Не стану лукавить: изначально эта статья задумывалась редакцией «Сноба» в рамках полемики между Татьяной Красновой и мною. Однако должен разочаровать друзей и коллег: похоже, ничего с этой идеей не выйдет. Дело в том, что по сути я совершенно согласен с Татьяной. И, на мой взгляд, школа — место, где люди могут научиться самым разным способам взаимодействия с другими, с действительностью, с самими собой, о чем я и пишу неустанно.

Но тема для обсуждения все-таки имеется.

Дело в том, что мне бывает трудновато с самой постановкой вопроса, когда о школе мы говорим как о неизбежном зле, «с паршивой овцы хоть шерсти клок» (то есть исходим из того, что принципиально школу в нынешнем формате отменить невозможно, а раз так, давайте хотя бы постараемся получить от нее что-то полезное). На мой взгляд, принимая такую постановку вопроса, мы неминуемо оказываемся в ловушке: то есть размышляем об «исправлении» существующей системы и лишаем себя права судить ее «по гамбургскому счету».

Думаю, именно поэтому, задавая самым разным людям прямой вопрос «зачем нужна школа», я раз за разом получаю один и тот же ответ: «Как зачем?! Как вы можете спрашивать?!» На этом обычно разговор и заканчивается.

Все это напоминает мне известный диалог Остапа Бендера с Кисой Воробьяниновым: «Ну, зачем вам, зачем вам столько денег? — Как зачем? Как зачем? — кипятился Ипполит Матвеевич». Кипятился, но как вы помните, раз за разом оказывался не в состоянии подкрепить свои восклицания хоть каким-то аргументом за или против.

Подобным образом, во всяком случае по моему опыту, обстоит дело и с обсуждением нынешнего предназначения школы.

Мы говорим «в школе тебе дадут знания», а на поверку бо́льшую часть знаний и информации сегодня можно получить где угодно, но только не в школе

Поэтому на этот раз рискну-ка я заявить прямо: в современной школе, в известном нам формате, нет никакого смысла. Ну вот совсем никакого.

Поэтому, перед тем как начать менять школу, хорошо бы нам понять, чего, собственно мы хотим. Или, иными словами, помочь школе обрести смысл.

Смысл появляется тогда, когда, пусть и по прошествии времени, мы становимся способны понять, как происходящее (происшедшее) связано с нами и нашей жизнью. Как знания, которые мы приобретаем, вписываются в структуру нашей личности, какое место они занимают в нашей повседневности (кстати, именно такие, простите за каламбур, «осознанные» знания и остаются с нами навсегда).

Смысл же, который предлагаем нашим детям мы сами, пусть и из лучших побуждений, их смыслом точно не является.

Посудите сами.

Мы говорим «в школе тебе дадут знания», а на поверку бо́льшую часть знаний и информации сегодня можно получить где угодно, но только не в школе. Да и, кстати, если бы и было это нужно, дети ведь способны достать любую информацию в считаные секунды.

Мы твердим о школе как центре социализации, оставляя в стороне резонный вопрос: почему, собственно, социализироваться нужно в такой странной, чтобы не сказать тоскливой, обстановке? Почему не в музее? Не на дискотеке? Не в кафе? Не на спортивной площадке?

Мы убеждаем: «Тебе это пригодится в будущем», а сами неспособны даже примерно описать, как будет выглядеть мир лет через десять (равно как и наши родители не могли предположить ни возникновения интернета, ни что именно из полученного в детстве окажется нам полезным). Снова: я ничуть не спорю с Татьяной Красновой — прекрасные случайности возможны. Хотя о себе лично могу сказать: читать я полюбил не благодаря, а скорее вопреки школе, да и большей частью моих любимых занятий (включая чтение) школа активно мешала мне заниматься.

Нужно осознать тот факт, что ответы на вопрос, зачем нужна школа, могут быть разные, во всяком случае, их точно больше одного

Однако вернемся все же к начальной теме: как нам быть с этой самой неспособностью ответить на предложенный вопрос?

Мне кажется, начать можно хотя бы вот с чего.

Во-первых, допустить простую мысль, что у нас может и не быть ответа даже на такой простой вопрос. Но мой личный ответ таков: единственный смысл ходить в школу — только если там мы можем исследовать окружающий мир, самого себя, если мы учимся строить и строим на деле взаимодействие со знаниями, явлениями, другими людьми и самими собой.

Если школа становится для каждого ученика системой, внутри которой он чувствует себя уверенно и комфортно, частью которой он себя ощущает, понимая, зачем каждое утро туда стремиться, такая школа может существовать сегодня. Если эти признаки хотя бы частично отсутствуют, на мой взгляд, нет ни единой причины для продолжения ее функционирования в таком виде.

Во-вторых, нужно осознать тот факт, что ответы могут быть разные, во всяком случае, их точно больше одного. Это поможет нам принять простую идею о том, что наилучший путь для развития систем современного образования — свобода и вариативность, которые должны быть реализованы в автономии каждой конкретной школы и в поддержке частного (разного!) образования. Как естественная реализация этого понимания — немедленно включить потребителей образовательных услуг, то есть детей и родителей, в обсуждение этих вопросов и поверить, что они не хуже любых экспертов способны дать ответы на многие вопросы, что они сами способны разобраться в том, что хорошо, а что плохо, и выбрать школу, соответствующую их представлениям. Для этого нужно только всерьез начать говорить о школе и позволить себе и другим усомниться в существовании лишь одного верного пути.

Само понятие «школа» (кстати, советую при случае посмотреть перевод этого слова) подразумевает сегодня не столько помещение, сколько современный процесс взаимодействия со знаниями. И процесс этот может протекать где угодно

В-третьих, пора наконец признать педагогику творческой профессией и начать растить учителей, способных сомневаться, задавать вопросы, творить. Подобно тому, как растят художников, режиссеров, актеров.

В-четвертых, прекратить настаивать на программах, составленных в начале ХХ века, а равно прекратить преподавать в рамках подходов и методик того же времени. Вместо этого необходимо использовать самые современные способы получения, обработки и применения информации. Поскольку очевидно, что взрослые в этом понимают мало, придется привлекать к организации школ и составлению программ детей, которые разбираются в этом прекрасно, практически являются экспертами по вопросам современности и способны не только помочь нам, но и предложить вовсе не очевидные для нас подходы.

В-пятых, как можно скорее отменить навсегда оценочную систему как вредящую личной и учебной мотивации и ввести обратную связь и рефлексию в качестве профессиональных инструментов учителя и ученика.

В-шестых, принять тот факт, что в школе человек должен чувствовать себя спокойно и уверенно, и ему должно быть понятно, что он там делает. Что само понятие «школа» (кстати, советую при случае посмотреть перевод этого слова) подразумевает сегодня не столько помещение, сколько современный процесс взаимодействия со знаниями. И процесс этот может протекать где угодно: и в музее, и на улице, и в театре. Дело учителя — создание таких рамок, в которых этот самый процесс учения и «закручивается».

Это так, для начала...

А еще — не переставать ни на один день задавать самим себе этот самый вопрос: «зачем ходить в школу». И если у нас возникает малейшее колебание с ответом, тем более если единственным ответом становится «это же и так ясно», стоит немедленно прекратить мучить себя и своих близких. Во всяком случае до того, как будет найден хотя бы промежуточный ответ.

Книга Димы Зицера «(Не) Зачем (не) идти в школу?» опубликована в издательстве «Дискурс».