Культура насилия по-русски. Почему «женские» вагоны в метро не решат проблему домогательств

С правами женщин в России все непросто. В стране до сих пор нет закона о домашнем насилии, жертвами которого ежегодно становятся тысячи женщин. Число изнасилований растет, при этом жертвы, которые нашли в себе силы говорить об этом, сталкиваются с унижением, грубостью и обесцениванием сначала при общении с полицейскими, а потом и через общественный виктимблейминг. «Во что была одета?», «Возвращалась поздно?», «Напилась?» — эти вопросы, помогающие оправдать насильника и переложить ответственность на жертву, хотя бы раз задают каждой пережившей насилие женщине.

В последние несколько лет, во многом благодаря движению #Metoo, поддержке и деятельности правозащитниц и активисток россиянки начали говорить о домашнем и сексуальном насилии, и патриархальное российское общество, скрипя скрепами, понемногу меняет отношение к проблеме.

С харассментом и сексуальными домогательствами дело обстоит иначе. Их факт практически невозможно доказать. И с ними зампредседателя Общественной палаты Ленинградской области Владимир Петров предлагает бороться с помощью специальных вагонов в метро.

Видимость борьбы

В своей инициативе, обращенной к министру транспорта РФ Виталию Савельеву, Петров подчеркивает, что домогательствами в общественном транспорте занимается меньшая часть мужского населения России, но столкнувшиеся с ним женщины все равно испытывают стресс и страх. Автор также ссылается на посты и комментарии в соцсетях, где женщины рассказывают о домогательствах и нарушениях личного пространства со стороны мужчин.

Тот факт, что член Общественной палаты заговорил о домогательствах в отношении женщин, — знак скорее хороший, учитывая любовь наших чиновников к традиционным ценностям. Однако вместо того, чтобы бороться с насильниками и менять их поведение и отношение к женщинам, Петров советует «обезопасить» женщин от насилия, засунув их в отдельные вагоны. Очевидно, что это никак не повлияет на решение проблемы, а главное — не изменит отношение общества к сексуальным домогательствам.

Домогательство — это нарушение границ и по сути насилие над человеком, но в обществе к нему относятся по-другому. Как сообщает «Радио Свобода»*, российской статистики по таким инцидентам нет, но, например, в прогрессивном Лондоне с сексуальными домогательствами в транспорте сталкиваются 55% женщин, а в более традиционной Боготе — 86%.

При этом жертвы домогательств не говорят о пережитом опыте, стараясь вытеснить эпизод из памяти. Если не верите, спросите у знакомых женщин. Вы удивитесь, узнав, сколько из них хотя бы раз в жизни сталкивались с приставаниями в транспорте. Лично я переживала это дважды. Первый раз в 12 лет, второй — в 22 года. Оба раза я цепенела и испытывала жгучее чувство стыда, но рассказать об этом впервые решилась только пять лет назад, когда похожей историей поделилась подруга.

Сегрегация бессильна

В своем обращении Петров упоминает, что в мире уже существует практика разделения общественного транспорта на «общий» и «женский»: в странах, где это практикуется, женщины могут воспользоваться специальными вагонами и быть уверены, что не подвергнутся сексуальной атаке или нежеланным домогательствам.

Действительно, раздельные вагоны в общественном транспорте есть в Японии, Индии, Каире и ОАЭ. В двух последних это обусловлено религией, догмы которой далеки от гендерного равенства и ценностей западного мира.

Полагаться в этом вопросе на опыт Индии с ее тотальным бесправием женщин, насильственными ранними браками, изнасилованиями и фемицидом тоже странно. Как и равняться на Японию. Несмотря на прогрессивность этой страны в области технологий и экономики, в мировом рейтинге по уровню гендерного неравенства она находится на 121-м месте (Россия — на 81-м). И сексуальные домогательства в транспорте (или тикан) остаются массовой проблемой для Японии много лет. Раздельные вагоны, которые ездят в час пик, уменьшили количество случаев домогательств вдвое, но не повлияли на ситуацию в целом. В стране ежегодно арестовывают тысячи мужчин за домогательства. Школьницы носят специальные значки с напоминанием о том, что тикан уголовно наказуем. Одним из самых популярных сюжетов японской порнографии остается изнасилование, в том числе в общественном транспорте, а в некоторых публичных домах есть комнаты, оборудованные под вагоны метро. 

Примеры этих стран показывают, что раздельные вагоны не решают саму проблему, а сегрегация из подобных «благих» побуждений не работает.

Похожий опыт есть и в России: «РЖД» в некоторых поездах предлагает выбрать «женское» или «мужское» купе. Обычно для этого отводится один вагон из всего состава и право выбора есть у представителей обоих полов. Кроме того, на дальних ночных рейсах такая мера действительно имеет смысл — пассажирам спокойнее готовиться ко сну и спать в окружении людей одного с ними пола. Петров же предлагает разделить вагоны метро на «женские» и «общие», что не решит проблему домогательств, но может вызвать взаимную агрессию разнополых пассажиров и привести к конфликтам.

Новая норма

Харассмент в отношении женщин остается серьезной проблемой не только для России, но и для всего мира. Как и в случае с домашним насилием и изнасилованиями, проблема сексуальных домогательств упирается в культуру молчания и виктимблейминг.

В нашей стране пока нет института репутации, а сами домогательства часто приравниваются к проявлениям галантности и знакам внимания. Особенно это касается тех, кто видит в новой этике охоту на ведьм и отстаивает старый образ жизни: «Ну подумаешь, ущипнул за попу или сделал двусмысленный комплимент. Это проявление внимания».

Здесь показателен пример депутата Слуцкого с его знаменитым «Я руки не распускаю, ну так, если чуть-чуть». Когда в 2018 году сразу три журналистки — Фарида Рустамова, Екатерина Котрикадзе и Дарья Жук — обвинили его в непристойном поведении, на них обрушились обвинения в клевете, а сам депутат не только сохранил работу, но и получил поддержку коллег.

Однако когда два года спустя о харассменте со стороны коллег рассказали сразу несколько человек, ситуация была иной. Шеф-редактор «МБХ медиа» Сергей Простаков после предъявленных обвинений ушел в отставку. Павел Лобков, на тот момент ведущий на «Дожде», принес публичные извинения, подчеркнув, что в 2000-х было принято считать «эти приставания милой игрой». Smm-менеджер Сбербанка Руслан Гафаров уволился, а в самой компании началась внутренняя проверка. Правда, после ее завершения также обвиненного в домогательствах руководителя проектов Сергея Миненко решили не увольнять.

Все это лишь подтверждает, что бороться с проблемой сексуализированного насилия невозможно вне контекста разговора о правах женщин, построения института репутации и отмены культуры молчания.

Женщинам не нужны отдельные вагоны в метро. Им — нам — нужно, чтобы домогательства перестали быть нормой. Так что сэкономьте деньги и оставьте вагоны общими. В конце концов, если в них будут ездить мужчины, которые живут в обществе, где домогательства порицаются, а не принимаются как данность и уголовно наказуемы, а в идеале — мужчины, которые не олицетворяют себя с животными, не способными контролировать себя при виде мини-юбки, и уважают другого человека женщину и ее границы (привет, страна победившего феминизма), нам ничего не будет угрожать в метро. Даже в час пик. Даже в мини-юбках.

* СМИ признано Минюстом иноагентом.

Больше текстов о политике, культуре и обществе — в нашем телеграм-канале «Проект “Сноб” — Общество». Присоединяйтесь