Фото: Александр Куров
Фото: Александр Куров

Ɔ. В постановках «Практики» много музыки. Зачем делать отдельное музыкальное направление?

«Практика» — экспериментальная площадка, и мы стараемся соответствовать этому статусу, постоянно пробуем что-то новое. Действительно, в театре всегда была музыка. Когда-то в «Практике» был спектакль из серии «Человек. doc», посвященный композитору Владимиру Мартынову, Иван Вырыпаев в свое время создал здесь театрально-музыкальный коллектив «Сахар» и поставил одноименное шоу.

Мы следим за тенденциями, и сегодня именно современные композиторы формируют театральную повестку, становятся трендсеттерами. И наша глобальная цель — сделать так, чтобы театр «Практика» стал им интересен.

Что касается аудитории, то какая-то просветительская задача тоже есть. У людей в последнее время появился интерес к академической музыке. Мы хотим развивать его, знакомить зрителей с современными направлениями и композиторами.

Ɔ. Это российский или мировой тренд?

Я думаю, что в мире эта тенденция существует уже лет семьдесят. Это глобальный тренд появления кросскультурных жанров, создания театральных проектов с участием композиторов. Конечно, это было частично кем-то реализовано и в России. Но только с появлением таких деятелей современного театра, как Кирилл Серебренников, Борис Юхананов, театрально-музыкальное направление стало по-настоящему развиваться и у нас. Активно этот процесс идет лет семь. 

Ɔ. Как вообще обстоят дела с российским театром?

Если говорить прямо, то тренды мы не задаем. Возьмем, к примеру, документальный театр. В мире он появился еще в 1970-х годах. В России это направление стало развиваться только в 2000-х как раз за счет деятельности «Практики» и «Театра.doc». И только сейчас, в 2019 году, у нас стало «хорошим тоном» иметь в репертуаре документальный спектакль.

Все театральные тенденции мы подсматриваем у остального мира. Конечно, я говорю именно о жанрах и направлениях —  в России свои постановки, и все получается по-другому, порой даже интереснее. Но пока мы действительно только «подглядываем». 

Ɔ. Как вы планируете развивать музыкальное направление в «Практике»?

В начале весны мы набрали музыкантов и создали свой музыкальный ансамбль. В апреле у нас будет концерт. В программе — авангардные партитуры, которые сложно разучить с классическим оркестром. Раньше они практически не исполнялись в России. И конечно, ни один артист не будет просто сидеть и исполнять музыку — мы уже говорим о кроссжанровой истории. Дальше мы планируем максимально продвигать направление: участники будут задействованы в спектаклях, перформансах, фестивалях. Наша главная цель — подготовить универсального артиста. 

Ɔ. Каких навыков не хватает выпускникам театральных вузов для того, чтобы быть универсальными артистами?

В «Практике» мы просто предлагаем музыкантам овладеть дополнительными умениями. Потому что современное исполнение партитуры подразумевает несколько другие навыки, чем они получают в Гнесинке или музыкальных училищах. Классическое образование не интегральное: музыкант учит гамму, актер — систему Станиславского. Но сегодня все театральные процессы ведут к объединению жанров, а государственного вуза, учитывающего эти тенденции, просто нет.

Конечно, есть школа-студия МХАТ, где некоторые руководители чувствуют эти изменения и привлекают сторонних педагогов, не связанных с актерским мастерством или танцем у станка. К примеру, Серебренников на своем курсе приглашал вести вокал композитора Александра Маноцкова, а в те времена, когда учился я, уроки вокала заключались в пении популярных песен у фортепиано.

Еще одна сложность заключается в том, что не все артисты готовы к экспериментам. Режиссер может прийти в оперный театр с гениальной идеей, но для успеха постановки ему придется убедить хор и оркестр, что просто стоять и исполнять музыку — мало. 

Ɔ. Об универсальном артисте говорили еще в начале прошлого века, но он так и не появился. Как и вузы, которые могли бы готовить таких профессионалов. России нужно новое театральное образование?

Я не уверен, что это можно поставить на поток. Да и нужно ли делать так, чтобы каждый артист был универсален? Время все расставит на свои места и определит, какой артист нужен современному театру. Параллельно с классическим гособразованием все равно будут появляться обучающие курсы и проекты, совмещающие разные жанры. А для какой-то театральной реформы в России должен появиться новый Станиславский, который сможет не только описать необходимые преобразования, но и изменить саму систему. Возможно, такой реформатор придет из частной театральной школы, но пока и они в России идут по достаточно традиционному пути обучения. Вот есть архитектурный институт «Стрелка», и на него все равняются в России, едут учиться из других городов и стран. Такое место должно возникнуть и в театральной среде. Либо сами госучреждения должны перенять американский или европейский опыт обучения. 

Ɔ. Каких результатов вы ждете от музыкального направления через пять-десять лет?

«Практика» — открытая площадка. Одна из задач такого места — объединять людей вокруг интересных проектов. Руководителем музыкального направления станет композитор Алексей Сюмак. Мы будем постоянно привлекать разных режиссеров и композиторов для работы с ансамблем. Пока договоренностей нет, но лично я хотел бы поработать со всеми композиторами «Электротеатра»: Дмитрием Курляндским, Сергеем Невским. На слуху одни и те же люди, поэтому еще одна цель — искать новые таланты, молодых композиторов.

Я верю, что через пять-десять лет нам удастся превратить это пока экспериментальное направление во что-то постоянное на российской сцене. Тем более у «Практики» есть такой опыт: в свое время именно этот театр повлиял на развитие документального театра. Я надеюсь, что какие-то артисты смогут найти свое место благодаря такому междисциплинарному жанру, а возможно, появятся и звезды направления.

Беседовала Саша Чернякова