Кадр из фильма «Шоа»
Кадр из фильма «Шоа»

Шоа/Shoah

Для девятичасового фильма Клода Ланцмана невозможно подобрать определение. Это не произведение искусства и не историческое исследование. Это, строго говоря, вообще не кино. «Шоа» не смотрят, а проживают, чувствуя боль, стыд, гнев, ужас, бессилие, отвращение, желание ничего этого не знать и страх забыть все увиденное. Над своим фильмом о смерти и памяти режиссер работал двенадцать лет, встречаясь с очевидцами и записывая с ними многочасовые интервью (исходники — больше двухсот часов материала — можно найти на сайте американского Мемориального музея Холокоста). Парикмахер из Треблинки, машинист, который вез в людей в лагерь смерти, нацистский чиновник, женщина, уцелевшая в Освенциме и пережившая эксперименты доктора Менгеле, — в длинном, чудовищном, бесконечном «Шоа» нет ни одной лишней минуты, ни единого лишнего слова.

Зива Постек. Монтируя Шоа/Ziva Postec, la monteuse derrière le film Shoah

Зива Постек, которая станет специальной гостьей этого показа, работала с Аленом Рене, Жан-Пьером Мельвилем, Орсоном Уэллсом, но вершиной своей карьеры считает монтаж фильма «Шоа»: ему она посвятила шесть лет своей жизни. Постек стала полноценным соавтором Ланцмана — не самого приятного и легкого в общении человека, с которым потом почти не виделась, как это часто бывает с людьми, вместе пережившими травматический опыт. И если просмотр «Шоа», идущего больше девяти часов, — серьезное испытание для любого зрителя, то можно только догадываться, о чем думал и что чувствовал человек, который на протяжении нескольких лет раз за разом пересматривал эти пленки и многое принес в жертву ради того, чтобы картина была закончена. 

Загадка Черной книги/The Mystery of the Black Book

Израильский режиссер Борис Мефцир, который сам представит в Москве свою картину, пытается разобраться, почему в СССР публикация книги об уничтожении евреев на оккупированной советской территории оказалась фактически запрещена. Подготовленный Василием Гроссманом и Ильей Оренбургом сборник писем, дневников, очерков и официальных документов должен был стать одним из первых и самых масштабных свидетельств Холокоста, однако «Черная книга», которая должна была выйти из печати в 1947 году, так и не увидела свет. Одни чиновники упрекали редакторов в том, что те уделили слишком много внимания предателям Родины. Другие считали, что «Черная книга» вводит читателя в заблуждение, создавая иллюзию, будто целью нацистов в войне было исключительно «окончательное решение еврейского вопроса». Истинные причины запрета так и остались загадкой, и Борис Мефцир в поисках правды проводит почти детективное расследование, попутно размышляя о судьбе евреев в послевоенном Советском Союзе. 

Раскрашенная птица/Nabarvené ptáče

Страшный, чудовищный, жестокий, невыносимый, мерзкий, пафосный и прекрасный фильм, который невозможно пропустить и сложно досмотреть до конца. Чешский режиссер Вацлав Маргоул экранизировал роман Ежи Косинского о еврейском мальчике, который скитается по охваченной войной Восточной Европе, становясь свидетелем всех ужасов, которые только можно себе представить, и тех кошмаров, что лучше даже не пытаться вообразить. Картина, где играют Харви Кейтель, Стеллан Скарсгард, Джулиан Сэндс и Алексей Кравченко, снималась на выдуманном межславянском языке, чтобы не было понятно, кто из этих милых селян, которые встречаются идущему и смотрящему мальчику, чех, кто украинец, а кто поляк. Впрочем, советские солдаты в «Раскрашенной птице» вполне узнаваемы, так что скорее всего это вообще одна из редких возможностей увидеть этот фильм на большом экране в Москве.

Холокост. Переосмысление. Выбор премии Оскар

Сборник из четырех полнометражных фильмов, в разное время получавших «Оскар». В американской картине Visas and Virtue (которая отчего-то везде переводится как «Висас и Вирту», хотя это, конечно, «Визы и достоинство») японский генконсул в Каунасе, рискуя жизнью, в 1940 году выдает визы литовским евреям, спасая тысячи людей.

В немецкой «Стране игрушек» мама говорит маленькому Генриху, что его другу Давиду скоро придется уехать в волшебную страну, и арийский мальчик пакует чемодан, чтобы вместе с товарищем отправиться на вокзал, откуда отправляются поезда с депортированными евреями.

«Леди в номере 6» — история пианистки Алисы Херц-Зоммер, которая была старейшим человеком, пережившим Холокост: она умерла в 2014 году в возрасте 110 лет.

«Кожа» Гая Наттива прямого отношения к Холокосту не имеет, зато рассказывает о неонацистах, нетерпимости и о том, чему мы учим детей.

Остальные фильмы и расписание показов — на сайте http://www.хроникикатастрофы.рф/

Организатор программы кинопоказов «Хроники Катастрофы» — Российский еврейский конгресс. Мероприятия проходят при поддержке Правительства Москвы.