Вадим Рутковский: 8 патриотических комедий об отечестве и его защитниках

1. «Патриотическая комедия» Владимира Хотиненко (1992)

Оперативник Андрей (совсем юный, но уже прославленный «Фанатом» Алексей Серебряков), несущий милицейскую службу на границе Европы и Азии, чудом выживает во время перестрелки с бандитами — спасло расстройство желудка: отлучился по нужде, возвратившись, нашел мертвых товарищей и настоящего домового Пиню (Леонид Окунев). «Андрюха, ты мне нужен, а я, сдается, нужен тебе», — говорит бородатый дух в кооперативной футболке и мятом плаще: и у следователя, и у домового один враг, зловещий Макс. И защищать мир и покой нашей трогательной евроазиатской родины, где дремлет в кресле классический русский интеллигент Ильин, страж построенных предками подземелий, «двинутый, но не сумасшедший» (Сергей Маковецкий), — общее дело людей и сказочных созданий...

Это удивительный — и самый недооцененный — фильм (можно целиком посмотреть на YouTube) лучшего ученика Никиты Михалкова Владимира Хотиненко, для большинства условно либеральных зрителей потерявшего авторитет после 1995-го (то есть все, что было до «Мусульманина», — класс, а все, что после, — госзаказ и непотребство). В моей адвокатуре Хотиненко (выдающийся режиссер и педагог — посмотрите хотя бы, сколько отличных фильмов его учеников участвует в нашем проекте «Кино на "Снобе"») не нуждается, поделюсь только одним глубоко личным размышлением — если хотите, о неисповедимости пути. Читая книгу Маши Кувшиновой «Балабанов», где была приведена развернутая цитата из Хотиненко, я подумал, что до определенной точки два свердловских постановщика — Алексей Октябринович и Владимир Иванович — двигались в очень похожих направлениях. И Nautilus Pompilius впервые появляется в кадре «Зеркала для героя» (который снимался одновременно с документалкой Балабанова «Раньше было совсем другое время»), сам Вячеслав Бутусов играет первую свою небольшую, но вполне запоминающуюся, с цепкой фразой, роль в «СВ» (и примерно такую же сыграет спустя годы в «Брате»), и Маковецкий переходит к Балабанову «по наследству» от Хотиненко, и песня Насти Полевой «На счастье» звучит в «Патриотической комедии» ровно с тем же эмоциональным эффектом, что и «Летучий фрегат» в «Брате». И Хотиненко, и Балабанов вдоволь поиграли с жанрами, сохраняя моментально узнаваемый почерк. И почвеннические мотивы у каждого ощутимы с самых первых работ, и про русских солдат в афганской/чеченской яме оба снимали. Пересечения двух художников можно перечислять долго — странно, что до сих пор никто из киноведов не обратил внимания на очевидный диалог между Алексеем и Владимиром. Я не знаю, был ли в биографии Хотиненко момент, когда он мог пойти «не туда» — к той экзистенциальной бездне, что поглотила в итоге Балабанова, а в итоге стал благообразнейшим, на зависть довольным жизнью, лучезарным дядькой (с фиксацией на воде — это я говорю по итогам случайных наблюдений за Хотиненко на фестивале «Движение»; может, в ней тайна жизни? И героя Серебрякова в «Патриотической комедии» излечивает кипяченая вода). Была ли точка, в которой Хотиненко свернул в церковь, а не пошел (как герой балабановского «Морфия») в кинотеатр? Или все было предопределено изначально, когда один, почти как Клинт Иствуд, дебютировал в полном метре истерном, а другой — экранизацией Беккета? Впрочем, я отвлекся, это тема для другого разговора, а пока — празднуем 23 февраля, вспоминая патриотические комедии.

2. «Небесный тихоход» Семена Тимошенко (1945)

В первых же кадрах, озвученных тревожной музыкой Соловьева-Седова, советский летчик, чей самолет только что протаранил фашистский истребитель, падает с пылающим парашютом с высоты 6000 метров — верная смерть. Но — пестрит экран передовицами «Правды» и других центральных и не очень газет — необыкновенный случай! Взрывная волна смягчила удар! Летчик остается жив — правда, вынужден пересесть со скоростных самолетов на использовавшиеся в ночной бомбардировочной авиации легкие «ПО-2», что только облегчает ему и его друзьям знакомство с красавицами из женской эскадрильи. И музыка Соловьева-Седого тоже становится обаятельно шлягерной: «Первым делом, первым делом самолеты, ну а девушки? А девушки потом» и «Над милым порогом качну серебряным тебе крылом» — из «Небесного тихохода»...

Я увидел этот почти мюзикл (сейчас можно целиком посмотреть на YouTube) в детстве, по телевизору — шоковый эффект! Как такое возможно?! Я привык, что если фильм про Великую Отечественную — будь-то детский, как, например, «Девочка ищет отца», или очень взрослый, как «Торпедоносцы» или «Иди и смотри», или даже с элементами комедии, как «В бой идут одни старики», — все закончится надрывом и слезами, победа, конечно, останется, но все умрут. А тут бац! — и комедия, настоящая, без приставки «траги», с любовными приключениями, и даже имена у героев уморительные — майор Булочкин (Николай Крючков) и старший лейтенант Туча (Василий Меркурьев). Забавно, что цензоры эпохи застоя оказались «святее папы Римского», то есть перещеголяли даже сталинских предшественников, «расслабившихся» в победоносном 1945-м. В сети можно найти объемный перечень купюр, внесенных в фильм при восстановлении в 1970-м: «сцена с профессором медицины, которого играет Фаина Раневская, подверглась не только переозвучиванию, но и перемонтажу — был вырезан фрагмент, где рассказывается о романах, флиртах и семейных драмах; вырезана шутка про «Пионерскую правду»; вырезана сцена истерики Тучи в танце с Кутузовой из-за чересчур игривых моментов их танца» и т. д., и т. п. Оригинальный вариант был перевыпущен только в 2011-м — можно сказать, повезло, прирожденного цензора Мединского поставили на культуру годом позже.

3. «Женя, Женечка и «катюша» Владимира Мотыля (1967)

А вот в этом шедевре комедийного военного кино не обошлось без трагического финала: возлюбленная хрупкого интеллигентного недотепы Жени Колышкина (Олег Даль) связистка Женечка Земляникина (Галина Фигловская) гибнет за несколько дней до победы, в уже почти взятом Берлине. Но без горечи немыслим сценарий не пользовавшегося доверием властей барда-шестидесятника Булата Окуджавы (песню на музыку Исаака Шварца про «Капли датского короля» знают даже те, кто не видел фильм), поэта с мудрым и печальным взглядом на мир. Не слишком счастливо сложилась и судьба картины: формального запрета не было, но для чиновников творчество Владимира Мотыля всегда было слишком вольным — и оттого сомнительным, «Женю» выпустили «третьим» экраном. Правда, вмешались моряки Балтийского и Северного флотов — отдельной экранизации заслуживает история о том, как Мотыль после теплого приема фильма в Североморске и Мурманске попросил адмиралов написать официальный отзыв, после чего отправил телеграмму председателю Совета министров Косыгину, который совершенно по-капиталистически наплевал на идеологическую «невыдержанность» «Жени», зато углядел в нем коммерческий потенциал и обеспечил фильму нормальный прокат. Что, увы, не помешало чиновникам культурных ведомств изрядно подпортить Мотылю карьеру и жизнь.

4. «Крепкий орешек» Теодора Вульфовича (1967)

Одногодка «Жени» и тезка будущей голливудской тетралогии, снятый с поистине голливудским шиком — отчаяннейшая комедия про женское подразделение ПВО, куда, оправившись после ранения, попадает лейтенант Иван Грозных (Виталий Соломин). Вместе с «неподдающейся», катастрофически недисциплинированной подчиненной Орешкиной (Надежда Румянцева) он оказывается в тылу врага — и отвязанности их приключений могут позавидовать даже фривольные французы из «Большой прогулки» или комедии «Бабетта идет на войну» (целиком «Орешек» можно посмотреть на YouTube).

Незабываема уже первая, походящая на закамуфлированный флирт, словесная стычка между Грозных и Орешкиной, уже доканавшей предыдущего командира («Сбежал от нас, на фронт, а, между прочим, в цирке французской борьбой занимался, могучий был человек!»): «Я в цирке не выступал, я сибиряк, а на медведя без ружья ходил! — А на зайца вы тоже без ружья ходили?» А следом лейтенант получает от другого бойца в юбке вопрос: «Вы женаты?» — и подвергается обстрелу кокетливых девичьих глазок. Это совершенно уникальная лента, абсолютный, беспримесный фарс — говорят, что Совет ветеранов «Мосфильма» даже требовал запрета «за профанацию подвига». Что удивительно, никаких известных цензурных скандалов не последовало, фильм вышел в широкий прокат и часто демонстрировался по центральному телевидению. Правда, его сценарист Ефим Драбкин, больше известный как писатель и режиссер Эфраим Севела, в начале 1970-х эмигрировал в Израиль.

5. «Беспокойное хозяйство» Михаила Жарова (1946)

Духовный предшественник «Крепкого орешка» (можно посмотреть на YouTube) — история ловких мистификаторов, гвардии старшины Семибаба (Николай Крючков) и «ангела в звании ефрейтора» Тони Калмыковой (Людмила Целиковская), в чьем ведении — муляжный аэродром, вводящий в заблуждение немецко-фашистских командиров и шпионов. Хлесткие диалоги, недвусмысленный эротизм, ставка на звезд (дебютировавший в режиссуре актер Михаил Жаров отлично чувствовал природу коллег-артистов), лоск большого кино вкупе с изумительной легкомысленностью — советский Голливуд, который мы давным-давно потеряли.

6. «Воздушный извозчик» Герберта Раппопорта (1943)

Есть соблазн предположить, что смеяться в военном кино стали только после победы. Но нет, вот чудесный фильм (доступен на YouTube) с Михаилом Жаровым в роли пожилого летчика-«чурбана» Ивана Баранова и Людмилой Целиковской в роли его возлюбленной, оперной певицы-«фифочки» Натальи Куликовой — о последних предвоенных и первых военных днях, снятый в самое суровое время — в 1943-м, на эвакуированном в Алма-Ату «Ленфильме». И то, что в кульминационный момент только что переживший воздушный бой Баранов в небе и раненые бойцы на земле слушают в радиоэфире красивое оперное пение, говорит о здоровье и силе нации лучше любых пропагандистских лозунгов. 

7. «Интервенция» Геннадия Полоки (1968)

Из времен Великой Отечественной перемещаемся в годы Гражданской войны. 1919-й, белая Одесса, войска Антанты у самого Черного моря, но в городе действуют подпольщики-большевики во главе с авантюрным мужчиной Бродским (Владимир Высоцкий) — ценой жизни они защитят советскую власть (целиком можно посмотреть фильм на YouTube).

Эта буквально ослепительная работа автора «Республики ШКИД» Геннадия Полоки, конечно, не то чтобы комедия — но буффонада, смелая, не чурающаяся чистого скоморошества; в ней участвуют «поэты и палачи, певицы и бандиты, солдаты и уличные девки, генералы и паяцы, эскулапы и политиканы, торгаши, святые, а также контрабандисты, мастеровые и калифы на час». Слишком пестрая компания для унылых людей, мгновенно отправивших на полку кинопредставление, замышлявшееся как ода Великой Октябрьской социалистической революции. Письмо (инициаторами были Высоцкий и Валерий Золотухин), отправленное съемочной группой на имя генсека Брежнева, не возымело никакого действия; в прокат фильм вышел только на пике перестройки, в 1987-м. Однако в театре толика политической и эстетической свободы дозволена была — пьесу Льва Славина «Интервенция» играли в Театре сатиры. 

8. «Гусарская баллада» Эльдара Рязанова (1962)

От Гражданской войны — к войне 1812 года. Этот подвиг русского народа воспет в стихотворной музыкальной комедии Эльдара Рязанова (здесь — ссылка на YouTube), герои которой так прочно вошли в советский фольклор, что смешались с персонажами «Войны и мира»: никого, кажется, не удивляло присутствие в анекдотах крепко спаянного дуэта Наташи Ростовой и поручика Ржевского (Юрий Яковлев), хотя логичнее было бы Ржевскому крутить шашни со склонной к переодеваниям в мужское платье Шурочкой Азаровой (Лариса Голубкина). Всесоюзная премьера фильма состоялась 7 сентября 1962 года, в 150-летнюю годовщину Бородинского сражения — вот были времена! О славных страницах истории напоминали игривым водевилем, где захватчиков побеждали карнавальными методами. В сегодняшней России Минкульт поддерживает унылую тягомотину «Василиса», посвященную, предполагаю, совсем не унылой героине, партизанке Василисе Кожиной (а возможным прототипом Шурочки Азаровой была кавалерист-девица Надежда Дурова). Потому и с нормальным, нелицемерным и некликушеским, патриотизмом дела не очень. Улыбайтесь, господа, — это совсем не мешает любить Родину.