У вас было трудное детство? Вопрос дня
Ирина Баржак, основатель Института публичных выступлений и конфликтологии, Россия:
Я родилась в очень небогатой семье. Жила в маленьком городке, в районе, в котором жили в основном рабочие, и родители мои — простые рабочие.
Корреляция такая: у меня был период, когда я очень плохо относилась к своим подчиненным, могла на них орать, истерила. Потом долгое время не хотела быть руководителем, потому что руководство людьми проявляло во мне самые худшие качества. Позже я выработала ряд правил, которые стали для меня принципиальными в общении с подчиненными. С тех самых пор с каждым сотрудником я общаюсь на «вы». Вместо того чтобы отдавать приказы, я стала договариваться, спрашивать их мнение о том, как выполнить ту или иную работу лучше, задавать вопросы — и мне открылся целый мир. Я стала описывать задачи с помощью чек-листов, и большую часть коммуникаций перевела в письменный формат, чтобы не было возможности ответить небрежно. Я изучила правила обратной связи, вспомнила правила режиссерского анализа, и с тех пор вначале общения с подчиненными всегда говорю об их плюсах и точках роста. И ко мне стали приходить сотрудники совершенно другого уровня.
Максим Саблин, кандидат социологических наук, юрист, автор романа «Крылатые качели»:
Говорят же: «Нет хуже господина, чем бывший раб». Но трудное детство, на мой взгляд, не причина появления руководителей, хуже относящихся к подчиненным, а скорее маркер низкого уровня образования, определенного (иногда асоциального) окружения и в целом культуры. Разумно предположить, что, дорастая до руководителей, представители этого слоя не могут мгновенно поменять свою культуру и продолжают жить по законам улиц. Нищета вообще корень многих социальных проблем, так что с выводами исследования я, скорее, соглашусь.
Кстати, мое детство было благополучным, я ездил в пионерские лагеря, занимался спортом, музыкой, мог спокойно учиться, готовиться к поступлению в университет. Спасибо моим родителям и бабушкам/дедушкам, что многому меня научили, дали мне счастливое детство и достаточно высокие возможности для вступления во взрослую жизнь.
Лариса Бабкина, владелица риелторского агентства:
Мое детство не было трудным. Оно было счастливым и в меру бедным. Как у всех. Родители работали учителями, папа стал со временем директором вечерней школы. Денег они получали мало, но имели возможность подработать в летние каникулы в пионерских лагерях. Одна из смен особенно запомнилась. Папа занимал целых две должности: плаврука (инструктора по физкультуре) и истопника. Искупались в нашем северном климате один раз за смену — печку топили чаще. Зато потом, на заработанные дополнительно деньги, путешествовали по стране, и папа купил горбатый «запорожец».
А что же я? 13 лет назад стала руководителем агентства, которое долго и трепетно создавала. К подчиненным отношусь с любовью.
Так что с выводами статьи не согласна.
Рами Крупник, адвокат и натариус в Израиле:
Завидую я психологам. Потратят немыслимое количество времени на совершенно бесполезное исследование и еще деньги за это получат. Ведь к чему приводит нас утверждаемый результат исследования? Неужели человек, детство которого было благополучным, будет лучше относиться к подчиненным, дисциплина на предприятии будет не такая жесткая, условия труда лучше и зарплата выше? Смотрели сериал «Наследники»? Понятно, что разбалованные детишки главного героя — Логана Роя, хозяина компании — не способны управлять компанией так, как их отец, и тратят деньги направо и налево.
Кому полезно такое исследование? Хозяевам компании, акционерам? Перед наймом кандидата на должность руководителя они будут проверять благополучие его семьи? Или, может, работникам? Перед тем как наниматься работу, они будут интересоваться, из какой социоэкономической среды происходит их будущий начальник?
Конечно, черты характера человека, прожившего детство в достатке, отличаются от черт характера того, чьи родители не могли расплатиться с долгами. Это и ежу понятно. Точно так же черты характера человека, перенесшего в детстве домашнее насилие, отличаются от черт характера того, кто рос в семье любящих друг друга родителей. Чтобы понять это, никаких исследований проводить не нужно.
Напоследок приведу пример. Покойный адвокат Менахем Нахлиели (я работал у него 20 лет назад), выходя из офиса, выключал кондиционер, несмотря на то что там оставались все работники. Нахлиели в детстве пережил времена жесткой экономии, когда не было продуктов и, выходя из комнаты, выключали электричество. Естественно, его детство сказалось и на его работе.
Значит ли это, что мне к такому работодателю наниматься не стоило? Я так тоже думал, кстати, и поэтому при приеме на работу запросил зарплату на 25% выше рыночной. Меня попросили начать работу уже на следующий день. Кстати, после ухода Нахлиели из офиса мы ждали минут десять — не забыл ли чего? — и снова включали кондиционер.
Валерий Печейкин, драматург:
У меня детство было трудное. Я даже написал об этом свою дебютную пьесу «Соколы». Будучи ребенком, еще не понимаешь, трудно тебе или нет, у всех так или только у тебя. Взрослые долго обещают, что вырастешь и поймешь. Вот я вырос — и не понял. Но понял, например, в чем гениальность пушкинской сказки о золотой рыбке. Она про родительскую манипуляцию: мы тебе жизнь дали, а ты нам — что? Избу, соболью душегрейку, жемчуга, кичку, сапожки? Ребенок правда ничем не может заплатить за жизнь, которую ему дали. Ребенок живет сначала в неоплатном долгу перед родителями, потом перед работодателем, перед партнером — перед всем миром. В конце концов он говорит: «Что ж, я и так в неоплатном долгу — возьму-ка еще пару кредитов, чтобы оплатить долги старые». А потом он просто как «золотая рыбка» посылает всех к черту и оставляет с разбитым корытом — родителей, работодателя, супруга. И я могу эту рыбку понять.
Лиза Питеркина, мотивационный оратор, писатель:
Мне кажется, отношение к подчиненным связано не столько с достатком родительской семьи, сколько с моделью поведения в этой семье. Если в семье использовалась созависимая модель, которая предполагает, что готовность терпеть и страдать — достоинства личности, ребенок наследует этот образец поведения и транслирует его в своих взрослых отношениях. Терпеть ограничения — это привычный навык людей с низким достатком. Вполне возможно, что люди, выросшие в созависимых семьях и сами привыкшие терпеть бедность, унижения и отсутствие эмоциональной поддержки, могут использовать эту модель в отношениях со своими подчиненными. Как говорится, бог терпел и вам велел. А поскольку терпение — добродетель, то создавать условия для терпения — это акт созависимого гуманизма. Характерный лозунг созависимых — «Не время расслабляться». А чтобы никто не расслабился, важно закрутить гайки потуже. Соответственно, в семьях с высоким достатком, где ограничения не являются вынужденной мерой, терпение и страдание не культивируются. В таких семьях расслабление возможно, позволительно и допустимо, и это становится частью модели поведения. Психотерапевты и наркологи заметили такую особенность: в созависимых семьях, где культивируется напряжение, чаще возникает благоприятная почва для алкоголизма. Алкоголь становится единственным источником качественного расслабления. А здоровье — там, где напряжение и расслабление находятся в балансе.
Подготовила Татьяна Санькова