У группы модераторов тематических блогов возникла безумная идея: а что если после десятилетий бойкота мы перестанем снобировать 8 марта и придумаем способ его праздновать? Только для этого надо выяснить, есть ли у нас общие представления о гендере, семье и традициях.

 

С этим праздником связано множество заблуждений.

Например, что его придумала Клара Цеткин. Нет, Клара Цеткин предложила сделать женский день международным, а сама идея принадлежит американским социалистам. Международный женский день отмечают 8 марта не потому, что в России в этот день по юлианскому календарю, то есть 23 февраля, произошла Февральская революция, начавшаяся с демонстрации петербургских женщин. Нет, решение перенести празднование с последнего воскресенья февраля на 8 марта было принято в 1913 году. Цветок, ставший символом этого праздника, мы называем мимозой. На самом деле, мимоза — это совсем другое растение, а желтые цветочки с обильной пыльцой — акация родом из Австралии, Acacia dealbata.

Но самое большое заблуждение, кажется, все-таки в том, что это праздник равноправия женщин.

Советская власть декларировала равные права, но патриархальные отечественные нравы куда более эффективно гарантировали неравные обязанности. Какой бы оранжевый жилет ни носила женщина днем, вечером она все равно вела хозяйство. На самодеятельных праздниках в советских учреждениях точно так же, как и на сегодняшних корпоративах, воспевались красота и женственность, а вовсе не равные возможности, о которых мечталось Кларе Цеткин и американским социалистам. Эти равные возможности в куда большей степени можно обнаружить в обществах, которые 8 марта не отмечают.

Мужчина демонстративно вставал к плите один раз в году, и этот советский карнавал только подчеркивал, что в обыденной жизни все именно наоборот. Это не «день восстания работниц против кухонного рабства», как называли 8 марта в послереволюционные годы. Это день констатации женщинами своего положения в обществе.

Когда в 2001 году Дума объявила 23 февраля нерабочим днем, то газета со смешным названием «Комсомольская правда» радостно заверещала, выдавая народные чаяния: «23 февраля 2002 года День защитников Отечества можно будет отмечать с самого утра... Наконец-то россиян мужского пола, независимо от их отношения к погонам и строевой выправке, уравняли в правах с прекрасной половиной населения страны».

И действительно, именно 8 марта, ставшее всенародным праздником, окончательно превратило 23 февраля из праздника тех, кто воевал или служил в армии, в «мужской день». По иронии судьбы, решение Верховного Совета сделать 8 марта выходным днем было опубликовано за день до празднования 20-летия Победы, 8 мая 1965 года.

Две недели между 23 февраля и 8 марта — это особенное время: период, когда патриархальные стереотипы владеют массовым сознанием больше, чем когда-либо. Мужчина получил ритуальное одобрение собственной мужественности и повод законно бухнуть. Теперь он готов ритуально воспеть женские слабость и хозяйственность и получить еще один повод. 23 февраля и 8 марта не живут друг без друга. Каждый мужчина должен стать Героическим Защитником, каждая женщина — Воплощением Любви. И хотя чудесное превращение длилось лишь два дня, без этих дней было бы тяжело пережить унылые годы «равноправия».

XXI век принес новые проблемы: оказалось, что гендерная идентичность вовсе не обязательно очевидна — пол, скажем, можно сменить. Так что, похоже, 23 февраля и 8 марта никуда не денутся. Только теперь это будет празднование естественного хода вещей вопреки пугающим новшествам.

Празднуют, правда, не все. Сегодняшние школьницы, например, говорят так: «Не продавайся за цветы — завтра встанешь у плиты».