Иллюстрация: Veronchikchik
Иллюстрация: Veronchikchik

На всяких встречах, лекциях и вебинарах меня довольно часто спрашивают: скажите, а вот сами подростки, отдельно от родителей, к вам обращаются?

Да, обращаются. Все почти уже 30 лет, которые я работаю практическим психологом.

Спрашивают дальше: а с чем обращаются чаще всего?

Вот об этом я сегодня и хочу поговорить. Недавно на эту тему уже говорили, но у меня остались вопросы, с тех пор я провела еще один небольшой, но весьма интересный по результатам опрос подростков и сформулировала одну гипотезу. Так что сегодня хочу продолжить разговор.

В последние лет семь-десять значительная часть подростков, как обратившихся самостоятельно — доля таких с годами становится пожалуй, меньше, — так и тех, которых привели родители («ой, вы знаете, она сама просила меня к вам записать и хотела с вами отдельно побеседовать»), говорит в моем кабинете приблизительно одно и то же.

Сразу хочу отметить: современные подростки, как правило, очень неплохо формулируют свои мысли, умеют говорить о своих чувствах, и вообще их речь на порядок более развернута и литературна, чем речь их сверстников — детей бывшей «лимиты» из соседних хрущевок, которые приходили ко мне на прием 30 лет назад.

В самом общем виде их сообщения звучат приблизительно так:

— Родители не уважают моих личных границ и не понимают, как важно для меня общение с друзьями. Сейчас все общаются через соцсети, этого родителям, видимо, не понять, и поэтому они требуют, чтобы я прекратила, и даже отнимают телефон. Еще они все время пристают с учебой, хотя я прекрасно понимаю, что нужно учиться, учусь, как могу, и почти уже все исправила. Еще моя лучшая подруга меня предала, я доверяла ей все свои секреты, а она разболтала их другим. Еще я очень устала (от чего?) и мне иногда надо отдохнуть, а родители этого не понимают и требуют, чтобы я вот прямо сейчас помыла посуду, немедленно села за уроки или еще что-нибудь такое. Еще мама может зайти в мою комнату, когда я занята чем-то важным, и начать говорить. Поэтому у меня все время стресс, напряжение и, наверное, даже депрессия. Я часто плачу. А иногда бывают панические атаки. И я иногда просто не могу встать в школу, а мама требует, чтобы я все равно шла. И еще у меня бывает самоповреждающее поведение (так и говорят, честное слово!), я резала руки, потому что мне прямо очень тяжело, а это немного помогает, давайте я вам покажу. А еще я хотела похудеть и сидела на диете, но родители этого тоже не понимают и не поддерживают меня. Я вообще получаю в семье мало поддержки. И вы уже третий психолог, к которому я пришла, и те два меня немножко понимали, но потом я перестала к ним ходить. А друзья меня, конечно, понимают и поддерживают в моем тяжелом положении, но не всегда, и я вообще-то сама интересуюсь психологией и всегда поддерживаю своих друзей и помогаю им, когда у них в жизни трудности, и могу им все объяснить и разобрать ситуацию, они ко мне часто обращаются… 

Если их не остановить, они вот так могут говорить очень долго. Кажется, они думают, что вот это вот все очень сложно и, главное, уникально. Того, что их подружка расскажет про себя и окружающих ровно то же самое, они, кажется, не понимают, а если и понимают, то не делают из этого никаких выводов.

Я тоже, если честно, многого не понимаю. 30 лет общество вроде бы работало на индивидуализацию. Уникальная личность — это наше главное богатство, все для развития личности. За эти годы кардинально поменялось отношение к детям в семье, и я не могу этого не видеть: родители стали деятельно интересоваться своими детьми, замечать и ценить их способности, мысли и чувства, создавать прекрасные условия для их развития. Но те ребятки, которые приходили ко мне из окрестных хрущевок в перестройку, — они, да, были косноязычны и необразованны, но они были разными и предъявляли разные проблемы. Они говорили не только о себе, они были любопытны. Они мало рассказывали и больше спрашивали, в том числе и о мире. До сих пор помню трех девочек-подружек лет 13–14 (русская, армянка и украинка — они еще и замечательно смотрелись вместе), которые совместно прогуляли школу и, подталкивая друг друга, пришли спросить, что такое, по моему мнению, настоящая любовь и как ее на практике отличить от ненастоящей.

«Это то самое? Догнало и меня наконец? — подумала я, отрефлексировав вышенаписанный абзац. — Как зелена была трава и ярки были звезды во времена нашей молодости?»

Тут мне подвернулась реальная история из практики, которую я немедленно использовала как тест.

Пришла семья. Мама, немолодой уже папа, мальчик-подросток и его совсем маленький брат (около полутора лет). Мама сидит с младенцем, папа работает, мальчик учится. Из необычного — их папа с семи лет увлекается коллекционированием марок. Когда-то в детстве прибился к филателистическому магазину и собирающимся там людям, собрал первую страничку своего первого альбома из марок с бабушкиных писем, да так и «завис» на этой теме на всю жизнь. На работе в карьерном смысле мужчина преуспел, насколько я поняла, не особо и работу свою рассматривает скорее как источник заработка. Источник радости и вдохновения — семья и марки. В марочном питерском сообществе он за эти годы стал величиной и знатоком. Понимаем ситуацию: в семье из четырех человек работает один отец. Потребностей много, денег — не очень. Но некоторое количество денег — довольно значительное, поскольку коллекционные марки недешевое удовольствие, — папа тратит на марки: он так привык, это его жизнь. Мать относится к этому с пониманием: она выходила замуж за увлеченного филателиста. В результате мальчик-подросток носит кроссовки и одежду с рынка, иногда они с матерью что-то интересное подбирают из секонд-хэнда, телефон у него не кнопочный, конечно, но старый, доставшийся от мамы. Матери отец на Новый год купил новый телефон, притом что она говорила: купи лучше сыну. Отец объяснил всем: мать сейчас сидит дома, под очень большой нагрузкой, физической и психологической, ведет хозяйство, ее мир временно уменьшился, телефон — как портал в остальные миры, он должен быть очень хорошим. А сын обойдется, потому что купить два дорогих телефона мы себе сейчас позволить не можем. 

И вот эту реальную семейную историю я стала рассказывать всем подросткам, которых ко мне по тем или иным поводам приводили.

И все они (все, без единого исключения!) говорили: отец — козел и эгоист! Его дурацкие марки никому, кроме него самого, не нужны. Он не должен был их покупать, он должен был купить сыну одежду. И телефон нужно было купить сыну, ему нужнее, тем более что мать сама говорила… Отец не понимает, что из-за него сына в школе будут дразнить, у него из-за дешевой одежды и немодного телефона упадет самооценка, он испытает стресс, у него на всю жизнь будет психологическая травма…

Я слушала все это с нарастающим ошеломлением. Я-то искренне считала, что отец в сложившихся обстоятельствах вел себя не то что правильным, а вообще единственно возможным образом.

Намедни ко мне пришли девушка с мамой и, помимо прочих претензий к матери, девушка сказала, что ее категорически не устраивает та еда и набор продуктов, которые мама предлагает к употреблению ей и старшей сестре, что-то, как я поняла, вроде «простого здорового питания» — гречневая каша, вареная курица и все такое.

— А чего бы тебе хотелось сюда добавить? — спросила я.

— Свежие овощи и фрукты, — сказала девочка.

— Категорически поддерживаю! — откликнулась я и обратилась к матери: — Овощи, зелень и фрукты — очень важный элемент в диете растущих организмов. Я прошу вас их покупать или дать денег дочери, чтобы она могла хотя бы три раза в неделю готовить полезные овощные и фруктовые салаты — если вам лично они не нравятся, то хотя бы для себя и для старшей сестры.

— Хорошо, конечно, я готова, — тут же откликнулась мать. — Я вообще-то не против салатов, просто не успеваю, иногда с работы в десять вечера прихожу…

— Нет-нет, — явно удивилась девочка. — Я имела в виду, она должна мне готовые салаты покупать!

— Готовые салаты — это недешевое и не всегда полезное удовольствие, — удивилась в свою очередь я. — Мать работает одна на троих, возможно, у вас просто нет денег, но, если ты будешь делать их сама, это…

—  Да есть у нее деньги! — раздраженно махнула рукой девочка. — Просто она не хочет! Потому что вообще не понимает… (дальше см. абзац в начале поста).

***

Уважаемые читатели!

Как вы к этому относитесь и что это такое, на ваш взгляд?

Я рассматриваю два варианта.

Вариант первый: мне много лет, у меня вполне может быть (и даже, учитывая стаж, уже, наверное, должно быть) «профессиональное выгорание», я отстала от динамики общественных процессов и уже, как выражаются сами подростки, чего-то в нынешнем мире «не догоняю». Такое регулярно случается со специалистами во всех областях, и в чем-то это даже закономерно: старое уходит, приходит новое. Я наблюдала это в том числе и на своих старших коллегах-психологах: когда-то их идеи и обобщения выглядели не просто современными, а прорывными, а потом, со временем, существенно устарели и сейчас звучат и читаются порой весьма странно. Это норма жизни. Здесь мне критически важна ваша обратная связь. Это уже оно? 

Вариант второй: в воспитании детей произошел какой-то общественный перегиб, и мы все слегка перестарались в плане поднятия на флагшток «ценности индивидуального». В результате индивидуального не прибавилось, а видеть людей рядом (родителей в первую очередь), их потребности, и приспосабливаться к ним дети в значительной массе своей не обучаются, потому что вроде как и ни к чему, от них же этого не требуют.

Буду признательна за ваше мнение.

Уважаемые читатели! Если вам есть что сказать по теме, но вы не являетесь подписчиком и членом клуба, пишите мне по адресу [email protected]. Не забывайте, пожалуйста, указывать, откуда вы: «пишет Елена из Петербурга», «пишет Анна из Германии» и т. п.

P. S. C чем же приходила ко мне на прием семья с папой-филателистом? С проблемой приучения к горшку младшего ребенка. Старший приучился к году, а младшему уже полтора, а он все какает, прячась за занавеской. Все ли с ним в порядке? Может, мы в семье чего-то неправильно делаем?

Вам может быть интересно:

Больше текстов о психологии, отношениях, детях и образовании — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Личное». Присоединяйтесь