Фото: Moskvaputinu/Vk
Фото: Moskvaputinu/Vk

Сергей Мурашов, предприниматель:

Мы в России уже привыкли к тому, что каждый день нас на разных телеканалах просят помочь больным российским детям, переведя им на лечение в России и за границей кто сколько может.

Прошлой зимой мы были на Борнео, в тех краях, где сравнительно недавно существовало людоедство. Теперь там людей уже не едят, Малайзия — молодая и динамично развивающаяся страна. По малайзийскому телевидению тоже можно увидеть призывы помочь больным детям, но — детям иностранным: из Бангладеш, Пакистана, Сирии, Палестины… На лечение своих детей в бюджете Малайзии деньги находятся.

Все мы знаем, что компания «Газпром» — это «народное достояние» и принадлежит государству более чем наполовину. Председатель правления «Газпрома» господин Миллер, согласно общедоступной информации, зарабатывает по 17–25 миллионов долларов в год.

Еще одно «народное достояние» — это компания «Роснефть», которая вся, полностью принадлежит российскому государству. Председатель правления господин Сечин свой доход не разглашает, но знающие люди оценивают его примерно в те же суммы, что и у господина Миллера. Мне непонятно, как у моей страны находятся средства платить руководителям госкомпаний миллионы долларов в то же самое время, когда на сложное лечение российских детей в бюджете денег нет?

Как так вышло, что в России, где гигантские суммы тратятся на разного рода оборонные проекты и создаются разные типы новейшего, вроде бы непревзойденного оружия, медицинские технологии настолько отстали от мировых стандартов, что получение медицинской помощи за границей стало нормой у обеспеченных россиян, а остальные граждане нашей страны теряют здоровье и расстаются с жизнью во многих ситуациях,

когда европейцы выздоравливают и продолжают жить дальше?

Так как эти проблемы не решились за все долгое время вашего пребывания на посту президента нашей страны, не пора ли признать, что это ошибки стратегического планирования и для их решения требуются новые подходы и новые лидеры?

Лариса Бабкина, владелица риелторского агентства:

Владимир Владимирович, вы не чувствуете, что настало время перемен?

Александр Винничук, радиожурналист:

1. Как по пятибалльной и десятибалльной шкале можно оценить состояние экономической и финансовой системы страны?

2. Мир стоит на пороге серьезных технологических изменений и даже революций. Без новых технологий экономический рост будет невозможен; место стран в мире, исходя из этого, сильно поменяется. У нас о новом технологическом укладе говорят давно, и при этом во многих секторах наше отставание от других стран лишь усугубляется. Например, в информационных технологиях, в организации производства, в организации социальных отношений с помощью этих самых информационных технологий. Где самые большие проблемы сейчас и что с этим делать?

3. В настоящее время доля государственного бюджета в ВВП России примерно на треть ниже, чем в США, в полтора раза ниже, чем во Франции и Германии. Соответственно, в нашем бюджете не всегда хватает средств на стимулирование социально-экономического развития страны. Что мешает увеличить доходную часть бюджета хотя бы до 25 триллионов рублей?

4. Как вы видите налоговую систему после 2019 года? И как вы отнесетесь к тому, если будут приняты решения или возникнут предложения повысить налоги на бизнес или на граждан?

5. Когда закроют все предприятия, производящие пластмассовую пищу? В продуктовый магазин порой ходишь как на минное поле. Продукты стоят дорого, а состоят из дешевых заменителей, от которых граждане болеют раком и диабетом.

6. Какие еще козыри есть у России кроме ее национальных природных богатств? Какой продукт мы можем предложить на экспорт, если не считать нефть, газ и металлы?

7. Почему российское правительство столь интересуют спорт и футбол и не всегда заботит жизнь людей в провинции?

8. Почему бы вместо гонки вооружений между странами не направить эти деньги на улучшение уровня жизни? Улучшить экологию, медицинское обслуживание, обеспечить занятость населения? Хотелось бы, чтобы государства соперничали в достижениях в области науки и качества жизни, а не в количестве вооружений.

9. Наше национальное богатство, богатство недр — это счастье для России или беда?

10. Какие вопросы вам никогда не зададут, потому что боятся задать?

Елена Проколова, журналист, пиарщик:

1. Зачем столицу ДФО перенесли из Хабаровска во Владивосток? Для федеральных и региональных структур, которые также сменят дислокацию, возможно, построят новые здания. Процесс переезда может занять несколько лет. Полпредство переедет на остров Русский, но поедут не все. Полпред назвал «невежливым и неуважительным» по отношению к Владивостоку везти туда хабаровских сотрудников. Почему? Безработных станет больше, а с занятостью на Дальнем Востоке и так не очень. Весь этот переезд — мероприятие невероятно затратное, зачем это нужно?

2. Очень хочется спросить вашего совета. Один мой приятель живет в деревянном бараке. Туалет у него на улице, отопление печное, помыться вообще негде. Недавно он установил биотуалет и построил своеобразное подобие дачного душа. Все равно воду ему приходится набирать из батареи или ходить за ней на колонку. В моем родном городе Хабаровске много таких бараков. Очень хочется, чтобы вы ответили на один простой вопрос: можно ли жить в таких условиях? Ваш ответ я передам приятелю.

3. Хочу получить дальневосточный гектар в Хабаровском крае, заниматься земледелием и скотоводством. Я слышала, что в некоторых регионах Дальнего Востока мобильная связь отсутствует полностью. Люди поднимаются на сопку, чтобы позвонить, или подбрасывают вверх телефоны, когда хотят отправить СМС. Да-да, это очень самобытно! И все же я волнуюсь: а если мой гектар окажется именно на такой территории? Смогу ли я построить себе жилье (хотя бы шалаш)? Говорят, что в нем может не быть даже электричества!

Так к чему готовиться? Я очень хочу осваивать Дальний Восток и боюсь. Что делать? Мне кажется, что выделенные правительством земли малопригодны для земледелия... Развейте, пожалуйста, мои опасения.

Гузель Махортова, психолог:

Уважаемый Владимир Владимирович, хочется задать вопросы, касающиеся меня лично, но проблемы каждого человека, как капля воды, способны отражать свойства всего водоема.

1. Почему «моя милиция меня не бережет»? Впервые в жизни обратилась в полицию по факту мошеннического списания денег с карты. Полиция, узнав, что я просто ИП, сказала, что они не могут вернуть деньги и найти мошенника, хотя указан номер карты и счета, на который были переведены деньги. Мошенникам были известны конфиденциальные сведения о вкладе. В банке — глухая оборона. Такое ощущение, что все заодно и против тебя. Ты один на один со своими проблемами. Где государство?

2. Десять лет назад пособие по безработице было 7500 рублей, сейчас 1000 и 2000. Но очень много тренингов и психологической помощи. Человек, оставшийся без поддержки близких в силу фатальных обстоятельств, просто обречен на смерть. Где государство и его охранительные, поддерживающие функции?

3. Как преподаватель вуза могу отметить тенденцию снижения общего интеллектуального развития. Какое поколение приходит нам на смену?

И, резюмируя, такое ощущение, что у нас есть видимость государства, а по большому счету мы мешаем функционерам хорошо жить.

Александр Снегирев, писатель:

Вопрос мой личный. Мы с семьей построили в Новой Москве дом. Дом обеспечивается электричеством через частную подстанцию. Между нами и компанией «Мосэнергосбыт» заключен договор, но владелец подстанции перерезал провод и отключил нам электричество из соображений личной неприязни. Вопрос мой таков: как в столице России возможна подобная ситуация, когда отдельно взятый мошенник препятствует государственной компании поставлять электричество жителям города? На наши многочисленные жалобы в органы исполнительной власти мы получаем отписки, нас перенаправляют из одной инстанции в другую. Как положить этому конец и вернуть нам возможность спокойно жить в собственном доме?

Алексей Ходорыч, главный редактор детского издания «Классный журнал»:

Сегодня, в век интернета, когда дети читают все меньше, отдавая предпочтение визуальной информации, о необходимости поддержки чтения говорят регулярно. Ведь именно чтение учит думать, размышлять, концентрироваться. В 2017 году премьер-министр Медведев даже подписал Концепцию по развитию детского и юношеского чтения в России, и была сформирована Программа по поддержке детского чтения, где была запланирована и поддержка детских СМИ. Однако финансирование ее так и не открыто. И что будет дальше с этой программой, не ясно. Так же как не ясно, что же будет в целом с детскими СМИ, которые сегодня, из-за разрушенной системы распространения, находятся в очень тяжелом положении.

Недавние парламентские слушания, посвященные проблемам и перспективам печатной прессы в России, к сожалению, лишь подтвердили опасения, что лица, принимающие законы и решения, не понимают реальной значимости детских СМИ, не делают разницы между ними и обычными коммерческими предприятиями, не отдают себе отчет, что детские СМИ нужно прежде всего рассматривать как средства пропаганды чтения. Ведь именно детская периодика является мостиком к книгам, формирует привычку читать. Если не помочь сейчас детской прессе, она вообще исчезнет. Уже исчезает!

По итогам этих парламентских слушаний я написал Открытое письмо председателю Комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи Государственной думы РФ, члену Центрального штаба ОНФ Леониду Левину, который был модератором этих слушаний).

Ответа пока нет, но уже понятно, что для решения вопроса нужна поддержка на высшем уровне.

В отличие от вас, как говорят, смартфоны не очень жалующего, политики, депутаты и чиновники как раз к ним неравнодушны, многие постоянно сидят в соцсетях и словно бы внутренне решили, что печатные СМИ не нужны — зачем, если дети с детского сада с головой сидят в гаджетах. И это очень похоже на саботаж. Вроде бы проблема с чтением всеми признается, а на практике ничего не происходит.

В 2016 году на большой пресс-конференции я задал вам вопрос о ситуации с детскими библиотеками, которые из-за отсутствия финансирования не имеют возможности подписаться многие детские издания. Решение только одной этой проблемы автоматически дало бы огромную поддержку и библиотекам, и детским СМИ. Тогда вы ответили, что финансирование детских библиотек — «это уровень ответственности регионов и муниципалитетов. Если нужна будет дополнительная помощь из федерального уровня, можно подумать». Так что, если бы у меня была возможность задать вам вопрос на прямой линии, я бы спросил: не пришло время подумать о реальной федеральной помощи детским библиотекам?

Максим Саблин, юрист, писатель, кандидат социологических наук:

С одной стороны, как говорится, билбордов не хватит спрашивать, с другой — большого желания спрашивать нет, потому что прямая линия — не тот механизм, что решает важные проблемы. Однако нужные механизмы с текущей властью, похоже, атрофировались, поэтому я все же задал бы вопрос: когда и как планируется трансферт власти? Той власти, что сделала свои выборы похожими на фарс: использовала технологию «паровоз», отказалась от дебатов, поставила барьер для тех, кто мыслит иначе? Посмотришь на заседание Государственной думы — кто эти немые люди? Уверен в одном: ответ, если будет, то будет красив, элегантен, убедителен, больше того, нам покажут улыбающиеся лица, мы услышим одобряющие возгласы, согласительные кивания, прекрасная Андреева вольет нам в души бальзам веры. В новых политических технологиях фон важнее слов, ну а правда современному серому поколению политиков, похоже, не нужна. Мне текущий этап развития представляется застоем, выбранный курс страны неправильным, поэтому конкретизирую свой вопрос: «Когда вы, наконец, уйдете, Владимир Владимирович?»

Подготовила Татьяна Санькова