Ольга Потапова, «Розы», 1960-е годы

Фото здесь и далее: пресс-служба аукционного дома ON

Ольга Потапова — московская художница-нонконформист, участница Лианозовской группы. Сосредоточиться на собственном творчестве художнице удалось лишь в позднюю пору жизни, после выхода на пенсию, в годы хрущевской оттепели. Ее называют тонким и точным художником, а небольшие, «тихие» картины — «жемчужинами русского искусства 60-х годов».

Картина Ольги Потаповой — как тихое дыхание пространства, где все замирает, но при этом насыщено внутренней жизнью. Перед нами нечто пограничное — не совсем натюрморт, не пейзаж и не орнамент, а все это одновременно, переосмысленное в живописи через внутреннюю сосредоточенность и лирическую отстраненность.

Начав свой путь как портретист, в поздние годы Ольга Потапова все чаще обращалась к беспредметной живописи, стремясь выйти за пределы конкретного образа и приблизиться к сути вещей — к ощущению, вибрации формы. Работа «Без названия» — пример такой живописи, лишенной прямого сюжета, но наполненной глубоким медитативным звучанием. Белые розы здесь не символ, а скорее мираж света на плотной, живой поверхности темных листьев. Они как будто всплывают из глубины холста, растворяются и снова появляются — в этом их поэтика и почти музыкальное движение.

Масло на оргалите дает особую плотность и насыщенность фактуры, создает эффект драгоценного камня, приглушенного, но светящегося изнутри. Именно поэтому картины Потаповой не теряют своей выразительности даже при отсутствии яркого колорита — все решено через тональные сближения, тонкую игру оттенков, почти невидимую, но ощутимую.

В этой работе, как и во многих других, — ощущение целостности и вечности. Композиция может продолжаться в любую сторону, не имея ни начала, ни конца, как ночной сад, в котором все живет по своим законам и в своем ритме. Так художница соединяет интимное с универсальным, личное с безвременным.

Картина становится пространством тишины, в котором можно услышать многое. Именно такие произведения и делают Ольгу Потапову одной из «жемчужин» русского искусства второй половины XX века — редкой, глубокой, неуловимой.

Натюрморт О. А. Потаповой «Розы» — памятник отечественной неофициальной культуры 1960-х годов и имеет музейное значение.

Наталья Нестерова, «Карим и Лисин», 2013 год 

Наталья Нестерова — художница поколения «семидесятников». В живописи продолжает опыты модернистов и наивных художников. Упрощение форм, присущее ее манере, приводит к созданию живописных поверхностей с выраженной объемностью и фактурой. Как правило, композиции фрагментарны — всего лишь часть огромного мира, близкая знаковой системе. Нестерова создает свой мир, в котором безымянные герои живут собственной замкнутой жизнью, отстраненный взгляд художницы создает ощущение тревоги, драматизма и одиночества.

Наталья Нестерова много писала зимние пейзажи, ее заснеженные холсты сегодня составляют отдельный живописный цикл. Белый цвет у Нестеровой — один из ведущих в живописи и состоит из множества разнообразных оттенков голубого, розового, серого, зеленоватого. Колористическое решение картины углубляется темным рисунком проступающих из-под снега веток. За счет создания скульптурного объема с помощью пастозных мазков создается игра света и тени и настоящее мерцание снежинок.

Рожденный из жизненных наблюдений сюжет картины мгновенно обрастает мифологией. Карим и лис, за которыми наблюдает из окна художница, словно персонажи книги Сент-Экзюпери. Выросший Маленький принц мог бы стать человеком, который сохраняет свою детскую наивность и любопытство, но при этом обретает мудрость и понимание жизни, а вместе с лисом они словно отправляются на поиски истинных ценностей по заснеженной дороге.

Ольга Татаринцева, из серии «Ограничение звука», 2015 год 

Ольга Татаринцева — одна из наиболее многогранных женщин-авторов среднего поколения, успешно сочетающая работу в разных медиа: от живописи в традиционной технике маслом на холсте до скульптур из керамики и современных высокотехнологичных материалов. В последние годы наибольшую известность Ольга Татаринцева приобрела благодаря масштабным объектам и инсталляциям, созданным в творческом тандеме с мужем Олегом Татаринцевым. Татаринцева не примыкает к каким-либо движениям и группировкам внутри московской сцены, при этом она не остается в стороне от текущего социального и художественного контекста, но создает работы, исследующие актуальную проблематику современного искусства через трудоемкие, сложные в исполнении техники, в числе которых не только керамика, покрытая многочисленными слоями авторской глазури, но и живопись на стекле.

С 2010-х годов Ольга Татаринцева исследует проблематику звука, его сопоставления и отождествления с цветом, создает разные по формату живописные полотна: от камерных до подлинно монументальных — в сериях «Форма звука» (2010), «Линия цвета» (2011) и «Линия звука» (2012). Подобное рассмотрение звука через призму цветовых образов отсылает к проблеме синестезии в искусстве. Синестезия происходит от латинского synaesthesia — совмещение чувств. В живописи синестезия находит выражение, например, в работах Василия Кандинского, который в своем произведении «О духовном в искусстве» писал о том, что каждому цвету соответствует свое звучание.

На картинах Ольги Татаринцевой прослеживаются похожие мотивы. Работая в уникальной технике — многослойное разноцветное изображение акриловой краской на плексигласе, — художница находит новые пластические решения. Живопись на плексигласе, к которой художница пришла после продолжительного периода работы на холсте, отсылает к практике минималистского искусства с его интересом к стандартизированным, промышленным технологиям, но вместе с тем — и к народной украинской живописи на стекле, к которой Татаринцева обращалась в своих наиболее ранних произведениях (1990-х годов).

Важную роль для произведений Татаринцевой играет цвет, который, как и звук, имеет параметр волны в физическом обозначении. Работа выполнена в насыщенной гамме цветов с преобладанием темных оттенков, сочетание которых построено на выраженном контрасте. Беспредметные композиции Татаринцевой, складывающиеся из разноцветных линий, отражают взаимосвязь ритма мелодий и геометрии форм. Чередование тональностей и оттенков приводит к ощущению волнообразного движения, имитирующего вибрацию воздуха от музыкального инструмента

Айдан Салахова, «Без названия», 2018 год 

Айдан Салахова — одна из ключевых фигур на постсоветской художественной сцене, последовательно работающая с темами гендерных ролей, сексуальности, положения женщины в современном мире и женской идентичности.

На графических листах этой серии изящная строгость линии соседствует с глубокой многозначностью формы. Двойные листы полупрозрачной кальки создают эффект наслоения — в буквальном и метафорическом смысле. Изображения наложены друг на друга с разной степенью плотности: фигуры, орнаменты, символы — они словно плывут сквозь материю, теряя четкость и возвращая ее снова. Это создает ощущение дыхания, движения, постоянного становления — женское тело, женский взгляд, женский голос не застывают, а меняются, сопротивляются однозначности.

В работах Айдан Салаховой прослеживается переосмысление традиционного восточного искусства, эстетики восточной миниатюры. Внимание к силуэту, точность линий, почти каллиграфическая ритмика, а также орнаментальные мотивы, напоминающие лепестки или пламя, работают как культурные маркеры: каждый элемент становится участником повествования.

Тася Короткова, «Скафандр, станция Мир», из серии «Музеи космонавтики», 2013 год 

Тася Короткова — российская художница, исследующая взаимоотношения человека и общества с современной наукой, индустрией и с развивающимися технологиями. Сюжеты ее работ найдены в жизни или созданы по мотивам реальных событий. Автор стремится при помощи картины создать для зрителя среду, ситуацию, повод для раздумий.

«Моя новая серия картин посвящена музеям космонавтики. Музей сам по себе — крайне увлекательная тема для художника, такое сознательное умножение сущностей, игра в игру отражения в отражении. Музейный экспонат — это ведь чаще всего вещь, выбранная из некоторого количества ей подобных для репрезентации определенной эпохи. На искусство ХХ века мощное влияние оказал научно-технический прогресс, в результате чего изменилось и само искусство, и его репрезентация в музее. Появились объекты ready-made, видеоарт, документирование перформансов, объекты science-art и многое другое. Искусство сегодня уже не привязано к традиционным жанрам живописи, графики, скульптуры, оно стало многоликим, синтетически-сложным. Экспонаты художественных музеев порой отличаются от предметов повседневной жизни только тем, что были по-своему поняты и переосмыслены художником. И мне как художнику интересно работать с музейными объектами, не имеющими прямого отношения к искусству, но при этом обладающими своей художественной сущностью, эстетической энергией и силой. Помещая такие экспонаты в пространство живописи, я как бы признаю законность их пребывания на территории искусства. Музеи космонавтики — серия о второй жизни предметов научно-технического быта. Для них это как бы жизнь после смерти. Некогда созданные для завоевания космического пространства, сейчас они «похоронены с почестями» в специально выстроенных для них зданиях, а иногда и просто в подходящих по назначению помещениях. Самые важные объекты, совсем как в древнеегипетских гробницах, окружены почитанием и помещены в соответствующую их статусу обстановку. На стендах выстраиваются макеты рабочих кабинетов ученых, космодромов, снежной тайги и открытого космоса. И что удивительно, во всей этой искусственно созданной, откровенно синтетической среде действительно появляется какая-то своя, хотя и очень странная жизнь. Экспонаты начинают взаимодействовать друг с другом, с отражениями, со стенами, с лепниной на потолках, с занавесками и с цветами на окнах, и с прочим множеством незапланированных, случайных деталей. И чем больше процент такой случайности в экспозиции, тем сложнее и во всех смыслах живее становится сама среда ее существования. Именно это присутствие странной, но явно ощутимой жизни я пытаюсь уловить и зафиксировать в своих картинах» — говорит Тася Короткова.

Анна Фобия, «Пейзаж», 2022 год

Анна Фобия — современная мультимедийная художница. Основные направления в творчестве Анны — исследование культурного наследия и привлечение внимания к ценности научных знаний и их визуальным репрезентациям. Также в своих работах Анна Фобия обращается к ботаническим мотивам через новые технические медиа, связанные с разнообразными источниками света, раскрывая психологические и этические проблемы через графику и сайт-специфик инсталляции.

В этой работе художница использует уникальную технику — совмещает фрагменты изображений с банкнот для создания диджитал-коллажей с последующей печатью на дереве и склеиванием слоев в единый сюжет. Работы представляют собой исследования социальной истории посредством обращения к банкнотам — действующим денежным знакам разных государств (российским рублям, северокорейским вонам) или изъятым из оборота купюрам (белорусским рублям 1992–2000 годов, немецким маркам периода ГДР и периода объединенной Германии, советским червонцам 1937 года).

Денежные знаки транслируют меру стоимости вещей и натурализуют представления о государстве. Художница деконструирует дизайн билетов банков, а вместе с ним и закодированные в купюрах идеологические позиции. В коллажах из графических элементов банкнот постсоветского образца представлены утопические, а для некоторых, возможно, наоборот, дистопические пейзажи.

Перед нами — материализованные диджитал-коллажи, представляющие серьезное художественное исследование социальной и политической истории посредством обращения к действующим денежным знакам. Сам медиум денег как раз и дает ответы на ряд вопросов, поставленных перед зрителем. Фрагменты банкнот транслируют состояние общества в разные периоды истории той или иной страны.

В самом конце аукциона зрителям будет представлен тайный лот, деньги от продажи которого пойдут на благотворительность.

Автор: Ольга Обыденская