Игорь Ковалевский: Проблема смены пола побуждает к дискуссиям в католической церкви об антропологии, то есть учении о человеке. Я не буду говорить ни о физиологических, ни о психологических проблемах. Но есть еще две проблемы, о которых стоит сказать. Смена пола не обязательно связана со сменой сексуальной ориентации. Вторая проблема заключается в браке. Мы, принимая таких людей в церкви, сразу говорим им, что они не могут вступать в брак. Есть разные формы союзов между людьми. По моему мнению, культура должна подчеркнуть важность гетеросексуального брака, который дает воспроизводство.

Константин Эггерт, ведущий: Можно ли признать другие формы брака? Если продолжить вашу мысль, то есть как бы «главный» брак — союз между мужчиной и женщиной, а есть «неглавные» браки.

Игорь Ковалевский: Такие союзы прежде всего нельзя называть браками. Католическая церковь в контексте легализации гомосексуальных браков выступает достаточно жестко за то, чтобы сохранить традиционное понятие брака как особого союза, который призван к воспроизводству потомства.

Борух, у меня к вам вопрос. Как вы думаете, почему вообще в последние годы стала так широко обсуждаться трансгендерность?

Борух Горин: Это часть большого дискурса о правах личности, о ее свободе. В своих самых экстремальных формах это отражение гуманизации человечества, когда право личности, пока оно не переходит грань прав личности другого человека, довлеет над общественными нормами. Говоря о правах, нужно разделять религиозный взгляд на дело с гражданским взглядом. Любой человек, который выходит на площадь протестовать против содомии, должен помнить, что содомия начинается не в постели, а в навязывании своей воли другим людям.

Нафигулла Аширов: Гомосексуализм и трансгендерность противоречат замыслу Бога. В том же Коране сказано: «Мы создали вас мужчинами и женщинами». Самое святое в том, что люди размножаются, создают семьи. Проблема умирающей Европы, в том числе и России, в том, что эта мерзость, которую хотят легализовать, — это полное отрицание Бога.

Дмитрий Орлов: Трансгендеры существовали всегда. Был так называемый третий пол, к которому относили себя люди, которые не вписывались в представления об обычных мужчинах и женщинах. Слово «гендер» появилось, чтобы описать то, как человек себя социально позиционирует. Это называется «социальный пол». Мнение, обозначенное здесь представителями религий, порождает проблему агрессии к трансгендерам в обществе.

Нафигулла, вопрос к вам. Вот вы говорите про замысел Божий. А получается как в старом анекдоте: то, что сзади, есть, а слова, описывающего это, нет. Есть лесбиянки, геи, люди, не понимающие, какого они пола. Что с ними делать?

Нафигулла Аширов: Ну вы же прекрасно знаете, что пьяница — это не норма, наркоман, тунеядец — не норма. И таких отклонений у человека может быть очень много, в том числе и сексуальных. Но я считаю, что это больше вопрос психиатрии, что это психическое отклонение. Или же следствие того, что человек всем пресытился, ему хочется новых ощущений, как алкоголикам или экстремалам.

Дмитрий Орлов: Зачастую речь идет о том, что дискомфорт испытывает подросток, который еще просто не мог успеть пресытиться жизнью. В 2018 году ВОЗ выпустит классификацию болезней, о которой уже сейчас можно сказать, что там не будет транссексуализма среди психиатрических расстройств.

Борух, что вы хотели сказать?

Борух Горин: Догма Корана, что были созданы мужчина и женщина, в Мидраше, разделе Торы, толкуется иначе. Считается, что первого человека Бог создал андрогином, двуполым существом. Человек разделился на мужчину и женщину тогда, когда захотел разделиться. С точки зрения Талмуда, в каждом из нас есть и мужское, и женское начало. Вопрос в том, как человек себя с этим ведет. Это очень подробно изучается каббалой. Господь не запретил ничего такого, к чему у человека не может быть склонности. При определенных условиях человек может стать и зоофилом — мы признаем это, не отрицаем. Но с этим нужно бороться.