Один из больших скандалов вокруг политики Facebook в России случился в декабре 2014 года, когда соцсеть, отреагировав на жалобы пользователей, заблокировала страницу оппозиционного митинга в России. Тогда об этом написало большинство мировых СМИ, и под этим давлением Facebook исправил ошибку.

Однако пользователи не перестали жаловаться, а система модерации осталась несовершенной. Пострадавшие от блокировок считают, что на них жалуются сотрудники так называемой «фабрики троллей» — компании в Санкт-Петербурге, в которой люди за деньги пишут патриотические комментарии.

«Надо понимать, что блокировки делаются по заявлениям. У меня не было случаев, чтобы я жаловался руководству фейсбука на какого-то пользователя. Я просто туда не хожу и его не читаю. В отношении меня это делается регулярно. Мы сталкиваемся с преимуществом государственной машины над человеком. Совершенно очевидно, что меня заблокировали из Ольгино [до переезда в этом районе Петербурга находилась "фабрика троллей"]. Дается отмашка — и двести человек жалуются руководству фейсбука на мой пост. И происходит блокировка», — рассказал «Снобу» журналист Виктор Шендерович.

Первый удар по политике Facebook

В 2015 году основатель Facebook Марк Цукерберг ответил украинским пользователям, также страдающим от незаслуженных блокировок, что в системе действительно есть ошибки и что их исправят. Через неделю после этого соцсеть забанила блогера Рустема Адагамова, украинского художника Александра Ройтбурда, украинского журналиста Андрея Капустина, украинского активиста Борислава Березу, российского журналиста Антона Красовского, российского блогера Славу Рабиновича, украинского волонтера Леонида Краснопольского и российского певца Алексея Лебединского. В частности, Адагамова заблокировали за публикацию старых фотографий елочных игрушек времен Второй мировой войны, поскольку на некоторых из них была изображена свастика. Капустина заблокировали за селфи с Михаилом Саакашвили и подписью «Посмотрим, забанят ли меня за эту картинку». Его забанили, пояснив, что его снимок — порнография. Рабинович через год, пережив еще несколько блокировок, заявил, что рассматривает возможность подачи в суд на соцсеть.

«Довольно регулярно в моем пространстве фейсбука, среди моих друзей случались блокировки. Это и Сергей Пархоменко, и Маша Слоним, и гораздо менее известные. Разница в том, что Пархоменко и Слоним могут привлечь общественное внимание в силу количества подписчиков и СМИ, которые об этом сообщат. Большинство людей не в состоянии это сделать и оказывается выброшенными по формальным правилам руководства фейсбука», — посетовал Шендерович.

Пользователи опубликовали петицию на Change.org, которую подписали российские и зарубежные журналисты, политики и литераторы, в том числе Борис Акунин, Алексей Навальный, Антон Носик и Алексей Цветков. Администрация соцсети ответила подписантам: по ее мнению, масштаб проблемы не так велик, но ее исправляют. Автор петиции Остап Кармоди назвал ответ отпиской.

Журналистов поддержал американский ПЕН-центр. Директор Программы свободного выражения мнений центра Кэрин Дойч Карлейкер заявила, что в соцсети право на свободу слова оказывается под угрозой. Тем не менее, в центре подчеркнули, что не отрицают необходимости фильтрации оскорбительных сообщений и страниц в соцсети.

Вторая волна блокировок 

Через год после публикации российской петиции массовые блокировки возобновились, и журналисты снова заявили о намерении бороться. Журналистка Божена Рынска предложила поговорить с представителями американского посольства, объявить голодовку и устроить пикеты. О происходящем написал в своем блоге на сайте радиостанции «Эхо Москвы» журналист Виктор Шендерович.

«В своем блоге я цитировал те уголовные письма, которые получал, цитировал бездействие полиции. Меня заблокировали за пропаганду национальной и расовой розни в связи с цитатой из того, что было написано в мой адрес. Очевидно, что блокировка идет по словам, а не по смыслу. Я понимаю, что так дешевле», — рассказал Шендерович «Снобу».

Однако после скандала блокировки не прекратились. Так, страница «Сноба» в фейсбуке постоянно терпит блокировки и удаление публикаций, а в конце октября соцсеть удалила пост корреспондента «Сноба» — после бомбардировок пользователями, негативно настроенными по отношению к фразе «преступления российских военных».

В июле соцсети не понравился Александр Пушкин. За отрывок его стихотворения «Моя родословная» со словом «хохлы» (условно запрещенном в соцсети) заблокировали на неделю журналиста Максима Кононенко.

«Не торговал мой дед блинами,

Не ваксил царских сапогов,

Не пел с придворными дьячками,

В князья не прыгал из хохлов».

«Видимо, существует какой-то набор слов, по которому происходит отбор. В моем случае это были какие-то антисемитские вещи, прозвища, все связанное с национальной темой. Это очень легко сделать: механически выбрать слова, они выскакивают, машина реагирует — и человек блокируется. Я понимаю, чего добивается руководство фейсбука, но добилось оно совершенно противоположных вещей», — пояснил Шендерович.

Журналист Олег Кашин полагает, что блокировками занимается не «хитрый автоматический алгоритм», а живые люди. «Скорее там сидят какие-то молодые идиоты, в произвольном порядке реагирующие на жалобы», — сказал Кашин «Снобу».

В том же июле русскоязычный Facebook заполнили посты о насилии с хэштегом #янебоюсьсказать. Запустила флешмоб украинская журналистка Анастасия Мельниченко. После начала флешмоба Facebook заблокировал ее аккаунт, посчитав его «фейковым». Мельниченко считает, что блокировка была вызвана потоком жалоб на ее страницу.

Блокировки инициируют не только на «фабрике троллей». Весной о бане рассказал бывший главный редактор «ИноСМИ» Алексей Ковалев. В феврале он участвовал в «Клептократия-туре», организованном лондонскими активистами: журналистов возили по Лондону и показывали дорогие дома, купленные через сложные оффшорные схемы. Владельцем одного из особняков, по данным активистов, является сын экс-главы РЖД Андрей Якунин.

После тура репортаж опубликовало множество крупных СМИ. В ответ на публикации они получили письма от адвокатов Якунина, где те обвинили журналистов в участии в травле против их клиента. Тогда крупные СМИ не обратили внимание на заявления адвокатов. Однако маленькая лондонская газета Ham&High сняла репортаж и опубликовала извинения перед Якуниным. О давлении Якунина на газету написал в Facebook Ковалев. В ответ соцсеть удалила его пост, а потом заблокировала всю страницу.

Борьба с Facebook за границей

После публикации петиции 2015 года Кармоди создал группу в фейсбуке, в которой вместе с другими журналистами и активистами начал собирать информацию о блокировках Facebook по всему миру. Помимо прочего, в группе опубликовали ссылку на статью портала Global Voices, в которой рассказывалось, что в Индии Facebook заблокировал нескольких феминисток, которые поддержали журналистку Притху Наир, раскритиковавшую местного политика за женоненавистническое высказывание и заблокированную за это. Жаловавшиеся на активисток пользователи утверждали, что активистки публиковали фотографии обнаженных тел и писали не под своим именем. Страницу Наир разблокировали после того, как она прислала копию паспорта. После разблокировки на странице журналистки было указано ее полное имя, выдающее ее кастовую принадлежность. В открытом письме Цукербергу Наир заявила, что требование использовать кастовую родовую фамилию — грубое нарушение права политического выбора.

В Германии уполномоченные по вопросам защиты данных пользователей дважды просили суд отменить требование соцсети указывать настоящее имя при создании страницы. Однако в 2016 году суд разрешил Facebook продолжать обязывать пользователей регистрироваться под настоящими именами.

В Израиле под блокировку попал пост с картинкой, на которой на иврите было написано «Народ Израиля жив». Во Франции активисты опубликовали петицию с требованием прекратить блокировать группы арабов-атеистов по жалобам исламистских групп. Facebook снял блокировку с несколько групп, но продолжил блокировать другие посты по жалобам других пользователей. В США Facebook заблокировал страницу Being Libertarian («Быть либертарианцем»), которую ведут американские активисты.

В сентябре по Facebook ударили из Норвегии. Крупнейшая норвежская газета Aftenposten опубликовала в своем аккаунте материал о фотографиях, которые изменили ход войны. Среди них был снимок пулитцеровского лауреата Ника Ута «Напалм во Вьетнаме», на котором изображена голая девочка. Facebook сначала попросил газету отредактировать пост, а потом удалил его. Перед этим соцсеть заблокировала на сутки аккаунт автора материала, раскритиковавшего Facebook.

Главный редактор газеты Эспен Эгил Хансен опубликовал в издании обращение к Цукербергу по поводу удаления фотографии. На следующий день соцсеть решила, что больше не будет удалять снимок Ута.

Правила соцсети

Facebook не скрывает, что пользуется собственными представлениями о цензуре, модерируя посты. «Чтобы способствовать равновесию между потребностями, безопасностью и интересами в многоликом сообществе, мы можем удалять разные виды материалов, вызывающих острую реакцию, или ограничивать аудиторию, которой они доступны», — говорится в правилах соцсети. В частности, соцсеть обещает удалять посты с прямыми нападками на людей на основе их расы, этнической принадлежности, национальности, вероисповедания, сексуальной ориентации, пола, гендерной принадлежности и состояния здоровья.

«Я готов в качестве эксперимента разместить пост, в котором не будет ни одного из запрещенных слов. Скажем, "жид" нельзя, а "еврей" можно. Написать дикий антисемитский пост, прославляющий Холокост, который не заблокирует фейсбук, потому что там не будет никаких запретных слов. Он будет абсолютно корректным с точки зрения лексики», — отвечает на это правило Шендерович.

Facebook против публикации обнаженных тел, но признает, что это правило работает не очень хорошо. Соцсеть обещает не удалять такие материалы, если они опубликованы в рамках информационно-образовательных кампаний или художественных проектов, если это картины, скульптуры и другие произведения искусства и если это фото женщин, которые занимаются грудным вскармливанием или показывают грудь со шрамами от мастэктомии. Тем не менее, модераторы регулярно удаляют изображения, которые по правилам признаются легальными.

Итоги борьбы

В конце октября Facebook пообещал, что через несколько недель смягчит цензуру. «Наша цель — позволить больше изображений и историй, при этом не создавая угрозы несовершеннолетним и другим лицам, которые не хотят видеть подобные материалы», — написали в соцсети. Там не уточнили, какие именно изменения претерпит политика соцсети.

Кашин рассказал, что блокировки утихли, хотя весной и летом его «банили регулярно». «Но судя по тому, что по-прежнему банят менее популярных пользователей, перемены если и есть, то они носят косметический характер», — полагает журналист.

«Зависимость от непонятно чьего произвола довольно унизительна, и стоит быть готовыми к тому, что вот эта квазимедийная среда, которая у нас тут сложилась, погибнет, как погиб, например, старый ЖЖ. Вряд ли Цукерберг это заметит, но тут уж ничего не поделаешь», — считает Кашин. Действительно поменять политику соцсети мог бы «политический заговор на самом высоком американском уровне», пошутил журналист. «Но мы не верим в заговоры», — добавил он.

Шендерович призвал соцсеть осмыслить свою работу: перестать блокировать по принципу наличия в посте определенных слов и начать их читать. Но для этого, отметил он, нужно, чтобы этим занимались не «технические работники». «Нужно прекратить заниматься блокировками — для этого есть средства надзора и прокуратура. Мой фейсбук признан СМИ, и за то, что пишу, я несу ответственность. Если по написанному мной будут претензии, я готов за него отвечать. Я рецидивист и много раз был в судах по поводу своих слов, в том числе по уголовным статьям четыре раза. Думаю, что это правильный путь», — считает журналист.

«Сноб» попросил прокомментировать ситуацию и сам Facebook. Мы отправили вопросы представителю внешней пресс-службы соцсети в России Екатерине Кудриной. Она сообщила, что не может сама комментировать происходящее и попросила отправить ей все вопросы. Пока в Facebook «Снобу» не ответили.