Эмиграция как квест. Часть 18. Детский мир

Продолжение. Начало читайте здесь:

Две недели сын ходит в школу, дочь — в детский сад, и мои эмоции по этому поводу скачут как бешеные зайцы. Например, дочь, которая вообще никак и никогда не засыпала дома сама, вдруг стала спать в саду вместе с остальными детьми. Да, прямо на матрасиках, прямо на полу, вповалку. Иногда она все еще спит, когда мы приходим ее забирать: в израильских садах не будят детей после тихого часа и у них нет жесткого графика занятий. Это с одной стороны.

С другой — мы уже трижды выводили вшей у всей семьи, и я недоумеваю, почему в Израиле средства против педикулеза продаются в крошечных, почти одноразовых бутылочках. Я бы закупила какую-нибудь профессиональную емкость литра на полтора-два — с учетом последующих лет в детском саду и школе.

Всю первую неделю мы ходили в садик всей семьей — это входило в программу адаптации новых малышей, о которой нам рассказали на собрании. Половину второй — наша девочка сидела на руках у воспитательницы, а мы просто забирали ее пораньше. Вчера нам сообщили, что у нас на редкость гармоничный ребенок с удивительно здоровой психикой. И что первый этап адаптации взят на отлично.

В подготовку к детскому саду входило следующее.

1. Купить дочке персональную бутылку для воды и подписать ее.

2. Купить несколько леггинсов, которые нужно надевать под платье — вся огромная площадка сада состоит из песка, и воспитатели с помощью леггинсов пытаются уменьшить количество песка, который попадает в детские памперсы. Впрочем, это почти не помогает.

3. Принести в сад пачку подгузников и пачку влажных салфеток.

Сад открывается в семь, забирать детей надо в четыре. Стоит все это, с учетом наших репатриантских скидок, 930 шекелей (около 240 долларов) в месяц. Можно доплатить еще тысячу, чтобы забирать ребенка не в четыре, а в четыре тридцать, что мне кажется совершенно неразумным.

Кормят хорошо, хотя очень непривычно для детского сада. Например, на завтрак давали хлеб с намазкой из сливочного сыра и тарелку с ассорти из яичницы, консервированного тунца, салата из помидоров и огурцов, ложки густого йогурта и чего-то типа брынзы. Еду накладывают из домашних мисочек и кастрюлек прямо при детях, и воспитатель может регулировать порции, в зависимости от вкусов ребенка. Наша, например, не любит йогурт, но может съесть две порции тунца. В группе работают пять воспитательниц и нянечек примерно на двадцать пять детей. Обычно у каждой на руках в любой момент находится минимум по два ребенка. В первую неделю наша старшая ясельная группа — двухлетки — учила названия животных и овощей и разучивала песни к многочисленным осенним израильским праздникам. В конце недели воспитатели отдали нам ребенка вместе с новой коробкой восковых мелков: «Она очень любит рисовать! Она станет художником!» Мы и сами так думаем — все стены в нашей съемной квартире уже носят отпечатки потенциального таланта дочери.

Подготовка к школе была сложнее и дороже. Во-первых, купить учебники: обычно в конце учебного года родители делают оптовый заказ и им это обходится примерно в 250 шекелей (около 65 долларов), но мы в этот заказ не попали, поэтому пришлось выстоять огромную очередь в книжном магазине и купить все в розницу — один учебник стоил от 50 до 80 шекелей (13-20 долларов). Вообще новым репатриантам положены бесплатные учебники — и директор школы сказал, что в конце года нам на счет придут деньги за купленное. Я пока не поняла, как это будет происходить, и уже потеряла чеки, так что надеюсь на какую-то отдельную израильскую магию.

Также в школе выдали большой список всяких принадлежностей, которые нужно купить: тетрадки, карандаши, линейки разных видов и тому подобное. Еще нужны кроссовки для спорта, спортивные шорты и форменные футболки. Форменными считаются любые однотонные майки (а зимой — толстовки), на которых есть эмблема школы. Младшая школа носит обычные футболки, а старшеклассницы умудряются поставить эмблемы на маечки максимально гламурного фасона. Но однотонные! По пятницам и в праздники просят надевать белые майки с эмблемой. В некоторых школах на физкультуру носят футболки определенного цвета, но в нашей школе — полная свобода на этот счет. Практически в каждом детском магазине круглый год продают стопки обычных футболок самых разных цветов, там же бесплатно наносят эмблему школы — надо только сказать продавцу ее название. Восемь разноцветных хлопковых футболок обошлись нам в 117 шекелей (около 30 долларов). Также для школы понадобилась коробочка для завтраков и бутылка для воды, которую дети пьют прямо на уроках.

Прием новеньких в нашей школе организован просто отлично: сын оказался у них первым новым репатриантом из России, и учительница устроила специальное дежурство — каждую перемену кто-то из учеников должен был взять над нашим мальчиком шефство: играть с ним, показывать школу и вообще развлекать. У первых классов есть даже специальный круг на полу: если тебе грустно, одиноко и хочется, чтобы тебя взяли в игру, ты просто встаешь в него и к тебе тут же кто-нибудь подходит, чтобы пообщаться. Как мне не хватает такого круга в ульпане! Ну и вообще везде.

В школе Саша ходит на математику, английский, физкультуру и пение вместе со своим четвертым классом. А во время всех остальных уроков — в школьный ульпан, который считается очень сильным. Наверное, поэтому к 500 ученикам школы только в этом году присоединилось около 60 новых репатриантов из Англии, Франции и Америки. Когда учителя заметили, что наш мальчик очень стесняется и не понимает объяснений учителя на английском и французском в ульпане, они нашли ему единственную во всей школе учительницу из России, которая стала дополнительно ежедневно заниматься с ним ивритом после уроков. Хотя вообще-то она преподает музыку. И, что удивительно, после этого сын немножко оттаял и перестал саботировать изучение иврита.

И последнее: изначально сына записали в третий класс израильской школы, потому что в Москве он закончил второй. В этот же третий класс были записаны, например, семилетние англичане, которые обычно начинают учиться в пять лет. Я очень нервничала из-за этого: сын в свои девять с половиной выглядит на двенадцать, он умный, взрослый и высокий мальчик, на фоне будущих одноклассников он смотрелся крайне странно. Я попыталась поговорить об этом со школьным консультантом, хотела объяснить ей, что два класса израильской школы и два класса центральной московской — это две большие разницы. Но она была непреклонна: у вас застенчивый необщительный мальчик, это означает, что он недостаточно зрелый для своего возраста, ему лучше учиться с детьми помладше. И вообще это решаю не я, а отдел образования в мэрии.

Мы пошли в мэрию, показали мальчика, я заготовила речь о том, какой он умный и с какой легкостью потянет израильский четвертый класс, подготовила табель с отличными оценками и перевела характеристику из школы, где подробно описывалась программа, которую освоил Саша. Но ничего из этого не пригодилось. Начальница отдела образования пожала плечами: вы, родители из России и Франции, просто сдвинуты на академических успехах ваших детей! В вашу школу в этом году приехало 50 отличников со всего мира. Но это не важно! Цель этого года обучения в том, чтобы ребенку понравилась школа и чтобы он завел себе хотя бы одного друга! Социализация в этом возрасте гораздо важнее математики!

Я показала на Сашу, который уже носит 38 размер обуви и почти сравнялся со мной ростом, и спросила: «Как вы думаете, ему легко будет найти друзей среди крохотных третьеклашек?» Начальница мгновенно оценила масштаб проблемы, вздохнула и уже безо всяких разговоров выписала нам направление в четвертый класс — и это было очень правильным решением. С одной стороны, наш мальчик учится среди ровесников, с другой стороны, у него есть запас знаний примерно на год израильской школы, поэтому он может спокойно учить язык, не переживая об остальной программе.