Вид за миллион. Петербургская «Астория» попала сразу в три списка лучших отелей
Я не помню, когда впервые оказался в «Астории». Наверняка в прошлом веке, в прошлой жизни. Был период, когда я останавливался здесь часто и жил подолгу. Этот петербургский отель выделяется среди множества своих западных однофамильцев строгостью, даже надменностью северного декора: и сизый гранит, обрамляющий вход, и темный колер здания — прямая рифма с цветом, в который был выкрашен когда-то Зимний дворец.
Но основательность классического гранд-отеля контрастирует с какой-то домашней уютностью интерьера, с живой и деятельной атмосферой в лобби. Наконец, с обязательным серебряным самоваром, который даже в своем остывшем состоянии излучает русское усадебное гостеприимство. «Астория», какой она была задумана и построена в 1912 году, больше про укромность, уют, приватность. Про безмолвие гостиничных коридоров, в чьих бесконечных коврах, затянутых парусиновыми дорожками, тонет любой звук шагов. Про белизну эркеров и строгую графику двойных рам, в которые так хорошо вписываются золотой купол Исаакиевского собора и памятник гарцующему на коне Николаю Первому. Про петербургские сумерки, медленно сгущающиеся за окнами, которые приятнее всего наблюдать в гостиной «Ротонда» за чашкой чая при пылающем камине.
Ольга Полицци, английская леди итальянских кровей, замечательный дизайнер, автор множества прекрасных интерьеров отелей Rocco Forte, рассказывала мне, как ей хотелось не просто воссоздать былое великолепие «Астории», отмыв его от примет позднего советского новодела, но найти собственную неповторимую формулу петербургского стиля.
В ее замысле присутствовали и скандинавские мотивы, и затейливый югендстиль, и русский лен, и синяя кобальтовая сетка — знаменитый сервиз Императорского фарфорового завода. И что-то из сохранившегося антиквариата, которого, говорят, раньше в «Астории» было много, а потом куда-то все исчезло. И даже старорежимные пальмы в белом бальном зале. Поначалу с ними хотели распрощаться, а потом передумали. Пусть будут! Это же петербургская тема — наивная мечта всех северных людей, тоскующих о лете посреди бесконечного холода и льда полярной ночи. Ольга много чего еще придумала. Но ее брат сэр Рокко Форте, который взял «Асторию» в 1997 году в свое управление, был настроен критически. Зачем эти строгость и аскеза? К чему бледные полутона? Постояльцы «Астории» в массе своей люди бизнеса, люди успеха. Они любят все яркое, энергичное, модное. Пришлось добавить цвета, усилить освещение, приглушить антикварную патину, добавить дозу эффектного космополитизма.
«Астория» заиграла новыми красками, но дух питерского гранд-отеля сохранился, подлинный стиль все равно чувствуется, как, может быть, ни в одном другом отеле города. К тому же в последние годы «Астория» возродила традицию салона: здесь устраивают литературные вечера, звучит классическая и джазовая музыка, проходят встречи с интересными людьми. То, что всегда составляло славу «Астории», — интеллигентность тона и некий артистический акцент — проявляется не только в атмосфере, но и в меню. Например, там значится специальный малокалорийный десерт от Дианы Вишнёвой!
И еще — это персональные записки на кремовой бумаге верже, которые ждут каждого постояльца в номере. Я хорошо знаком с их автором, директором по обслуживанию «Астории» последние тридцать лет, легендарной Лидией Леонтьевной Леонтьевой. И каждый раз, когда нахожу ее послание, написанное изумительным четким почерком классной дамы былых времен, понимаю: я в Петербурге!