«Наша задача — не кости с места на место перенести, а достойно похоронить в братской могиле». Как в Московской области ищут останки пропавших без вести солдат
Вы по образованию — зоотехник. Как вы стали поисковиком?
Я родился и вырос в Одинцовском городском округе Московской области, на этих землях война оставила сильный отпечаток. Поэтому интерес к этой теме у меня был всегда. Часто местные жители находили случайно какие-то артефакты, даже моя бабушка на огороде находила гильзы, патроны и мне показывала. Подростком я вступил в военно-исторический клуб.
Помните свою первую экспедицию?
В 1994 году, и сразу же за границей — в Республике Беларусь. Мы провели две недели в Нарочанском районе. Тогда я впервые увидел человеческие останки. Впечатление неизгладимое. Никакого страха я не испытал. Останки героев, отдавших жизнь за родину, я воспринимал (и воспринимаю до сих пор) как мощи. Тот момент, когда я впервые нашел человеческие останки, стал поворотным в моей жизни. Я понял, что во многих регионах России человек может найти останки участников Великой Отечественной войны просто в лесу, и это проблема нашего общества. Поиск солдат из обычного мальчишеского увлечения превратился в серьезную миссию. С тех пор я и мои товарищи стараемся не только обнаружить неучтенные воинские захоронения или незахороненные человеческие останки, но идентифицировать, если это возможно, и сообщить родственникам о судьбе солдата.
Чем вы занимаетесь, помимо поиска останков пропавших без вести солдат?
Самое важное в нашем Поисковом движении — военная археология, то есть полевые поисковые исследования, раскопки. Но у нас есть и другие проекты. Часто люди обращаются к поисковикам и просят установить фронтовой путь бойца. Мы много работаем с архивными базами данных, например «Подвиг народа», «Память народа», где размещены подлинные военные документы, списки погибших, журналы боевых действий, карты, схемы. Среднестатистический гражданин может самостоятельно забить в поиск данные своего родственника и найти там какую-то информацию. Но не всегда это получается. Бывает так, что там неверно записана фамилия. Поэтому у нас родился проект, который так и называется — «Судьба солдата». Мы бесплатно помогаем родственникам солдата найти про него информацию. Некоторые документы в архивах могут получить только родственники, поэтому мы даем рекомендации, в какие инстанции и с какой формулировкой отправить запрос.
Как поисковики узнают, в каком именно месте нужно вести раскопки?
В основном по тем же самым архивным документам. Очень часто сигналы идут от местных жителей. Нас все хорошо знают, и, если кому-то бабушка рассказала или кто-то гулял по лесу и нашел окопы, люди звонят нам.
Поиск начинается с разведок — в основном они проходят весной, когда еще нет зелени и виден ландшафт. Мы приезжаем на место боевых действий, просчитываем логистику, проверяем информацию, работаем с населением, фиксируем остатки оборонительных сооружений. Дополнительно обследуем их металлоискателем и определяем, есть ли там подъемный материал — гильзы, патроны, личные вещи, разорванные снаряды, осколки. По этому подъемному материалу мы можем судить о интенсивности боевых действий и перспективности раскопок.
На места мы с участниками отряда выезжаем каждые выходные, это короткие поездки без ночевки. Если нужно обследовать большую площадь, мы организовываем экспедиции продолжительностью в пять-семь дней. В нашем объединении есть правило, что сначала нужно организовать порядок на своей земле, поэтому в поездки мы ездим только по Московской области. Каждый отряд работает по-разному. Наш выезжает в экспедиции два раза в год — на майские праздники и в конце лета. Живем мы в палаточном лагере. У каждого участника своя задача: кто-то копает, кто-то ходит с металлоискателем, кто-то все это снимает на видео и фотографирует. Такие крупные поездки могут быть в одни и те же места, в таких случаях мы просто разбиваем эту местность на участки и последовательно их отрабатываем.
А зимой поисковые работы проводятся?
Зимой у нас другая работа. Вынимать человеческие останки из мерзлой земли — это уже не военная археология, а вандализм. Совершенно другая история с поиском военной техники. В холодное время года самолеты легче найти в местах повышенной обводненности — на водоемах, чаще всего на болотах. С помощью глубинного металлоискателя можно на лыжах пройти по водоему и обнаружить крупный военный объект под водой, зафиксировать его точку, а потом позвать водолазов, например. В этом случае установить, что это за самолет и кто был летчиком, удается в 99% случаев. Каждый вылет подробно фиксировался в документах, а на воздушном судне всегда много номерных деталей, которые позволяют его идентифицировать.
Два года назад во время поисковой разведки в деревне Труфановка мы обнаружили самолет посреди поля. Рядом лежали останки летчика. Мы смогли найти двух его дочерей. Они приезжали на место гибели отца и его захоронение. Для них это было очень эмоционально.
Кто сейчас идет работать в поисковики, молодые люди?
В нашем региональном отделении более двух тысяч поисковиков. Все они разного возраста и социального статуса. Например, основная часть участников поискового отряда из города Власиха — взрослые люди. Это офицеры, многие из которых — военные пенсионеры.
А мой отряд, который я возглавляю с 1997 года, в основном состоит из подростков. Конечно, грамотно подкованные школьники всегда говорят, что идут в поисковый отряд, потому что любят Родину, хотят увековечить память солдат. Но мы с вами знаем, что девочки, например, всегда следуют куда-то за хорошим и общительным коллективом, а для мальчиков важны свершения и открытия. Экспедиции — это всегда такая походная романтика, гитара, костер, ночные дежурства, полевые условия, красивейшая природа. Часто в свободное время ребята просто ходят гулять в поля. Я не ожидал, что подростков настолько может впечатлить природа родного края.
Участие в вашем поисковом отряде добровольное, у вас даже нет штатных сотрудников. А на какие средства вы выезжаете в экспедиции?
У нас уже есть свое лагерное оборудование, но, когда нужно вывозить в крупные экспедиции много людей, возникает необходимость что-то закупать дополнительно. Генератор, шатры, еду. Часто поисковики ездят в экспедиции на свои личные средства. Но не всегда: родное государство предоставляет грантовую поддержку на определенные проекты, в том числе и на экспедиции. Подать заявку на грант можно два раза в год. Чтобы получить эти деньги, проект должен иметь очень значимый социальный эффект. Все это непростая история.
На днях у нас закончилась экспедиция в деревни Троицкое и Бушарино, 45 участников, 6 дней в полевых условиях. Там мы отработали большой участок линии обороны, нашли несколько военных артефактов, но останков солдат не обнаружили. На питание, бензин, батарейки, пакеты, скотч, перчатки и другие нужные для экспедиции вещи у нас ушло порядка 100 тысяч рублей. В этот раз поездку оплатили спонсоры. Уже готовимся к следующей экспедиции, она пройдет у деревни Никифоровское.
Как организован поиск останков погибших на войне?
У нас есть несколько инструментов для поиска — металлоискатели разных типов, поисковый щуп. Георадар может показать нарушение слоев почвы, а квадрокоптер с лидаром — построить 3D-модель местности, на которой видны окопы и ямы. Но основной инструмент поисковика — это, конечно, лопата.