Год в СИЗО «Лефортово». Друзья и коллеги Ивана Сафронова — о его деле
Как развивалось дело Ивана Сафронова
Ивана Сафронова задержали 7 июля 2020 года по делу о госизмене. В ФСБ тогда заявили, что Сафронов работал на одну из спецслужб НАТО: «Собирал и передавал ее представителю составляющие государственную тайну сведения о военно-техническом сотрудничестве, обороне и безопасности».
Вечером того же дня адвокат Сафронова Иван Павлов уточнил, что советнику главы «Роскосмоса» вменяют передачу данных о поставках вооружений в страны Африки и Ближнего Востока чешской спецслужбе. Позже он отметил, что российская разведка следила за Сафроновым как минимум с осени 2019-го. Как получилось, что опасный, по мнению следствия, преступник несколько лет входил в президентский пул и «находился на расстоянии вытянутой руки от первых лиц», в ФСБ не объяснили. Сам Сафронов и его адвокаты связали преследование с его журналистской деятельностью.
На следующий день после задержания коллеги Сафронова запустили общественную кампанию в его поддержку — 13 июля они провели акцию у СИЗО «Лефортово» (именно там Сафронов сидит уже год), полиция тогда задержала 18 журналистов.
В конце месяца в ФСБ заявили, что суть обвинений — какое задание «выполнял» Сафронов, как «взаимодействовал» с чешскими спецслужбами и как «передавал» секретные сведения — ни самому задержанному, ни его адвокатам не раскроют до конца следствия. В августе на защитников бывшего журналиста завели «дисциплинарное производство»: по мнению следователей, адвокаты незаконно отказались дать подписки о неразглашении данных предварительного расследования. Осенью дисциплинарное преследование адвокатов прекратилось.
В декабре Владимир Путин заявил, что Сафронова обвиняют в госизмене не за журналистскую деятельность, а «за период его работы в качестве советника в "Роскосмосе"». Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков позже объяснил, что глава государства «оговорился».
В апреле 2021-го на защитника Сафронова Ивана Павлова завели уголовное дело за передачу журналистам копии постановления о привлечении его подзащитного в качестве обвиняемого по делу о госизмене.
За прошедший год Сафронову пять раз продлевали арест. 30 июня стало известно, что в СИЗО он останется как минимум до 7 октября. По мнению защиты, следователи будут «до последнего тянуть с окончанием расследования» (по закону оно должно завершиться к 7 декабря), чтобы лишить адвокатов возможности подготовиться к суду.
Обвинения, как говорят адвокаты, за год «не изменились и не стали более понятными». Защита с июня требует отвода следователя Александра Чабана — по их мнению, у него «наблюдается дефицит качеств, которые гарантируют объективность расследования». Именно он предлагал Сафронову звонок матери в обмен на «контакт со следствием».
Фильм издания «Проект» о деле Ивана Сафронова
Что о деле Сафронова говорят его друзья и адвокаты
Илья Барабанов, спецкорреспондент Русской службы Би-би-си:
Человек уже год находится в СИЗО без возможности поговорить с мамой, обнять любимую девушку, встретиться с друзьями, он не может профессионально реализовываться и ничего по большому счету не может. На протяжении всего года схватившие его следователи и государство не могут внятно сформулировать свои претензии к этому человеку. Владимир Путин уверенно говорит на своей пресс-конференции, что предъявленные Ивану Сафронову обвинения никак не связаны с его журналистской деятельностью — получается, он успел сделать что-то страшное за два месяца своей работы в «Роскосмосе». Федеральные службы безопасности относят какие-то его страшные грехи чуть ли не к 2014 году, когда он работал в газете «Коммерсантъ», и тогда получается, что все-таки претензии к нему как к журналисту. Ладно, ФСБ не может сформулировать свои претензии (понятно, что у них все засекречено), но они даже главу государства не могут адекватно проинформировать о том, что происходит, и он говорит какую-то нелепицу. Получается, что в стране сложилась ситуация, когда абсолютно любого человека ФСБ может на год упечь в Лефортово, и даже спустя год ни он сам, ни его адвокаты, ни родные, ни друзья и коллеги не будут понимать, а в чем, собственно говоря, человека обвиняют. На мой взгляд, это недопустимая и очень печальная для всего нашего общества ситуация.
Глеб Черкасов, бывший заместитель главного редактора газеты «Коммерсантъ»:
Прошел год, который разделил жизнь очень многих людей на «до» и «после». Я уверен, что Ваня невиновен, что рано или поздно все разъяснится. Молодого, талантливого человека, полного энергии и сил (которых у него до сих пор полным полно — я его видел во время последнего заседания суда), «выключили» из жизни. Каждый раз, когда я иду на суд, думаю: ну хоть бы домашний арест. Но нет. Дело Сафронова — сплошная несправедливость.
Дмитрий Катчев, адвокат Сафронова:
До суда у меня была возможность побеседовать с Ваней, и все это время мы могли бы говорить о его деле, о бытовых сложностях, он мог бы попросить передать что-то родственникам. Вместо этого Иван потратил это время на то, чтобы спросить меня о своих коллегах. Он действительно переживает за каждого из тех, кто сейчас продолжает работать и следить за его делом. Рано или поздно любой человек, находящийся в такой ситуации, начинает сыпаться, ломаться, сомневаться, кто-то начинает сам верить, что действительно совершил какое-то преступление. Я честно вам скажу, я впервые вижу человека, который сохранял бы такую силу духа в такой ситуации. После общения с Ваней мы всегда выходим из следственного управления с улыбкой.
Таисия Бекбулатова, главный редактор «Холода», подруга Ивана Сафронова:
Все, что происходит с этим делом (преследование главного адвоката Ивана Павлова, угрозы со стороны ФСБ, откровенный шантаж с попыткой выбить признание в обмен на звонок матери), говорит о том, что никаких фактов у следствия нет. Это процесс против невиновного человека, который просто по чьему-то желанию попал в жернова. И теперь мы наблюдаем, как его жестоко и цинично ломают, ничего не стыдясь. Потому что кто это остановит? Ваню они, конечно, не сломают.
Подготовили Кристина Боровикова и Никита Павлюк-Павлюченко