«Общество не готово принимать особенных людей». Как устроено инклюзивное образование

По закону в нашей стране каждый имеет право на основное образование вне зависимости от физических или ментальных особенностей. В действительности устроить ребенка с особенными потребностями в школу достаточно сложно. Закон есть, но реализуется он со скрипом. Ведь школа должна быть готова принять такого ребенка, должна уметь учить его и обеспечивать все основные потребности. 

Я часто бываю в Тель-Авиве и каждый раз отмечаю большое количество инвалидов-колясочников на улицах и в транспорте. Там что, правда больше людей с инвалидностью? Нет, конечно. Просто много хороших колясок, правильно организованная инфраструктура, и практически любой человек может путешествовать, ходить в магазины, рестораны, может жить полной жизнью. Почему у нас не так? За какую ниточку нужно потянуть, чтобы ситуация начала меняться? Я думаю, простого ответа нет. Есть комплекс причин — исторических, культурологических, экономических, наконец. 

Но главная причина пробуксовки инклюзии, на мой взгляд, мы с вами. Наше общество в целом не готово принимать особенных людей. Уже слышу возражения: ну есть же у нас и пандусы пресловутые, и инклюзивные школы. Есть, конечно, но каков их процент в общей массе? Насколько терпимо общество к ребятам с ментальными проблемами, например? Часто к нам приходят родители особенных детей и с порога начинают извиняться за своих детей, за их не всегда понятные реакции и поведение. Сначала я удивлялась, теперь уже просто констатирую: не привыкли эти родители к принятию, ждут замечаний и упреков.

Что же делать? Как менять ситуацию? В нашем случае ответ прост: инклюзия. Если в школе не делить людей по категориям — умных и сильных отдельно, не очень умных, плохо видящих или медленно бегающих — отдельно,все с детства будут получать навык сосуществования. Мое глубокое убеждение в том, что инклюзия нужна не только особенным детям, но и обычным ребятам. Так они учатся понимать и принимать, прощать и помогать. 

И еще один очень важный эффект мне видится в инклюзивном образовании. В каждом из нас живет страх оказаться не таким, как все, оказаться «за бортом». Если же с детства видишь, что одноклассница в коляске и одноклассник с расстройством аутистического спектра так же ходят в школу, имеют свой круг общения, страхов будет меньше. 

В лицее мы стараемся объединить особенных детей, их у нас примерно 10%, с остальными ребятами. Сначала особенный ребенок попадает в ресурсное отделение. Там с ним занимаются в индивидуальном порядке, он «набирает ресурс» и постепенно присоединяется к общим классам. Разумеется, на общих занятиях он проводит столько времени, сколько нужно ему самому. Например, один наш ученик в начале своего школьного пути посещал со всеми ребятами только уроки музыки, рисования, физкультуры и керамическую мастерскую. Потом, со второго класса, по несколько часов в неделю другие уроки, и так постепенно влился в коллектив класса. К концу 4-го класса он уже проводил большую часть времени в общем классе. Есть и другие примеры. У одной нашей ученицы довольно серьезная умственная отсталость. Музыка, физкультура, творчество — со всеми, основные предметы — только в индивидуальном порядке, только один на один. Итог: начальная школа позади, девочка освоила программу на доступном ей уровне и продолжит обучение в специализированной школе. Ученик с атипичным аутизмом с первого дня в общем классе с поддержкой смежных специалистов. Закончил третий класс, продолжает обучение. 

Школы с инклюзивными классами сталкиваются с целым рядом трудностей. Первая и, пожалуй, самая очевидная — это родители. У нас частная школа, и оказалось, что некоторые мамы и папы не готовы платить за обучение своего «нормального» ребенка, когда рядом особенные дети. И хотя в большинстве своем родители научились быть вежливыми, за семь лет работы я дважды все-таки услышала фразу: «Не хочу, чтобы мой ребенок был рядом с ненормальными». Для нас это своеобразный «фильтр родителей»: если они так себя ведут, нам будет сложно с ними в дальнейшем, мы рады, что такие люди отсеиваются сами.

Вторая задача — это, как ни странно, взаимодействие с родителями особенных детей. Часто они не могут принять своего ребенка, отрицают проблему, не знают, как себя вести. Тут нам помогают опытные психологи и педагоги, мы стараемся создавать поддерживающую среду не только для детей, но и для родителей. Это не всегда возможно сделать, ведь наши дети и их родители живут не в безвоздушном пространстве, за забором школы им приходится сталкиваться с иным подходом, и часто они снова прячутся в защитную ракушку неприятия проблемы. 

Третья сложная задача — это подбор педагогов. Для таких детей нужен индивидуальный набор специалистов. С особыми детьми работает специальный педагог, логопед-дефектолог, клинический психолог. Они помогают каждому новому ребенку постепенно и с наименьшим стрессом войти в большой детский коллектив. 

Еще нам в построении учебного процесса помогает заключение государственной психолого-медико-педагогической комиссии, которую мы организуем на базе лицея для всех ребят, которые планируют обучаться по индивидуальной программе. 

Дополнительные лицензии для работы с особенными детьми инклюзивной школе не нужны. От обычных школ она отличается уровнем педагогического состава и специально оборудованной инфраструктурой. 

В целом государство поддерживает инклюзивные школы: размер субвенции из бюджета на детей с особыми образовательными потребностями составляет в Московской области около 7 тысяч рублей. Конечно, этих средств недостаточно для организации полноценных, качественных занятий с особенными детьми. И многие школы вынуждены работать на коммерческой основе, но всегда стараются предоставлять специальные условия семьям, которым трудно платить за обучение самостоятельно. 

Инклюзия должна затрагивать всех: детей обычных и особенных, их родителей и, конечно, сотрудников. Нужно относиться друг к другу очень аккуратно, с пониманием и терпением, спотыкаясь и совершая ошибки, проживать каждый день и учиться жить в нормальном обществе разных людей. 

Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект „Сноб” — Личное». Присоединяйтесь

Вам может быть интересно:

• На Кубе крупнейшие с момента революции протесты. Безопасно ли там туристам?
• В Москве за один день закончилась очередная партия «КовиВака». Почему вокруг этой вакцины такой ажиотаж? Она лучше «Спутника V»?
• За какими кандидатами интересно следить на выборах в Госдуму — версия политолога Аббаса Галлямова