«Теперь все мужчины кажутся мне садистами»

Мария, 22 года:

Я из провинциального городка, приехала учиться в Томск, учебу бросила, но жить осталась. Во время учебы меня обеспечивала мама, а я откладывала деньги. У меня было достаточно средств, чтобы прожить на них некоторое время.

Мы с подругой снимали квартиру, но пришлось искать новую — не поладили с хозяйкой. Знакомый моей подруги по имени Али предложил помощь: комнату недорого, а заплатить можно было позже, когда у нас будут деньги. Мне этот Али вообще не нравился, но с ним общалась подруга.

Мы, конечно, согласились, перевезли свои вещи и получили ключи. Первую неделю мы жили спокойно. Али иногда заглядывал к нам — жил в квартире напротив со своей подругой Настей. Как-то после очередного визита у нас пропали ключи от квартиры, торчали в замке — и вдруг не стало. Мы оказались заперты. Несколько дней мы искали ключи. Али приносил нам еду, но свои ключи, даже чтобы сделать дубликат, не давал. Однажды вечером Настя и Али пришли к нам и сказали собираться: «Одевайтесь как на вечеринку». Мы сделали макияж и оделись, как обычно. Настя отругала нас и сказала надеть платья. Мы ничего не понимали, было страшно, поэтому мы послушались. В машине нам сказали, что мы должны отработать проживание в квартире и еду. Нас привезли на пустырь за супермаркетом. Из другой машины вышли две женщины и стали разговаривать с Настей и осматривать нас. Говорили, что мы симпатичные и принесем много денег. Стало понятно — нас продают. Я заплакала, подруга попыталась устроить скандал. Нас привезли домой, побили, но не сильно, еще раз напомнили о «долге» и снова заперли. Паспорта у нас не забрали, только телефоны.

Несколько дней нас пытались заставить «отработать» долг, но мы отказывались. Нас били, лишали еды. Кричать в окно было бесполезно — нам никто не отвечал, окна квартиры выходили на какую-то помойку. Очень хотелось есть. Мы сдались, думали, покупатели нас поймут и помогут. Так мы стали проститутками. Нас возили по саунам и гостиницам, на квартире мы никого не принимали. Клиенты звонили Насте, и у нас не было выбора, выезжать или нет.

Я ни разу не забеременела, хотя покупатели часто требовали секс без презерватива. Некоторые снимали процесс на видео, некоторые грубо хватали и насиловали. Вырваться было невозможно. Да и лучше было согласиться добровольно, чем сначала тебя насильно возьмет покупатель, а потом побьет Али. Однажды меня купили двое полицейских, они были самыми жестокими покупателями. Один из них кинул меня в бассейн после того, как я сказала, что не умею плавать, больно растягивал мои половые органы, показывая их своему товарищу, и засовывал в них руки, потом изнасиловал до крови. Второй, под присмотром первого, заставил меня заняться с ним оральным сексом, перед этим не приняв душ. Вот вам и блюстители порядка. Никогда не попрошу помощи у этих свиней.

Я приехала домой и увидела, что моя мать полностью поседела. Именно тогда я и решила, что ни один из родственников никогда не узнает о том, что со мной произошло

Сначала нам не давали телефоны, потом позволили позвонить родным, чтобы никто ничего не заподозрил и не начал нас искать. Однажды мне удалось остаться в комнате одной, я сообщила матери адрес, по которому нахожусь. Я не говорила ей о том, что я в рабстве, не хотела тревожить, это убило бы ее. На следующий день к нам заявилась полиция. Оказывается, мама подала в розыск, потому что долго не могла мне дозвониться. Мы не смогли открыть дверь полицейским, так как были заперты. Послали их в квартиру напротив, потому что там жил тот, кто нас запер, но там никто не открывал. В итоге полиция просто ушла и больше не появлялась. Через несколько дней Али разрешил мне поехать к маме и успокоить ее при условии, что я вернусь, иначе они выследят меня и убьют мою мать.

Я забрала документы, телефон, ключи от дома и небольшую сумму денег, наплевала на все угрозы и не вернулась. Убедила всех, что скоро буду, и сменила номер.

Я приехала домой и увидела, что моя мать полностью поседела. Именно тогда я и решила, что ни один из родственников никогда не узнает о том, что со мной произошло. Поделилась только с несколькими подругами, но они сказали, что я сама виновата и могла бы все предвидеть. В полицию я не обращалась. Не верю в правосудие, по крайней мере, в нашей стране.

Что сталось с моими мучителями — не знаю. Настя, как я слышала, уже была судима по нескольким статьям, и в дальнейшем она отошла от дел, потому что за ней велась слежка. Мою подругу еще некоторое время продавал Али, дальнейшая их судьба мне неизвестна. Надеюсь, что некоторых покупателей я успела заразить венерическим заболеванием, полученным от кого-то из них же. Сомнительный повод для гордости, но какой-никакой, а способ самоутешения.      

После освобождения я просто жила, делая вид, что ничего не было, но плакала по ночам. Работала, встречалась с парнями. В какой-то момент увлекалась наркотиками. Я осталась одна со своими проблемами, продолжала воспринимать себя как вещь, которую можно купить, которой распоряжаются другие люди. Только недавно, спустя полтора года, я научилась понимать, когда я хочу близости, а когда не хочу. Но мужчины стали мне неприятны, думаю о них что-то типа: «Это ты передо мной такой нормальный, но, когда тебя никто не видит, ты издеваешься над девушками». Все они видятся мне садистами и насильниками.

Ситуация изменилась, когда я начала жить с новой подругой. Она — творческий человек, учится на режиссера, я помогала рисовать декорации. Думаю, творчество отвлекло меня от негатива. Я даже умудрилась найти себе молодого человека. Мы живем вместе, но сексуальной жизни у нас нет. Я редко позволяю ему даже обнимать себя, поцелуи — еще реже. Он не обижается, потому что понимает мои чувства. Иногда я думаю о самоубийстве. Останавливают только мысли о маме: я и так принесла ей достаточно горя, если совершу суицид — она сама убьет себя, а у меня еще младшая сестра. Не могу позволить себе калечить чужие жизни. Я иногда режу себя, иногда плачу. В ближайшем будущем хочу записаться к психологу.

После всего случившегося я стала по-другому смотреть на чужие проблемы, даже если они кажутся глупыми, и всегда стараюсь помочь любой девушке, если она ко мне обратится.

Россия, страна рабов

По данным Walk Free Foundation, Россия занимает 7-е место в мире по общему числу рабов — их свыше 1 миллиона. Большинство — трудовые, но есть и сексуальные.

К проституции принуждают преимущественно женщин, приехавших из Узбекистана, Украины, Белоруссии, Молдовы, Таджикистана, Вьетнама и стран Африки.

В феврале этого года в Москве к 2,5 и 3 годам колонии приговорили двух граждан Украины, продавших свою соотечественницу в сексуальное рабство за 3000 долларов. Жертва нуждалась в деньгах и готова была продать свою почку. Ее обманом заманили в Россию, пообещав помочь с продажей.

Трое жителей Подмосковья пытались продать за 400 тысяч рублей двух 15-летних девушек. Их задержали при передаче денег. В мае суд приговорил их к срокам от 4,5 до 7 лет лишения свободы.

Жительница Пермского края Ольга Горячих три года продавала в рабство девушек из Челябинской области, Пермского края и Республики Удмуртия, предлагая им работу в барах Бахрейна. На продаже 23 рабынь Горячих заработала около 4 миллионов рублей. Ее осудили на 6 лет колонии.

В августе этого года в Москве задержали «модельного агента», который пытался продать в сексуальное рабство за 250 тысяч рублей трех женщин 22, 26 лет и 41 года, а также 46-летнюю женщину и ее несовершеннолетнюю дочь — за 550 тысяч рублей.

Бывает, что и сами полицейские участвуют в этом бизнесе. Глава чебоксарского угрозыска Андрей Какорлатов несколько лет покровительствовал сутенерам, которые заставляли работать проститутками несовершеннолетних. Причем за покровительство сутенеры расплачивались секс-услугами. Бывший оперуполномоченный оперативно-разыскной части по борьбе с торговлей людьми и организацией занятием проституцией, майор московской полиции Сергей Антипин заработал 1,3 миллиона рублей за крышевание борделя.

Подмосковного полицейского подозревают в похищении женщины и удержании ее в течение нескольких месяцев в сексуальном рабстве. 

Яков Костюковский, криминолог, социолог:

Все, что касается проституции, обязательно попадает в поле зрения правоохранительных органов. Почему это не пресекается? Потому что закроют бордель, а вместо него появятся три новых, о которых ничего неизвестно, а значит, их сложнее контролировать. В этом есть определенный резон: раз не удается бороться, нужно хотя бы контролировать. Крышевание может быть устроено по разным схемам: иногда оно уходит так высоко, что не отследить. Типичная схема на низовом уровне, когда сутенер или патрульный постовой отбирают паспорта у девушек и заставляют отрабатывать, фактически выкупать документы.

Олег Мельников, руководитель движения по освобождению людей из рабства «Альтернатива»:

Россиянок, как правило, продают за рубеж, в страны Персидского залива. В нашей стране в 80% случаев секс-рабынями становятся приезжие из Украины, Молдовы, Казахстана, Узбекистана, Таджикистана, Вьетнама, реже из Африки. Чаще всего им предлагают работу в массажных салонах, девушкам из Таиланда, например, говорят, что они станут домработницами. Бывают и те, кто едет заниматься проституцией осознанно, в надежде заработать, но у них отбирают документы, и девушки становятся рабынями. В 99% случаев правоохранители в курсе происходящего.

В нашей организации хорошо отлажена схема освобождения из рабства в России. Проблема в том, что по поводу сексуального рабства обращаются нечасто: многие девушки просто боятся. Обычно обращения приходят от родителей, которые узнали, что их дочь где-то удерживают и заставляют заниматься проституцией.