это разные звуки, то у него будет много проблем. Например, у меня был коллега-японец, а с нами еще работала девушка по имени Лила. И он ее имя все время произносил неправильно, что, конечно, мешало ему с ней общаться. Но если бы он жил в Японии, то таких проблем не возникало бы. К общим когнитивным способностям это не имеет отношения, нельзя сказать, что один человек умнее другого, если он различает больше звуков.

Ɔ. А есть ли примеры, когда изучение иностранного языка все-таки делает нас умнее?

Раньше считалось, что двуязычная среда или раннее обучение второму языку может даже навредить развитию ребенка, потому что было такое наблюдение, что дети из семей, где говорят на двух языках, позже начинают говорить. Сейчас точка зрения изменилась. Считается, что у билингвов лучше развивается функция когнитивного контроля — контроля над действиями. Ведь они в любой момент должны понимать, в каком контексте они находятся и на каком языке им необходимо говорить, и быть готовыми переключиться. Исследования в этой области ведутся постоянно, думаю, нас еще ждет множество открытий.

Изучение иностранного языка во взрослом возрасте в любом случае хорошо. При изучении нового алфавита перестраивается зрительное и слуховое восприятие, через артикуляцию увеличивается контроль над мышцами, задействуются связи между отделами мозга. Мы все знаем, что учиться чему-то новому полезно, а язык — это комплексный навык, он использует все возможные системы мозга. Кроме того, категории и метафоры иностранного языка, которых в нашем языке нет, дают возможность буквально по-другому взглянуть на мир.

Автор: Василиса Бабицкая