Получил «Грэмми» раньше, чем съел первый в жизни «Биг мак». Интервью с казахским диджеем Imanbek
Казалось бы, золотая статуэтка «Грэмми» у Иманбека чуть больше суток, и то пока что лишь виртуально, но в большую звезду 20-летний парень из казахского Аксу превращается даже не по часам, а по минутам. К нам в редакцию он пришел уже с собственным директором, Кириллом. Оба — как и положено звездам американских музыкальных церемоний, в черных спортивных костюмах с элементами из страз. Впрочем, в его поведении нет ни намека на пафос. Диджею, кажется, интересно вообще все вокруг. Поездка в Москву для него — уже приключение. Но то, что где-то за горизонтом замаячил Лос-Анджелес — понятно по глазам.
Ɔ. Что ты почувствовал, когда получил «Грэмми»?
Это несравнимо ни с чем. Все видели мои первые эмоции. Я и удивился, и обрадовался одновременно. Честно, я верил в победу, потому что конкуренты в моей номинации были не самые мощные. Теперь кажется, что я достиг потолка в карьере музыканта. Но будем стремиться делать продукт еще круче — лучше «Грэмми» может быть только два «Грэмми».
Ɔ. Ты долго работал над ремиксом?
Написал его за два с половиной часа в FL Studio! Добавил к оригиналу инструменты, разные эффекты и выложил во «ВКонтакте» на стену своей группы. Его послушали мои друзья, а затем, через месяца два пост «залетел» в крутой паблик, где было уже много прослушиваний. Я не просил никого о рекламе. Админы паблика сами нашли ремикс и выложили у себя.
Ɔ. Когда ты понял, что твой трек стал популярным?
Не было стремительного успеха. Потихоньку шло. Популярность я определял по количеству «шазамов» (запросы в программе для распознавания музыки Shazam. — Прим. ред.). Сейчас больше 22 миллионов «шазамов». Мой трек в топ-20 в мире.
Ɔ. Ты сам от этого трека не устал?
Конечно, устал. Он надоел уже давно. Приходится постоянно слушать, но я уже привык.
Ɔ. Как ты начал делать ремиксы?
Я наткнулся в YouTube на ребят из группы «Добро». Они тогда назывались «Rom Records» — показывали, как создавались популярные песни. Мне стало интересно, я решил попробовать. Это было в колледже.
Ɔ. Музыкой с детства интересуешься?
Конечно, я меломан. Начал играть на гитаре во втором классе. Я не посещал музыкальную школу — меня научил отец. Одну неделю ходил на кружок домбры. В школе увлекался тем же, чем обычные подростки: любил погулять, сидел в интернете, слушал музыку. Родители увлечение музыкой не воспринимали всерьез.
Ɔ. Родители, когда узнали, что ты получил «Грэмми», что сказали?
Там была такая история. Я маме сказал, что это будет в одно время, но все случилось на два часа раньше. Она легла спать, хотела проснуться и посмотреть. После получения «Грэмми» мне написала девушка, потом я сам позвонил маме. Она очень сильно обрадовалась. Правда, у нее был сонный голос. Видимо, она прям хорошо спала и чуть-чуть растерялась.
Ɔ. Как ты попал в железнодорожный колледж?
Я закончил школу, и надо было куда-то подать документы. Я не знал, куда пойти. Все мои друзья пошли в этот колледж. Я решил быть с ними. Я никогда не мечтал стать железнодорожником. Но по сравнению со школой там было гораздо интереснее.
Ɔ. Можешь описать свой рабочий день на железной дороге?
На станцию приезжал поезд, мне в рацию докладывали, что нужно его закрепить. Я брал тормозной башмак — железную штуку, которую ставят под колеса поезда, чтобы он не покатился, ставил его и докладывал дежурному, что все ок. Как-то так. Но рутинная работа не для меня, я творческий человек.
Ɔ. Писали, что как-то ты спел песню вместе с Сати Казановой. Как так вышло?
У нас в городе был День металлурга — это наш главный праздник. Каждый год местный завод приглашает на этот праздник «звезду». Вот в 2018-м приехала Сати. Я в обед гулял по городу, увидел, как она репетирует. Стоял, смотрел, думал, как хочу с ней спеть. Думаю: если она будет петь «До рассвета», то я с ней обязательно спою! Во время концерта меня пустили за кулисы. Она спросила у зала, есть ли желающие спеть вместе. Я из-за кулис кричу: «Я, я, я!» Она говорит: «Это же ты был на репетиции?» Я говорю: «Да-да». Вышел на сцену и спел!
Ɔ. Под одним из твоих видеоинтервью кто-то написал, что успешным в Казахстане можно стать, лишь получив известность за границей. Это правда?
Абсолютная. Не знаю, почему так происходит, но я вижу, что такая закономерность есть. В Казахстане можно стать известным, только если ты эстрадный артист. Страна немного отстает в плане современной музыки, поэтому многим крутым талантливым людям — реперам и битмейкерам приходиться самим как-то шевелиться. Музыкальные медиа и менеджмент очень плохо развиты. Например, Айсултан (режиссер и клипмейкер Айсултан Сеитов. — Прим. ред.) прославился за границей, в Казахстане он вообще не известен был никому. Возможно, казахские ребята привлекают Европу и Америку своей аутентичностью.
Ɔ. С каким лейблом будешь сотрудничать?
Я продолжаю сотрудничать с Effective Records, но скоро у меня будет коллаборация с Элджеем. Из России можно выходить на западный рынок. Это мир бешеных оборотов, больших скоростей, денег и премий, поэтому я ориентируюсь именно на него. В России и СНГ мои треки залетают в топы по скачиваниям и стримингам, а на Западе они рвут чарты наравне с музыкой Drake, Рианны и The Weekend.
