Кино на Снобе: схватка поколений в мультфильме «Первобытный папа»

Владимиру Данилову 33 года. Все его родители и некоторые бабушки с дедушками — художники. Рисовал он всегда. Учился Данилов у мастеров живописи Власюка, Коротина, Плотникова и Дашко в Алмаатинском Государственном Университете. «К сожалению, я взял у этих мастеров значительно меньше, чем они давали. Меня уже тогда тянуло создавать драматические произведения». Затем последовала учеба в ШАРе, где за Данилова взялись мэтры анимации: Михаил Алдашин, Иван Максимов, Алексей Демин, Андрей Хржановский, Виолетта Колесникова. Самый большой фильм Данилова на данный момент — «Первобытный папа» — история отца и сына, столкновения мира будущего с прошлым. Фильм учавствовал в программах не менее, чем 15-ти международных фестивалей, призы получал только на отечественных: на Суздальском — за лучший студенческий фильм; на фестивале Арткино — специальный приз от Дмитрия Соболева, автора сценария фильма «Остров» Павла Лунгина. Онлайн премьера — у нас.

Веселей станет всем. Без образования аниматором можно стать, если это дело любишь и пашешь. В кино я пришел через студенческие КВНы. Именно там я распробовал вкус к придумыванию и разыгрыванию историй, действий. А поскольку я уже в какой-то мере владел рисунком, путь в кино автоматически проложился через анимацию.

Твой папа фашист. Идею «Первобытного папы» я просто срисовал с жизни. Такие папы-ретрограды присутствуют в любых социальных структурах, начиная со школы и заканчивая учреждениями власти.

Положение вещей. Мы все живем в прошлом, поскольку очень привязаны к материальному миру. Он для нас главный ориентир и самый убедительный аргумент. А среда всегда обогащена новыми вибрациями, информационными полями, если хотите. Но мы их не слышим, поскольку приучены верить тому, что имеет материальную основу и логическое объяснение. Не верим в то, что неподвластно нашей логике. Подчас недальновидная меркантильность убивает саморазвитие. Лично мне близка эта история темой смирения, которое демонстрирует Сын.

Мой друг художник и поэт. Техника тут обусловлена дизайном персонажей, которых нарисовал Антон Дьяков — мой старый друг еще с ВУЗа, студент ШАРа и автор фильмов «Костя» и «Бах, или Последний скорый». 90% всего, что я сам рисую — отвратительно. Поэтому Антон просто дал жизнь этой истории начеркав мне Папу, Сына и Вола. Если бы он этого не сделал, возможно, я бы и не стал заниматься этой историей. Разумеется, в поиске изобразительного решения не обошлось без влияния моего дипломного руководителя Ивана Максимова.

Краткость, сестра! Самым сложным было найти необходимый лаконизм в рассказывании истории. Столько всего было придумано, столько вариантов пересмотрено, множество путей перепробовано. К примеру, долго у меня не было ясности с тем, что за груз они везут. В первоначальном варианте они везли холодильник, потом груду металлолома. Потом они у меня везли женскую каменную статую наподобие Венеры Вилендорфской. Еще везли клетку, в которой сидел их дряхлый немощный предок, напоминавший обезьяну, которого они тащили, чтоб сбросить со скалы, как того требовали обычаи. В итоге пришлось остановиться на простом и ясном «как кирпич» предмете, чтоб он не тащил за собой хвостом какой-то лишний смысл.

Философия на диване. Работа начиналась в Москве во время обучения в ШАРе, продолжалась в Казахстане, завершалась в Германии. Все делалось на моем ноутбуке, так что я мог жить, где хотел или мог. Вообще, съемки проходили тяжело в том смысле, что очень непросто совмещать в себе сразу четыре ключевые позиции — автора сценария, режиссера, аниматора и художника. Режиссер в тебе говорит — нужно переделать сцену, а аниматор уже не в тебе, а на диване.

Про рубли. Какой у фильма бюджет, я не знаю. Это вопрос к продюсеру. Фильм финансировался Министерством культуры в Школе-студии ШАР. Всем, кто был задействован на фильме, выплачивались оклады или гонорары. Деньги на новое кино пока не искал, но мои однокурсники находят финансирование на свое кино в Министерстве культуры через ШАР и другие анимационные студии.

Знак равенства. Что касается мнения преподавателей по поводу этого фильма, то помню реплику Михаила Алдашина на худсовете, когда я показывал еще незаконченный вариант — «Кино равно себе». Очень меткая фраза. А трактовать можно и как критику, и как признание — как тебе позволяет самооценка. Самый же теплый зрительский прием фильм получил в этом году на российском анимационном фестивале в Суздале. Зритель смеялся. Зритель смеялся и на анимационном фестивале в Штуттгарте этой весной, но сдержанней.

Улыбайтесь, это раздражает! Если бы у меня не было никаких ограничений, точно могу сказать, что я бы делал много жизнеутверждающих, веселых и смешных фильмов. Где юмор при этом не был бы самоцелью. Какой-то конкретной любимой анимационной студии у меня нет. Я сильно в жизнь и творчество студий не погружался. Нравилась студия «Пилот» Александра Татарского и Игоря Ковалева в доСНГовский период. Нравится студия Gibli Хайао Миядзаки, нравится Pixar, нравится «Союзмультфильм» советского периода.

Проба грунта. Для того, чтобы снять полный анимационный метр, нужно много работать, быть сильным режиссером и находиться в сильной команде с хорошим продюсером и сценаристом. Сейчас я, можно сказать, исследую среду и разминаю, не спеша, некоторые замыслы для следующей работы.